Однако прошла минута, другая, квол смущённо помигал повисшим без опознания маркером, да и убрал его с глаз. Ордер же благополучно вернулся в исходное положение. В общих каналах стояла уже привычная с некоторых пор тишина.

— Капитан, «Принсепс» готов к маневрированию?

— Апро, магистр.

И тут же почуял подвох.

— Не поясните, к чему был этот вопрос?

— Нам нужно как можно скорее переместить каргокрафт вот сюда.

И показал.

— Вы рехнулись?

— Капитан, я совершенно дееспособен, если вы об этом. У меня есть серьёзные опасения, что сейчас случится нечто непоправимое, и в наших силах это предотвратить.

И замолчал.

— И я должен поверить в этом вам на слово, я правильно понял?

Квестор кивнул и повторно указал на искомую позицию.

— Но мы там окажемся на возможной линии огня!

— В этом и состоит план. Капитан, мы плохо начали, но мне кажется, между нами наметилось некоторое понимание, и будет неплохо, если вы его чуточку поддержите. Позвольте мне хотя бы раз сделать по-своему без лишних трат времени. Я вам ещё не доказал, что готов на что угодно ради воплощения цели моего визита в этот периферийный уголок пространства?

— Доказали.

— Я вас прошу согласиться, наконец, что будущее человечества сейчас важнее всего. Нашей с вами жизни. Этих двухсот миллионов носителей. Безопасности «Принсепса». И я напоминаю вам, вы обещали мне, что сделаете всё возможное, чтобы доставить меня на «Лебедь».

— Это тут причём?

— Там, куда я указываю, сейчас расположен личный крафт Воина. И он готовится в текущий момент совершить самую большую ошибку в новейшей истории нашей расы, по сравнению с которой даже фиаско Века Вне может оказаться мелким недоразумением, а Ирутанский инцидент вообще не будет стоить упоминания.

Капитан молча смотрел исподлобья.

— Вы в этом уверены?

— Да.

— Если там никого не окажется, вы признаете, что все ваши построения это полный бред и позволите мне убраться из этой дыры обратно на Эру?

— Без малейших колебаний.

— Старпом Феху, приготовиться к маневрированию!

Дальше они как обычно принялись перекрикиваться своими непонятными словами, а за кадром голосил квол, которому вторили флотские и гражданские диспетчера.

Квестор с нескрываемым злорадством наблюдал над их беспомощными попытками помешать «Принсепсу» совершить свои эволюции. Ничего они не могли сделать. Ни-че-го.

Вояки так привыкли, что их слово всегда последнее. Или, как они напирают, «крайнее». Мы вас защитим, мы вас спасём, мы лучше вас знаем, как делать.

Мы же свои жизни за вас, горемычных, отдать желаем, высшую цену уплатить!

Кто бы им объяснил, что желание и возможность закончить свою жизнь в окутанной жуткими энергиями консервной банке — не аргумент в споре, и не основание для привилегий в выборе общей стратегии. Не только они могут жертвовать собой.

Капитан обернулся из своего ложемента и сделал широкий жест.

— Мы на месте, магистр, ваше слово.

— Дайте мне общий флотский канал. Благодарю. Воин, к вам обращается Магистр Памяти Эру, я знаю, что вы меня слышите, и наш разговор слишком долго откладывался, чтобы я мог позволить вам и дальше его избегать. Я настаиваю на встрече или, если вы не желаете таковую встречу организовать, я постараюсь донести свою точку зрения через открытый канал, думаю, какое-то количество заинтересованных слушателей мне теперь обеспечено.

Молчание.

Капитан начал решительно подниматься из своего ложемента, явно намереваясь завершить этот фарс. Или что он там себе думал.

— Магистр, у нас был уговор, я даю вам шанс, а вы, в свою очередь…

Маркер тренькнул очень тихо, но все в рубке его услышали.

Прямо за сдвоенной белоснежной кормой «Принсепса» медленно проворачивался вокруг своей поперечной оси такой же белоснежный «Лебедь».

— Ваш запрос одобрен, просьба оперативно переместиться в шлюзовую камеру.

Квестор тут же деловито направился к лифту, но в последний момент обернулся.

— Ещё одна просьба, капитан. Постарайтесь пройти этот путь до конца. Ждите меня здесь, что бы ни происходило. Я могу на вас рассчитывать?

Капитан с сомнением кивнул.

— Апро, магистр.

Кажется, квестор уже это когда-то проделывал. Капсула гипертрубы к кормовым шлюзам. Громоздкий каргосьют. Ещё одна шлюпка. На этот раз перелёт будет совсем коротким — не больше одной десятой мегаметра. Ничтожное расстояние по космическим меркам. Но чего стоил квестору этот путь.

Когда шлюпка благополучно пришвартовалась, квестор всё-таки заставил себя бросить взгляд на гемисферу. «Принсепс» был на месте. Капитан Райдо пока не подвёл. Посмотрим, как пойдёт дальше.

В тамбуре никого не было, даже сервомехи были спрятаны в своих нишах. Пришлось квестору, отдуваясь, снимать каргосьют самостоятельно. Если бы Воина можно было подозревать в простых человеческих эмоциях, квестор мог бы уличить того в нарочном издевательстве. Но куда вероятнее была версия, что Воину просто не было дела до неудобств случайного гостя на его личной яхте.

— Воин?

Квестор никогда не был на борту ни одного из «Лебедей» и потому несколько запутался, какой отсек ему нужен. Эта штуковина на поверку оказалась довольно обширной.

— Проходите в рубку.

Вокорр, как же иначе. А вот и указатель мерцает на условном «полу», традиционный инженерный стиль спасителей не любил особо выделять поверхности, предназначенные для перемещения и просто стены. Да и искусственная гравитация тут была устроена так небанально, что у квестора тут же закружилась голова.

Вот она, рубка.

— Я прочитал ваш доклад, «Новое лицо», так он называется?

— Откуда…

Впрочем, какая разница.

Воин на первый взгляд мало походил на одно из самых могущественных существ в Галактике. И дело было даже не в его носителе — невзрачном, невысокого роста сутулом и пожилом мужчине самого непритязательного вида, а в какой-то атмосфере опустошения, которая царила в этом отсеке. Воин встретил квестора, сидя на больничного вида диване в окружении такой ошеломляющей, стерильной бытовой пустоты, что сразу становилось ясно, насколько этот индивид в обыденной жизни был социально декомпенсирован[215].

Квестору не нужно было обращаться к справочнику психоневролога, чтобы сходу перечислить три десятка факторов общей ангедонии[216], переходящей в хроническую дистимию[217] — дефицит биогенных аминов, гипотериоз, уплощённый аффект[218], кататоническая депрессия, всё это на фоне обширной развитой толерантности[219]к гипердозам когнитаторов. Этот носитель нуждался в регулярной медицинской помощи, но, по всей видимости, предпочитал общение со специалистами пребыванию в типовом медлабе. Тот, конечно, мог на время справиться с симптоматикой, но в целом… Воин выглядел смертельно усталым человеком с потухшим взглядом и беспомощно опущенными руками.

Жалкое зрелище.

— Мне переслал ваш доклад бортовой квол «Принсепса», они вообще мало что понимают в такте и ничего не смыслят в человеческих стратагемах[220], просто делают, что им велят. Да вы проходите, присаживайтесь, мы тут надолго, магистр, или вы предпочитаете обращение «квестор»?

Так, только не будем теперь поминутно спрашивать «откуда». Квестор злился, не то на себя, не то уже и на Воина. И потому предпочёл остаться стоять.

— Мне не столь важно, как вы ко мне будете обращаться, куда важнее, чтобы вы меня услышали.

— Я уже заметил, с какой настойчивостью вы стремились осуществить нашу встречу, потому решил не тратить моё и ваше время на озвучивание банальной фактологии, а перейти сразу к аргументами. Разрешите, я перескажу своими словами.