Габриэль качает головой.

— Нет. Чиччо уже едет сюда. Тебе нужно отдохнуть. Я ненадолго. — Его голос звучит уверенно, но мягко.

— Опять ты со своим властным… — начинаю я, но он обрывает меня мягким поцелуем.

— Я ненадолго. Иди спать, — говорит он, целуя меня ещё раз, на этот раз нежно и быстро, прежде чем добавить: — Пожалуйста.

Глава 25

Беатрис

На следующее утро я выхожу из комнаты и вижу Грассо, сидящего за кухонным островом.

— Buongiorno, — приветствую я его, беря банан из фруктовой вазы.

Он хмыкает в ответ.

Я откусываю кусок банана, собираясь спросить, что с ним не так, но, увидев, что его глаз почти полностью заплыл, резко ахаю, закашливаюсь и с трудом проглатываю банан.

— Что с тобой случилось? — восклицаю я, хватая его за лицо, чтобы получше рассмотреть травму.

— Это Габриэль сделал с тобой? — спрашиваю я, вглядываясь в его лицо с тревогой.

Грассо качает головой, убирая мои руки со своего лица.

— Чёрт, нет, это не Габриэль. Я был бы уже мёртв, если бы Габ на меня сорвался. Это какой-то ублюдок, с которым мы разбирались вчера ночью, решил дать сдачи, — объясняет он, пока я достаю из холодильника кусок стейка и аккуратно прикладываю его к его глазу.

Он бросает на меня вопросительный взгляд.

— Это поможет снять опухоль, — поясняю я, придерживая стейк на его глазу.

— По-моему, это пустая трата еды, если ты меня спросишь, — бурчит он, но всё равно прижимает стейк к лицу, а другой рукой поднимает чашку кофе и делает долгий глоток.

— А где Габриэль? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.

— Он в зале, в конце коридора, — отвечает Грассо. — Не хотел тебя будить.

— Хм, — только и отвечаю я, продолжая есть.

На самом деле, скорее избегает меня после нашей перепалки в сообщениях вчера. После того как он ушёл, я отправила ему сообщение, чтобы он рассказал мне, что выяснит. Его ответ?

«В этом нет необходимости. Повторяю, в этом нет необходимости».

«Можешь в это поверить?»

Так вот, я и не собиралась сидеть сложа руки и позволять ему принижать моё желание быть частью расследования — выяснить, кто это делает и зачем.

Так что я ему сказала, что пусть засунет своё мнение куда подальше, если думает, что имеет право говорить мне, что мне нужно или не нужно. Он не ответил.

А потом я не смогла уснуть и, как обычно, устроила себе ночной монолог. Спустя пару часов, я услышала звук лифта — это означало, что он вернулся. Я колебалась, стоит ли выйти в гостиную, но тут дверь спальни открылась, и Габриэль прошёл в ванную.

Когда он вышел из ванной, я лежала в темноте, прислушиваясь к тому, как он снимает одежду. Затем он забрался в постель и обнял меня. Глубоко вдохнув, он поцеловал меня в макушку и тихо прошептал:

— Позволь мне заботиться о тебе, mia patatina.

А когда я проснулась этим утром, его уже не было.

Я выбрасываю банановую кожуру в мусор.

— Пойду позанимаюсь, — говорю я, направляясь к выходу.

Грассо поднимает глаза, всё ещё прижимая кусок мяса к своему лицу.

— Что? Я же занимаюсь, — оправдываюсь я под его пристальным взглядом.

Он поднимает бровь своего непострадавшего глаза, и я поджимаю губы, раздражённо глядя на него, прежде чем отвернуться, чтобы взять обувь и собрать волосы в хвост.

Когда я готова, Грассо стоит возле двери, которую я всегда считала шкафом, но, открыв её, он показывает мне коридор.

— Итак, как твоё настоящее имя? — спрашиваю я, проходя мимо. — Сомневаюсь, что твои родители добровольно назвали тебя Грассо, если, конечно, они не родственники Мауи?

— Кто? — спрашивает он, хмурясь в непонимании.

— Мауи? Ну, знаешь, меняющий облик, полубог ветра и моря, герой всех людей, — отвечаю я, с легкой улыбкой, надеясь, что он вспомнит.

Пустое выражение на лице Грассо ошеломляет.

— Да ладно тебе! Серьёзно? Всё, решено, устраиваем киновечер. Мауи — один из главных героев в диснеевском мультфильме «Моана», — говорю я, потрясённо качая головой.

На лице здоровяка всё ещё ни намёка на узнавание.

— В общем, его родители оказались полными придурками и выбросили его в море сразу после рождения. Ты можешь в это поверить? — говорю я, недоумённо глядя на него.

Грассо прочищает горло.

— Ну, этот великолепный фейс, которым ты любуешься, — результат нескольких операций. А родители действительно звали меня Грассо, потому что я родился с расщелиной губы и без носа. — Его голос звучит ровно, но в глазах видно что-то, что он пытается скрыть.

Я останавливаюсь, переваривая его слова, а он вдруг разражается громким, раскатистым смехом.

— Да ладно, я шучу, — хрипит он, всё ещё смеясь. — Чёрт, это было хорошо.

Он продолжает посмеиваться, пока я только качаю головой. Наконец, успокоившись, он вздыхает.

— Моё настоящее имя — Геррино, — говорит он с лёгкой улыбкой.

— И как же ты получил прозвище "Грассо"? — спрашиваю я, прищурившись от любопытства.

— Мне дали его после того, как нас зажали старые враги, и я сделал то, что нужно было, чтобы вывести нас оттуда живыми. С тех пор оно и закрепилось, — отвечает он спокойно, но в его голосе звучит оттенок тяжести.

Я не успеваю попросить его рассказать подробнее о том, что произошло, потому что мы подходим к двери спортзала. У входа стоит другой громила, Чиччо, и кивает нам, когда мы приближаемся. Изнутри громко доносится музыка, и я сдвигаю дверь, чтобы войти внутрь.

Я поворачиваю за угол и замираю, заворожённая открывшейся картиной. Габриэль делает отжимания в стойке на руках. По его спине стекают капли пота, пока он плавно двигается вверх и вниз. Спохватившись, я закрываю рот, понимая, что стою и выгляжу как разинувшая рот идиотка. Быстро направляюсь к стойке с гантелями, но передумываю и переключаюсь на беговую дорожку.

Габриэль опускается на колени, берёт полотенце рядом с собой и вытирает лицо и блестящее от пота тело. Его взгляд на мгновение встречается с моим через зеркало в зале, но он не прерывает тренировку. Берёт большой набор гантелей и начинает поочерёдно выполнять молотковые подъёмы.

Я спотыкаюсь о собственные ноги, заворожённо наблюдая, как его мышцы напряжённо движутся с каждым подъёмом, но быстро восстанавливаю равновесие, надеясь, что он этого не заметил. Сделав короткую разминку, направляюсь к стойке с гантелями и провожу руками по рядам, чувствуя на себе взгляд Габриэля через зеркало. Выбираю лёгкий вес, становлюсь рядом с ним и начинаю делать приседания с подъёмами на бицепс.

Он уже перешёл к скручиваниям на мате. Я ставлю гантели обратно на место и перевожу взгляд на турник. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я в последний раз делала подтягивания, но я уверена, что всё ещё смогу выполнить хотя бы несколько.

Я вытираю руки о леггинсы и прыгаю, чтобы схватиться за турник. Устроившись поудобнее, пытаюсь подтянуться, но тут же осознаю, что шансов поднять себя нет. В голове промелькнула картина всех тех баночек мороженого «Бен&Джерри», которыми я наслаждалась всё лето.

Я уже собираюсь отпустить перекладину, как Габриэль подходит сзади и, подняв руки, хватает турник. Его ладони оказываются снаружи от моих, и он слегка задевает меня своим телом.

— Согни колени, — говорит он спокойно, его голос звучит прямо у меня над ухом.

Я следую его указаниям, и вдруг его ноги обвивают мои, удерживая меня.

— Ты готова?

Я киваю, и он начинает подниматься, одновременно поднимая меня ногами, зацепив их под моими. Мы выполняем несколько повторений, но теперь всё моё внимание сосредоточено на том, что одна часть его тела непроизвольно касается моей попы. В какой-то момент я теряю хватку. Я начинаю падать, но он отпускает меня, пытаясь поймать, и мы оказываемся на полу.

Он падает на меня, и я выдыхаю, когда его вес ложится на меня.

— Ох!

— Ты в порядке? Почему отпустила?

— Давненько я не делала таких упражнений, и… — я поднимаю взгляд на него. — Твоя… эээ, часть тела терлась о меня, и я потеряла концентрацию.