– За мной, – повторил он.

– Полагаю, это и есть твои Соратники.

Тихий голос Вальнира заставил их оторваться друг от друга. Правитель окинул взглядом их обоих, а затем посмотрел на незнакомца, по-прежнему стоящего рядом с Чарли.

– Один из них, – сказала Корэйн, глядя на незнакомого мужчину.

Она читала его, как карту, пока рассматривала его рапиру и кожаные одежды. Ее взгляд зацепился за знакомый бронзовый клинок, выглядывающий из-под куртки.

– Я Гарион, – сказал незнакомец. – Один из амхара.

– Ох, – выпалила Корэйн прежде, чем успела сдержаться.

Щеки Чарли снова вспыхнули.

Корэйн с восхищением разглядывала двух мужчин. Они были совершенно разными: один из них – убийца с грацией танцора, а второй – беглый жрец с запачканными чернилами пальцами. И все же, казалось, у них было нечто общее.

– Рада наконец с тобой познакомиться, – сказала Корэйн, взяв Гариона за руку. – Чарли почти ничего о тебе не рассказывал.

Гарион искоса посмотрел на Чарли.

– Мы исправим это в ближайшее время.

– Лорд Вальнир, моим друзьям нужно привести себя в порядок, – произнесла Корэйн, обернувшись к бессмертному. – Конечно, если они захотят вместе с нами отправиться в путешествие на восток.

Выражение облегчения исчезло с лица Чарли.

– И когда вы планируете выдвигаться? – спросил он сквозь стиснутые зубы.

Этот вопрос был вне компетенции Корэйн. Она посмотрела на Вальнира. Неделю назад взгляд его желтых глаз до ужаса пугал ее. Сейчас они казались лишь еще одним препятствием на ее пути.

Вальнир достал из-за спины лук и принялся изучать изящную резьбу, водя пальцем по изображению лисы.

– На рассвете, – ответил он.

Бессмертные зашептались между собой.

Чарли помрачнел.

– На рассвете. Превосходно, – пробормотал он.

Чарли и Гариона разместили в комнатах, соседствующих с покоями Корэйн, – в одном подземном помещении. Но оно совершенно не походило на душный подвал: потолок был усеян мраморными корнями и окнами, сквозь которые проникали лучи солнечного света. В подсвечниках из ветвей деревьев горели свечи, разгоняя тени и сырость. Один из многочисленных столов ломился от яств. Там было мясо кролика и фазана, овощи и вина, несмотря на то что стояла промозглая зима. Каменный пол устилали мягкие ковры с узором из листьев всевозможных оттенков. Более того, перед камином, в котором приятно потрескивали дрова, стояла медная ванна. Когда Корэйн присоединилась к Чарли и Гариону, они оба уже успели вымыться дочиста.

Корэйн устроилась на подушке. Она была счастлива, но в то же время нервничала. Казалось, после всех несчастий и бедствий ее тело отвыкло от радости. Ее щеки болели от улыбки, но она ничего не могла с собой поделать.

Стоя рядом с роскошной кроватью, Чарли вздохнул и натянул на себя новую льняную рубашку. Поднес руку к носу и приподнял рукав, втягивая запах чистой одежды. Он уже успел надеть песочно-коричневые замшевые штаны и новые ботинки и расчесать длинные волосы.

У камина сидел Гарион. Как Корэйн и ожидала, он остался в своей одежде. Если он был хоть немного похож на Сорасу, то ни за что бы не променял кожаные одеяния убийцы-амхара даже на самые красивые во всем Оллварде вещи. Тем не менее он снял оружие – как рапиру, так и шесть кинжалов, отличавшихся друг от друга по размеру, – чтобы почистить.

– Вы не ранены? Можно позвать лекаря, но предупреждаю: они здесь не слишком хороши. – Корэйн болтала без умолку, едва ли не подпрыгивая на месте. – Видимо, не многие бессмертные наделены даром врачевания.

Чарли посмотрел на нее, поджав губы.

– Ведешь себя как чокнутая.

– Возможно, я и правда сошла с ума, – отозвалась она, а затем перевела взгляд на Гариона: – Честно, я обычно не такая…

– Именно такая, – перебил ее Чарли. Его голос по-прежнему звучал хрипло. Он осушил бокал вина за пару глотков и рухнул на кровать, подложив руки под голову и скрестив ноги. – О, слава богам, – выдохнул он, наслаждаясь мягкостью одеял и подушек.

Уголок рта Гариона изогнулся в очаровательной усмешке. Он смотрел на Чарли из-под темных ресниц, и по его взгляду Корэйн поняла, почему Чарли был расположен к этому человеку.

– Амхара Гарион. – Корэйн повернулась к нему лицом.

Убийца тоже обернулся к ней, и его губы растянулись в широкой непринужденной улыбке. В отличие от Сорасы, в его серых глазах не было ни малейшего намека на угрозу. Он казался более открытым, в какой-то степени даже дружелюбным. Тем не менее Корэйн допускала, что это благодушие – всего лишь еще один тип оружия в его арсенале.

– Ты получил задание убить меня, как и все остальные? – спросила она, пристально глядя ему в лицо.

Лежавший на подушках Чарли захохотал.

– Если все это было уловкой, только чтобы убить Корэйн, я никогда тебя не прощу.

– Чарли, неужели ты меня совсем не знаешь? – спросил Гарион, осуждающе цокнув языком.

– Я знаю тебя слишком хорошо, – ухмыльнулся Чарли.

– Хм-м, – промычал Гарион и оперся спиной о стену, наполовину скрывшись в тени. Он напоминал красивого, но опасного кота, свернувшегося в клубок. – Не только Сораса Сарн может повернуться к Гильдии спиной.

Корэйн поморщилась.

– Могла, – выпалила она и тут же пожалела об этом.

Она услышала, как Чарли встает с постели и свешивает ноги вниз. Каблуки его сапог глухо застучали по полу.

– Ты видела… как их не стало? – запинаясь, спросил он.

– Я видела достаточно. Они… Нет, я не могу снова об этом рассказывать. – К ее горлу подступил ком, и она с трудом сглотнула. – Я не представляю, как кто-то смог бы выжить в Джидаштерне. Даже Сораса и Сигилла. Даже Дом. – Хоть она и не вдавалась в подробности, на нее накатил приступ тошноты. – А Эндри и подавно. Он бы охотно отдал свою жизнь, чтобы спасти других.

Краем глаза Корэйн заметила какое-то движение и обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как по щеке Чарли катится одна-единственная слеза.

– А Вальтик? – прошептал он.

Корэйн провела рукой по глазам, которые тоже щипало от подступающих слез.

– Не удивлюсь, если Вальтик сидит сейчас где-нибудь и играет в кости, посмеиваясь над концом мира. – В словах Корэйн была лишь доля шутки. – Думаю, остались только мы. Надо сделать так, чтобы наших сил оказалось достаточно.

– Мы еще не умерли, – произнес Чарли.

Знакомые слова ранили сердце, но Корэйн все равно повторила их, словно эхо:

– Мы еще не умерли.

В комнате повисла гнетущая тишина, но ее тут же развеял голос Гариона:

– А куда мы, собственно, отправляемся завтра утром?

– Да еще и так ужасающе рано, – проворчал Чарли.

Корэйн решительно стиснула зубы.

– В Айону. Поселение Древних в Калидоне.

Чарли облокотился на стол, как будто предстоящий долгий путь уже утомил его.

– Почему именно в Айону?

– Это самый большой город Древних. И родина Дома. Именно там началась история. Веретенные клинки, мой отец. К этому месту меня словно тянет какая-то невидимая нить. Это верный путь, иначе и быть не может, – ответила она, положив руку на сердце. – Не говоря уже о том, что в распоряжении Таристана армия Эриды и орда мертвецов. Он будет охотиться за мной, чтобы вернуть меч, и я не собираюсь просто стоять на обочине и ждать его появления. К тому же… – Ее голос дрогнул. – Думаю, именно туда пошли бы все остальные. Если бы могли. Поэтому, если существует хоть один крохотный шанс, что они не…

Она окончательно лишилась дара речи. Слезы слишком сильно сдавили ее горло.

Чарли на другом конце комнаты опустил взгляд, позволяя ей побыть наедине со своей скорбью.

– Что ж, я больше не уверен, могу ли отличить хороший план от плохого, но твой замысел просто обязан сработать, – наконец произнес он. – Возможно, письма немного нам помогут. Если когда-нибудь доберутся до адресатов.

Сердце Корэйн снова сжалось от болезненных воспоминаний. Ей хотелось вернуться в Водин, в то самое утро, когда они собирались выезжать в Трекию. Тогда они с Чарли сидели за пиршественным столом. Между ними лежала стопка листов пергамента, а в воздухе витал запах чернил. Пока Корэйн сочиняла письма, Чарли подделал дюжину печатей высочайших королевских персон этого мира: от Рашира до Мадренции. В каждом из них содержалась мольба о помощи, а также честный рассказ о захватнических планах Эриды и о беззакониях, которые она творила по всему свету.