— Да. Да, все хорошо, — ответила она тихо, пытаясь отдышаться. Затем сделала глубокий вдох и посмотрела на Гарри, — Наверное, ты удивишься, но… это первый раз, когда я вот так вот выпиваю, — смущенно и немного сипло сказала она, посмотрев в свой стакан, — давай ещё, — выговорила она, отвернув взгляд от Поттера, словно стыдясь этого предложения, и Гарри заказал еще одну порцию ей.

Хорошо ли спаивать собственную девушку? Он не знал. Но вот что Гарри точно знал, так это то, что им обоим необходимо выговориться. Они слишком ушли в себя за эти месяцы и теперь, он надеялся, что хоть выпивка развяжет им языки. По хорошему он сам должен был организовать что-то такое, но… увы, каждый крепок задним умом.

— Давай, давай за друзей, — предложила Гермиона, улыбнувшись уже немного пьяной улыбкой.

— За друзей, — и снова они щелкнули стаканами и в этот раз сам Гарри выпил до дна, — бармен, еще один, — подозвал он его, подставив стакан.

— У вас кто-то умер, ребята? — вдруг спросил бармен, довольно здоровый мужчина, с небольшим брюшком и рыжей бородой.

— Эм… с чего вы взяли, сэр? — спросила Гермиона, которой даже такое малое количество виски хватило, чтобы немного окосеть.

— Обычно так глушат виски те, кто кого-то потерял, — пожав плечами, пояснил бармен.

— Ну… несколько друзей погибли недавно, вот и… — обтекаемо ответил Гарри и заметил понимающую улыбку у здоровяка.

— Вы, главное, не увлекайтесь сильно. Вся жизнь впереди. Я потерял друга во время «Бури в пустыне», так что… — пожал он плечами и отошел, оставив их переваривать это откровение.

— Третий тост. За тех, кто погиб, — предложила Гермиона и они, не чокаясь, оба выпили до дна.

— А теперь скажи… почему ты захотела выпить? — в лоб спросил Гарри, сам далеко уж не трезвый, пьяную в зюзю Гермиону, которая блаженно улыбаясь, смотрела на Поттера.

— Да просто так, — пожала она плечами, и попыталась опереть голову о руку, которая то и дело соскальзывала с барной стойки.

— Ты просто так ничего не делаешь, — заметил Гарри, а Гермиона, так и умудрившись опереть голову о подставленную руку, уставилась на Поттера, — Что-то случилось? Ты же знаешь… я…

— А я просто рада, что жива! — вдруг заявила она, выпрямившись, — что выбралась из того кошмара! Куча людей погибла, но мы то живем! — сказала она, а Гарри наложил на их часть стойки глушащие чары, — и я этому рада, Гарри! Я рада, что жива! А ты, ты рад, что жив? Что погибли Фред, Лаванда, Ремус с Тонкс, но ты жив? — вдруг пьяно спросила она, а Гарри… теперь-то ему все было понятно. Чувство вины перед погибшими… Вот что мучило Гермиону. И… это же мучило Гарри. Они мертвы. Их нет. А он жив и впервые за всю свою жизнь воистину счастлив.

— Я тоже рад, что остался в живых, — сказал он, сжав ее руку и подсев поближе, чем сразу же воспользовалась Гермиона, прижавшись к нему. Пьяная подруга вывалила на него ее переживания и сейчас Гарри как никогда остро осознал, насколько ей тяжело. Он и раньше об этом думал, но обустройство на новом месте, решение проблем с гоблинами и куча других текущих вопросов не давал заниматься глубоким самоанализом.

— Это хорошо, — наконец-то подала голос Миона, — значит я… не такая п-плохая, как я думала, — сказав это, она потерлась о плечо Гарри, — и это хорошо, что я здесь, с тобой. Готовлюсь к поступлению. Гарри? Ты же меня не оставишь? А то... у меня только ты остался, — пьяная, окосевшая от выпитого Гермиона, уставилась в глаза Гарри, требуя ответа на свой вопрос.

— А… твои родители? — спросил Гарри, сам с трудом держа себя руках, вот только… взгляд подруги переменился. Вместо вопроса, ее лицо выражало теперь лишь бравирующее безразличие.

— А нет у меня родителей! Нету у них больше дочери! — вдруг заявила она, а Гарри от таких новостей тут же протрезвел.

— Стоп… как… почему? — пытался сформулировать вопрос Поттер, — Миона, что случилось? — резко повернув ее к себе лицом, спросил он и увидел, как подруга с трудом сдерживает слезы, а ее губы начали дрожать, — Миона?

— Гарриииии, — на ее щеках появились первые слезы, — они… сказали… что я больше им не дооочь, — с рыданием и слезами говорила она, а Гарри… Гарри поджал губы и прижал рыдающую Гермиону к своей груди.

— Все, пошли домой. С тебя хватит, — сказав это, он заплатил охреневшему от увиденной сцены бармену и, заведя Гермиону в закуток, активировал портал до их квартиры. Затем, сев на кресло и усадив ее на колени, спросил.

— Что случилось? Расскажи мне, Миона. Я выслушаю, — говорил он, чувствуя, как ткань его майки на плече становиться мокрой от ее слез и крепче прижимая к себе Миону.

— Я… я… была… в Австралии, — она говорила, размазывая пьяные слезы о его плечо, — я… их нашла. Расколдовала. А они… — Миона замолчала, вновь прижавшись к нему.

— Когда ты была там? — спросил Гарри, набравшись смелости и начав целовать ее щеки.

— Ноч-ью, во время, смены… вчера, — раздался глухой голос со стороны его плеча.

— Портал? — спросил Гарри, поцеловав ее в лоб и волосы, — я же просил, чтобы ты взяла меня с собой!

— Они не хотят меня видеть. Не хотят, понимаешь! — Гермиона не слышала упрека. Она плакала, прижимаясь к нему ища поддержки. И Гарри, сам слабо понимая, что он делает, прижался к ее губам. Не сразу, далеко не сразу, но она ему ответила. Постепенно они оба втягивались с процесс, делясь нерастраченными эмоциями, пока Гарри не взял Гермиону на руки и не отнес в спальню.

Конец флэшбека

***

Гермиона сидела в своем кресле и гладила Живоглота. В тот вечер они впервые переспали. Пьяные в хлам без пяти минут подростки… у одного из которых еще и была форменная истерика… в этом не было ничего романтичного, но… это стало тем, что окончательно сломало лёд в их отношениях. Сложно стесняться того, кто видел тебя «таким». Это лицемерие, а Гермиона ненавидела лицемерие.

— Да, Глотик. Сколько слез мне пришлось пролить, пока все это не закончилось, — спросила она Живоглота, — что? Говоришь, мне повезло с мужем? А кто спорит? — весело заметила она, прижавшись губами к шерсти кота, — вот только… вспоминаю все то, что пришлось пережить и спрашиваю себя: не легче ли было погибнуть там, в Хогвартсе? — покачала она головой и, встав со своего места, подошла к панорамному окну.

Солнце клонилось к закату. Небоскребы окрасились в розовый цвет. Рабочий день подходил к концу.

— Да. Было бы легче умереть тогда, — сказала сама себе Гермиона, — вот только… как говорил один очень крутой магл: Всегда выбирайте самый трудный путь — там вы не встретите конкурентов.* Ты согласен, Глотик? — в ответ на вопрос, Живоглот потерся о ее ноги, — умница. Ну а теперь, домой! — заявила Гермиона и пошла собираться, не заметив, как Живоглот, посмотрев ей в след, совсем как человек покачал головой.

Он боготворил свою хозяйку. Она была лучшей и Живоглот был готов умереть за нее. Но как же все-таки эти люди любят усложнять себе жизнь!

*Стихотворение Карамзина

*Виски Джек Дэниелс, если кто не понял.

*Цитата, приписываемая Шарлю де Голью.

Глава 9. О магическом браке и семейных взаимоотношениях. Часть 1

— Джонатан! Розалия! Собирайтесь! Нам выходить через пять минут! — раздался с кухни голос Гермионы, после чего дети начали быстренько собираться. На самом деле, у них все было готово еще заранее, так что единственно, что им нужно было сделать, накинуть на себя выходную одежду, да взять собранные в дорогу рюкзачки. Семейство Поттеров направлялось в большое турне по Европе, пользуясь тем, что их сын, Джеймс Сириус Поттер окончил первый курс Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс и теперь должен был отбыть на побывку домой, в Нью-Йорк.

Однако, семейный совет постановил, что лучше будет, если они пару недель попутешествуют по Европе, а затем все вместе вернуться домой. Джеймс, который, несмотря на усталость, был очень даже за путешествия. Особенно учитывая, то, что они собирались посетить некоторых из друзей родителей во Франции и в Болгарии.