– В же – е-ертву? – ахнула девушка. Надо признать, прехорошенькая, с толстой косой до пояса, с ясными синими глазами и румяными щечками. – Ах, бедняжка!

И бросилась ко мне.

Я сделала шаг назад, запутываясь в кустах, вскинула руку – мало ли, что этой… драконьей сестрице в голову придет, а братец рявкнул:

– Не подходи, это огневица!

Синеглазая так и застыла на дорожке, хлопая ресницами.

– И девица, и жар-птица? – изумленно переспросила она.

– Именно. Большая, сильная, горячая.

– Понятно, почему ее в жертву решили принести, – усмехнулась девушка, отступая. – Много деревень сгубила?

– Не успела, кажется.

– А почему она… не одетая?

Щеки у меня вспыхнули. Стыдно стало, что не передать. Хоть и не голая, а в мужской рубахе, но уж не в сарафане.

Девица-драконица была в парчовом платье, лазоревом, золотой нитью расшитом. На ногах – сапожки, тоже лазоревые, в косе лента желтая, как солнышко. Ох и хороша! Царевна, не иначе.

– Сгорела одежда, – брюзгливо скривил губы дракон. – Обычная, не зачарованная. Да и обращаются огневицы обычно спонтанно, бессознательно.

Я хотела было сказать, что я в облике птицы разум не теряю, особливо если страх или гнев унять, но промолчала. Меня ведь не спрашивал никто ни о чем. Место свое знать надобно, так дольше проживешь. Они – драконы, маги, наши благодетели. Выше царя стоят. А я кто – девка деревенская, да еще и порченная.

Поэтому норов свой усмирила да в ноги синеглазой поклонилась:

– Прости, что оскорбляю твой взор, царевна. Лишь по милости братца твоего я здесь. Не серчай, я тебе служить верно буду, коли пожелаешь.

– Однако! – хмыкнула синеглазая. – Вот это поворот! А что ж мне, а не Велизару?

– Так я мужчинам служить не обучена. Да и мало чего умею. Разве что стирать, да штопать, да вышивать, да корову доить…

– Нет у нас коров! – широко раскрыла глаза раскрасавица, а я вздохнула.

Ну как в таком доме – и без коров? И козочек. А что же они едят?

– А пороси? Я могу за поросями смотреть.

Синеглазая покачала головой.

– Кролики? – с надеждой спросила я. – Утки? Куры? Огород?

– Огород есть! – обрадовалась царевна. Оглянулась на братца, прикусила алую губу. – и сад! Только не простые… заколдованные, вот. И их драконы охраняют!

– Велька, кончай болтать, – фыркнул дракон. – Родители когда вернутся? Там в Вирии засуха, нужно дом Шумной воды просить, пусть дождь приведут. Не мне же этим заниматься.

– Ну да, у Велизара Сварговича нос не дорос кого-то просить о помощи. С птицей-то твоей что делать будешь?

– Да мне, в общем-то, все равно. Найди ей что-нибудь из одежды. И комнату выдели. Отец прилетит – разберется.

Вот так я и оказалась в гнезде драконовом. Не служанка, не гостья, не лазутчица какая, а вроде как никому не нужная сиротка.

Царевна оказалась славной. Нос не задирала, меня не понукала. Улыбалась ласково, разговаривала терпеливо.

– Ты Велизара не бойся, – журчала она. – Он только снаружи грозный. А внутри…

– А внутри красный, – пробормотала я. – Ну, если кожу снять…

Не подумайте, я не кровожадная, просто совершенно растерялась от такого поворота событий.

– Точно, – прыснула Велеслава. – Но мы проверять не будем. Он как собака – рычит и лает, но кусаться не станет, пока причины нет.

Это меня тоже нисколько не успокоило. Собакам не всегда причина нужна: их блохи за хвост покусают, они и кинутся. Или силу показывать будут.

Я собак очень боялась, а они, чуя во мне оборотневую природу, всегда нападали, норовя цапнуть или хоть подол порвать. Если этот самый дракон ко мне кусаться полезет, то я не знаю, что и сделаю.

– А где я жить буду, госпожа?

– На самом верху, пожалуй. Туда гости не заходят, тебе спокойно будет. Пойдем, покажу тебе наше скромное жилище.

Насчет скромного она, конечно, приврала.

Дворец у драконов был диковинный, я даже в сказках про такое не читала. Остров, на острове сад – с яблонями, грушами и прочими плодовыми деревьями. В середине квадратный дом… или не дом, но как назвать – не знаю. С белыми колоннами, увитыми виноградной лозой, с огромными окнами, с высокими потолками. А на крыше этого дома – еще один дом, поменьше. И тоже сад, цветущий и благоухающий. Я таких дивных цветов и не видела никогда – и розовые, и красные, и даже голубые. На крыше этого дома – еще дом. И еще сад. С ягодами. Я чернику усмотрела, ежевику, малину. Куст брусники видела и даже клюкву. А еще – желтые, красные, розовые и голубые ягоды, мелкие и крупные. И все они в одно время поспели, вот уж чудо из чудес! В природе разве такое бывает? Магия как она есть!

На крыше того дома – еще дом, теперь уже последний. Кажется мне, что вся наша деревня в том доме бы поместилась. И здесь не сад, а огород с травами душистыми и всякими овощами. Тут мне больше всех и понравилось.

– Ой, а там у вас свекла, да? И морковка? И репа? А вот то, с голубыми и белыми цветами, что это?

– Картофель.

– Слышала я про заморский овощ, да говорят, что он ядовитый. Кто-то у нас в деревне пытался его вырастить, но плоды у него горькие… так и выкинули.

– Под землей у картофеля клубни… – рассеянно пробормотала Велизара. – Снова земля пересохла. Эх, сразу видно, что матушки нет, она бы дождик вызвала. Придется самой.

– Неужели ведра из колодца таскать? – ахнула я.

– Вот еще. Мы же не в деревне.

И она подошла к белой каменной стене и крутанула медное колесо. И в тот же миг из земли взлетели водные струи! Я только ахнула, руки к груди прижав: колдовство!

– Вот бы и нам в деревне такое чудо! А то все таскаем и поливаем! А бывает, что вода сама приходит!

– Не сама, – деловито пояснила царевна, вытирая ладони об подол роскошного своего сарафана. – Там трубы в земле. И насос.

Я закивала, хотя ничего и не поняла. Трубы – это кирпичные, что ли? Как в печке? Но откуда в них вода, в них дым должен быть… Ну да ладно, потом разберусь, если нужда будет.

– Пойдем уже. Голодная? Ой, а звать тебя как?

– Янина, – поклонилась я. – Янка.

– Хорошо. Сейчас подберем тебе что-нибудь из одежды, и я тебя накормлю.

– Благодарствую, царевна.

– Я не царевна, а драканна. Можешь звать меня Велеславой.

– Повинусь, драканна Велеслава, – поклонилась я. – За милость и ласку благодарю.

Та только хмыкнула.

Привела меня в палаты каменные, светлые, просторные. Думаю, у самого царя глаза б от зависти повылазили, коль он бы узрел цветы алые и золотые на стенах, да солнышко и облака на потолке! А печки не было, зато была постель высокая и широкая, о четырех резных столбах да с перинами пуховыми.

– Не обессудь, комната маленькая, для гостей. Зато уборная своя имеется с водопроводом. Так, платье тебе… Ростом ты меня повыше будешь и в груди побогаче. Сейчас погляжу, что можно придумать. Ты пока умойся там… Не стесняйся. Теперь это твоя спальня.

Я только головой вертела, не смея даже с места сдвинуться. Ощущала себя тараканом, нежданно заползшим в горницу к боярышне. Никак тапком пришибут!

А на светлом деревянном полу остались пыльные отпечатки моих босых ног. Ой, мамочки, какой позор!

Я очень осторожно, на цыпочках, прокралась к белой двери возле постели и приоткрыла ее: за нею была баня. Нет, мыльня, мне братец рассказывал, что в богатых домах есть специальная комната с корытом, где мыться можно. Вот и тут корыто имелось, только не деревянное, а фарфоровое. И все было белоснежным – аж глаза резало. Над корытом имелся медный носик, как у самовара, а поверху колеса малые. Я не утерпела, подошла и колесики покрутила, уже догадываясь, что увижу очередное чудо. И взаправду, из носика прямо в корыто полилась водица. Сначала ледяная, а потом – теплая, как в бане! Неужели богатые люди вот так вот моются? Но корыто-то дырявое: вода в нем не задерживается!

Текст предоставлен ООО «Литрес».