— Входи, — отозвалась она, когда я постучала.

Она стояла перед зеркалом, поправляя волосы. На ней была элегантная шелковая блузка цвета бордо и черные брюки палаццо. По крайней мере, у родителей есть одна дочь, которая всегда соответствует их ожиданиям.

Ладно, я, возможно, немного преувеличиваю. Есть еще трое, которыми они гордятся, помимо меня.

— Ты готова идти к отцу? — спросила я, пытаясь скрыть зависть к ее безупречному виду.

Взгляд сестры задерживается на моем джемпере, и она смеется:

— У мамы будет сердечный приступ, когда она тебя увидит.

— Сомневаюсь, — фыркаю я.

Я поднимаю фотографию с её туалетного столика, на которой мы стоим вдвоем, и вздыхаю:

— Во всяком случае, она будет смотреть на меня, как всегда. С этим взглядом, полным обещаний прочитать мне бесконечную нотацию. Но ты знаешь, что к концу вечера она перейдет к каким-нибудь другим мелочам, которые обязательно привлекут её внимание».

— Может, она и сдержится, — замечает Карла, поправляя волосы. — Папин гость, как я слышала, останется на ужин.

— Совпадение, — говорю я, направляясь к двери. — Папины клиенты редко остаются на ужин.

— Я не думаю, что он клиент, — Карла пожимает плечами, её голос слегка насторожен.

Когда мы подошли к кабинету, оттуда донёсся взволнованный голос отца:

— Я не уверен, что она к этому готова.

— Тициано, ты слишком мягок с ней. Она не чертов ребёнок!

Раздражение дедушки было очевидно.

— Я думала, что дедушка не вернётся домой до конца месяца, — прошептала я Карле, стараясь не обращать внимания на стук собственного сердца. Я знала, что скоро мне придётся встретиться с ним лицом к лицу.

— Я тоже так думала, — тихо ответила она, затем постучала в дверь и открыла её, услышав отца.

Папа стоял напротив нас, нервно улыбаясь, но его лицо изменилось, когда он заметил мою одежду. Глаза сузились, а его губы сжались в тонкую линию, как только он прочитал надпись на моём джемпере. Однако он быстро взял себя в руки, восстановив самообладание, и перевёл взгляд на пожилого мужчину.

Дедушка, напротив, даже не пытался скрыть своего раздражения. Его взгляд изучал мой наряд, и выражение лица тут же напомнило мне мультфильмы, где у персонажа лицо приобретает ярко-красный оттенок, а из ушей валит дым. Его густые белые усы подрагивали, а хмурое лицо не скрывало отвращения.

Мы никогда не были близки. В действительности, я даже не была уверена, что он признавал меня своей внучкой. Иногда казалось, что он ненавидел само мое присутствие, не вынося даже дышать одним воздухом, когда мы оказывались в одной комнате.

Я сделала глубокий вдох и первой подошла к дедушке, формально поприветствовав его поцелуем в каждую щеку. Карла повторила за мной. Затем я сделала то же самое с отцом.

— Meie cari! Я хочу представить вам Паоло Клеменца, — торжественно объявил отец.

Я обратила внимание на мужчину, сидящего в кресле перед большим письменным столом. Он был невысок, примерно на десять сантиметров ниже меня. А мой рост, к слову, — сто семьдесят пять сантиметров. Его черные волосы были зачесаны назад, а густые усы, казалось, добавляли ему солидности. Может, он так пытался выглядеть старше, хотя на вид он был нашего возраста.

Паоло поднялся, вежливо поклонился, взял руку Карлы и поцеловал её. Мы обменялись взглядами, и мне захотелось рассмеяться от этой формальности. Но, как только он взял мою руку и тоже поцеловал её, я сдержалась.

— Buonasera, signore. Piacere di conoscervi, — сказал он с улыбкой.

Мы с Карлой пробормотали в ответ нечто подобное, чувствуя себя неловко, не понимая, что всё это значит и зачем нас позвали сюда. Отец жестом предложил нам сесть на один из диванов в его кабинете и переставил стулья так, чтобы мы оказались напротив Паоло. Отец и Паоло уселись, а дедушка поставил свой стул рядом с моим.

Я заметила, как спокойно и официально сегодня ведёт себя отец, и это меня слегка насторожило.

— Паоло приехал из Флоренции и поживёт у нас некоторое время, — начал отец, и я внутренне порадовалась тому, что скоро вернусь в свою квартиру.

Отец перевёл взгляд с нас на Паоло, затем снова на нас. Он откинулся в кресле, явно готовясь продолжить разговор, когда в комнату вошла мама с подносом, на котором стояли кофе и печенье. Она разлила кофе отцу, дедушке, Паоло и себе, прежде чем села на подлокотник кресла отца, мило улыбаясь и окидывая взглядом собравшихся.

Момент её спокойствия был недолгим. Когда её взгляд остановился на мне, её глаза комично расширились, а затем сузились от возмущения. Увидев мой джемпер с вызывающей надписью, она неожиданно выплюнула кофе, вызвав легкую панику у отца, который тут же вскочил и похлопал её по спине.

— Серьёзно, Беа? — прошипела она, наконец успокоившись и уставившись на меня с укором.

Я спокойно откусила кусочек печенья с подноса, сдерживая рвущийся смех. Не время для шуток, но ситуация настолько абсурдна, что мне с трудом удавалось сохранять серьёзность.

— Итак, — начал отец, выдержав паузу, — прежде чем мы перейдём к основному, мы с мамой хотим вам кое-что сказать. Вы уже достаточно взрослые, чтобы лучше понять, что мы собираемся рассказать. Правда о том, как мы познакомились с вашей мамой.

Я обменялась быстрыми взглядами с Карлой, затем снова посмотрела на родителей. Мама, явно нервничая, избегала наших глаз, сделала ещё один глоток кофе и, переминаясь, изменила позу в кресле, словно пытаясь найти удобное место не только для тела, но и для своих мыслей.

Отец прочистил горло, готовясь продолжить:

— Как вы знаете, Sposini per procura — это давняя традиция в нашей культуре, она была распространена на протяжении веков, хотя сегодня встречается всё реже.

Неприятный холодок пробежал по моей спине, и я медленно положила печенье обратно на стол. Мы с Карлой снова обменялись взглядами, и я увидела в её глазах то же самое беспокойство, что чувствовала сама. Моё сердце заколотилось, предвкушая что-то важное, возможно, неприятное.

Мой разум будто застыл, пытаясь осознать услышанное. Родители не знали друг друга до свадьбы? Но как это вообще возможно в наше время? Слова отца эхом отдавались в моей голове: «Паоло здесь, чтобы начать ухаживать за тобой… что в конечном итоге приведет к вашему союзу. К браку».

Я едва сдерживала смешанные эмоции — от шока до гнева. Какого черта? Это всё походило на какой-то нелепый сценарий из старого фильма. Я посмотрела на Паоло, который натянуто улыбался, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Его лицо не выражало энтузиазма, а улыбка казалась напряженной.

— Вы, должно быть, шутите, — наконец проговорила я, голос слегка дрожал. — Вы хотите сказать, что я должна выйти замуж за кого-то, кого даже не знаю? Как… как это вообще возможно?

Мама нервно поправила волосы, избегая моего взгляда, а отец всё так же спокойно продолжал смотреть на меня, словно это был самый обычный разговор о будущем. Карла сидела рядом, не менее шокированная, чем я, но молчала, видимо, не решаясь что-то сказать.

— Беатрис, — отец снова прочистил горло, его тон стал более твёрдым, — это давняя традиция нашей семьи. Мы знаем, что это может показаться тебе неожиданным, но поверь, мы думаем о твоём будущем. Паоло из уважаемой семьи, он достоин тебя.

— Но я не… — я осеклась, не зная, как сформулировать свои мысли. — Я не готова. И уж точно не готова выйти замуж за кого-то, кого только что встретила!

Паоло опустил взгляд, и стало очевидно, что он тоже не был в восторге от этой идеи.

Глава 2

Габриэль

«Никто не безгрешен».

Эти слова, вбитые мне в голову с шести лет, стали для меня ритуалом. Дорога, которая привела меня к этому моменту, была нелегкой. Я совершал ошибки, позволял гневу управлять мной. Я терял контроль и позволял ему одерживать верх. Но со временем я научился направлять его в нужное русло.

«В основном».

Однако в такие дни, как сегодня, я наслаждаюсь возможностью выплеснуть часть кипящего гнева, который я ежедневно сдерживаю. На тех, кто этого заслуживает.