А если втюхивать такие маечки девчатам, у которых сисек особо и не выросло. Ведь сколько раз замечал на пляже, что некоторые смотрят с завистью на обладательниц хороших таких сисяндр, на которые с восторгом смотрят мужики. Им же наверное приятно будет, что мужики тоже будут пялиться на их грудь ! Блин, надо опробовать как-то на практике!

— Анджей, он ближе подошёл, что делать? — испуганно зашептала Анька. Златка тихонько стояла рядом, готовая дать ноги.

Ой, да ладно, девчат. Сейчас разберусь с этим придурком, который отвлекает меня от мысли по созданию «сиськовзглядопритягивающих» маек.

— Ань, отпусти, сейчас разберусь, — вслух ответил я.

— Не надо, — пискнули обе молдаванки, — не ходи!

Я спокойно вышел за калитку. Птюх, он всегда такой был, на понтах. Правда, из-за них люлей и получал. Смотрю, армия ему ни мозгов, ни физической подготовки не дала.

— Самогон гони, душара, — прорычал дембелёк и выставил перед собой кулак с зажатой гранатой, — щас взорву тебя нахер, у меня сто прыжков, сорок боевых!

— У тебя на петлицах «хотел взлететь, да яйца помешали», — заржал я. У бати точно такие же эмблемы были на кителях.

— Ты охерел, щенок, гони сэм, мне ничего не будет, я контуженный! — нёс пьяный бред Птюх.

Я пошёл прямо на него, успев хорошо рассмотреть гранату — действительно, учебная.

Он попытался сделать вид, что вырвал кольцо, которого, походу, и не было. Просто болванка, даже без... как его... запала.

— Лови, сука, — он кинул в меня гранату, как камень. Ну да! Всё-таки опасная вещь. Девки завизжали и вместо того, чтобы убежать, застыли, как столбы. Их мужики за другим забором кинулись в рассыпную. Я увернулся. Сука, чуть в голову не попал. Подобрал гранату и с ноги встретил налетевшего на меня Птюха. Тот кувыркнулся, сверкнув причиндалами в семейниках, и заорал:

— Ща, встану — убью!

— Не вставай, — попросил я и, оглянувшись, чтобы никто не видел, выстрелил из пугача, прицелившись куда–то рядом с барахтающимся в песке дембелем.

— Аааа!!! — завизжали Анька и Златка, увидевшие у меня в руках револьвер.

— Убивают, — грустно констатировал Птюх и, сев на земле, одел на голову фуражку.

— Шёл бы ты домой, — посоветовал я ему, — а если сэм нужен, купил бы через Женьку Жарикова и не позорился.

— Да я ничо, — сказал внезапно протрезвевший дембель, — я вообще в Елани начальником учебного класса служил, херню нёс, не обращай внимания. Макет себе забирай, у меня ещё есть. Ментам только не говори!

— Да иди уже, яйцами на пол-станички сверкаешь, — спровадил я служивого.

Птюх встал, поправил на голове фуражку, и строевым шагом гордо посверкивая яйцами, ушёл на свою улицу, получать люлей от мамки.

Девки с ужасом смотрели на пистолет в моей руке.

— Да всё нормально, девчат, перепил дембель, с кем не бывает. Я вообще, наверное, хер знает что буду вытворять, когда отслужу!

— Анджей, ну ты и напугал, — истерично заржала Анька, — я думала, что у него настоящая граната. Стоит плюгавый такой орёт, гранатой машет... брр.

Девчата скорым галопом кинулись ловить своих разбежавшихся мужиков.

Теперь, думаю, «молдаване» даже в страшном сне не решатся идти меня воспитывать.

А всё-таки армия что-то да дала Птюху. Наверное, был каким-то начальником, раз гранату учебную смог достать. Походу, командир его постоянно в чувство лещами приводил. Только получил пыром с ноги в грудь, враз смирный стал. Слава богу, почти никто не видел, а то ещё слухи пойдут. Да как же, никто не видел! Уже через пару дней среди пацанвы поползут слухи, что пОляк чуть не застрелил Птюха из автомата, а тот закидывал парикмахера гранатами. Говорят, бабу какую-то не поделили.

Самого себя я убеждал, что не очканул при виде гранаты, но какое-то чувство недосказанности самому себе было. Да хули тут думать! Естественно, мальца струхнул, но тут же убедил себя, что я настоящий терминатор. Попиздев сам с собой ещё с минуту, пошёл дальше смотреть фильм. Плюнув на поездку в город, смешал себе ещё газировки из сифона, капнул одновременно мятного и розового, добавил замороженных (зелёных, зелёных, блять) виноградин и довольный бухнулся под вентилятор смотреть кино дальше. А фильм оказался нихрена не боевик, ржака началась прямо с того момента, когда негр с пестиком проломил дверь в каюту.

Я даже глотка сделать не успел, как за воротами засигналили. Тут же и вспомнил, что мистер Джейсон-Воробей собирался ко мне заглянуть. Ну вот и нахрен ты ко мне припёрся, Коля? Я тут хочу в гордом одиночестве поржать, а ты теребонькаешь там на улице. Спрятав от греха подальше в своей комнате шлем, я, с недовольной физиономией, попёрся встречать очередного гостя. Табличку что ли на ворота повесить «Приём гостей окончен»? Воробей, по своему обыкновению, был жизнерадостен и весел. Однако, иногда «рокер» кидал по сторонам испуганные взгляды. Со стороны не заметно. Но я-то вижу!

— ПОляк, как сам, как на пляже? — поприветствовал меня Колёк.

— Да нормально. Борька уехал, я на выходных. Закатывай своего «Чезета», пойдём в летницу под вентилятор, — предложил я. Общаться-то особо и не хотелось, но если припёрся Воробей, надо его использовать на полную. Пусть со мной фильм смотрит и заодно ходит встречать гостей и посылать их нахер. А Колёк большой любитель иностранных фильмов. Особенно, про каких-нибудь мужиков на мотоциклах.

Воробей с радостью принял мое предложение, и мы вдвоём, затолкав «Чезета» во двор, отправились в летницу. Колёк скинув кроссовки, плюхнулся на ковёр возле вентилятора, подложив под голову диванный пуфик. Выцыганил у меня стакан «газировки на мяте». Как истинному джентльмену я ему предложил соломинку и конфету на палочке. Объяснил, что фильм только начался, и мы уже вдвоём продолжили просмотр.

— Хыыы, блять, зырь панк, — ржал во всю глоту Воробей, — Андж, а это твой дед что ли в кино снимается?

— Дурак, что ли? — сперва даже не понял я.

— Да вот он же седой, всех отпиздил, ха, и Горбачёву вломил, — не унимался Колёк.

Чёрт! А точно, главный герой был абсолютно точной копией моего деда. Только дед Казик был подстрижен более стильно (догадайтесь, благодаря кому).

— Колян, только не говори никому, — заржал я, — надо деду этот фильм показать!

И мы продолжили просмотр, ухохатываясь над проделками главного героя и запоминая хлёсткие фразочки.

Пару раз кто-то приходил, но я предупредил Спару-Воробья, что на паузу ставить не буду и он, даже не одевая кроссы, выскакивал на улицу и отправлял нахер визитёров. Ничего особенного: один раз за сэмом, да пару дуриков, которым Костыма наплёл, что пОляк снова стрижёт.

— Андж, давай перекурим, поставь на паузу, — заканючил Колёк.

— Бля, то давай поссым поставь на паузу, теперь перекурим. Иди сам, я всё рано не курю. Дотерпишь до конца, пачку иностранных сигарет подарю!

— О, так бы сразу, — восхитился Спара и без каких-либо проблем досмотрел фильм до конца. Я поставил кассету на перемотку и мы, вспоминая самые смешные моменты, пошли на лавочку к мангалу.

— Держи, протянул я корешу пачку «Лики-Стрике».

— Салют всеми клапанами, — обрадовался Колян. Распечатал пачку, прикурил, — Ухмм, нормальное такое курево, не то что «Родопи». Сигу докурю, остальное оставлю на выезды, — принял решение рокер и спрятал пачку. Наверное, боялся, что отниму.

— Ты актёра запомнил? Надо с ним ещё фильмы поискать, у меня кассет, не пересмотренных, штук пятнадцать, — спросил я Колька.

— Ну да, ты ж сказал, запоминай — Влезли Нильсан. Это типа дед твой!

Мы снова заржали, напугав молдаван за соседним забором, собирающихся в город.

— Блин, завтра тоже в город надо, — не подумавши пизданул я. Но тут же исправился, — так неохота на электроне переться.

— Так поехали завтра с утра. Мне в мастерскую надо, мастер просил подъехать.

— Так ты же в отпуске?

— Да там хороший магарыч намечается, — уклончиво ответил Воробей.