— Хорошо. В скором времени прибудет марш. К его прибытию укрепление должно быть готово.

— Как прикажете, — церхэймер сделал кивок и удалился.

Ночные прогулки давали о себе знать, ланира тянуло в сон. Ренод Бойкий спешно отдал приказы по обеспечению лагеря и лишению рыцарей неразбавленного вина, а после отправился к себе в палатку вздремнуть до обеда.

Фиакр, в отличие от ланира, после прихода из города «поспал». Сны оборвались, так и не начавшись, его разбудил патруль, отвесив смачного пинка.

Юноша утопил своё лицо в бочке с водой, но разбитость и сонливость не хотели уходить. Дабы убить картины сна, Фиакр легким бегом выбежал из лагеря и сделал несколько кругов вокруг палаток.

— Тебе дело найти? — спросил юношу один из рыцарей, который с товарищами стоял на посту.

— Утренняя пробежка, — ответил Фиакр.

— Утро было во время зелёных лучей, а сейчас от часа к часу полдень будет.

— Я знаю. У меня ещё дела есть. Я пошёл, — соврал юноша и ушёл от надоедливых рыцарей.

К сожалению, спокойствие не удел в лагере. По гарнизону свирепо ходил церхэймер (стоявший по значимости ниже Жюста Статого) и кого-то искал, а когда нашёл, то его рык поднял дремавших птиц.

— ФИИИИАААКР!!! А НУ ЖИВО ВЗЯЛ ТРУП И ПОВЁЗ ЕГО ХРАНИТЬ!

— Да! — ответил пугливо юноша, — А кто пойдёт со мной?

— Лопата и твои ручонки, — усмехнулся церхэймер.

Фиакру пришлось изрядно помучиться. Бывший рыцарь имел лишь нижнее бельё, но легче от этого не становилось. Ушло три часа на похороны.

Провинившийся не являлся ланитом из знатного рода, да и времена шли после падения ланитского царства. Права жизни безнаказанно отобрали у всех, кроме лангардов. Если ты из знатного рода, то твой долг служить и умереть за лангарда. А если родился простолюдином, то будь орудием в руках знати.

Лангарды при царе имели закрепленный за их родом участок земли. В политике они выступали советчиками и голосом регионов. Правление династии царей тяжело назвать долгим. Лангарды вечно ругались между собой и часто шли врозь с правителем. В итоге правящую семью свергли, убив в корень всех наследников и потомков, а заговорщики вступили в холодные или горячие сражения. Войны приносили смерть и голод, да бюрократия не волновала главенствующий класс.

Сотни поколений назад, когда ланиты прибыли в Глаю, они не отличались друг от друга, имели равные привилегии. Об этом писал Персерон, в своей книге «Тропы Глаи»: «К западу от земель Глая, быть океану дикому. Пучины, рождающие детей Амифа, пропустили белоликий народ. Туман расступился и показались паруса размерами с богов. Лебеди (имеется ввиду корабли) остановились у берегов и заняли свободные земли. Добрые лики и конские хвосты встречали гостей, как любящая мать родного ребёнка. Сердце народа не билось в груди, оно билось в душах и головах.»

Персерон в последних своих трудах так же упоминал о ланитах. Строки те были холодны и не давали конкретики:

«Я полюбил чувство ланитов. Ибо там я был любим, да любовью не пахло в доме родном. Однажды решил я оставить семью, пусть и буду своим среди чужих. Но почки древа не дали плодов. Шипы пропитаны ядом, а их образ осени предвещает зиму.»

Не считая нагоняев, которыми насытился Фиакр и другие рыцари, день прошёл спокойно. К сожалению, нельзя сказать такое о вечере. Шахтёры развели суматоху, гул убегал за многие километры, пугая диких зверей.

Когда пухлый начальник пришёл разобраться, что за дела, его практически снесло толпой. Так бы и затоптали ненароком, но обнажённые мечи рыцарей остудили шахтёрский пыл.

Ренод Бойкий вместе с Леоном Клаймингом и церхэймерами тоже прибыли к шахте. Увидев военачальника и мэра, голос толпы вновь воспарил над местностью.

Жюст Статый, недолго думая, достал свою плеть. Толпа постепенно успокоилась, когда увидела голодные острия наконечников, а говорить с руководством вышел крепкий парень.

— Ты лидер? — спросил Леон Клайминг шахтёра, — Рассказывай, что происходит.

— Лучше показать, — просто ответил парень.

Из толпы вынесли средних размеров ткань, с которой капала кровь. Перед мэром развернули полотно, демонстративно показывая отрубленные ноги.

— Это всё, что осталось от старика, — сказал себе в нос один из толпы.

— Мы услышали крик, — рассказывал лидер шахтёров, — Когда пришли на место, то от «отца» остались лишь ноги и кровавая лужа. В проёме заметили дыру, которая уходит глубоко вниз. Кровавые тропы в ней и скрываются.

— Это Мот! — кричала толпа, — Мы разбудили Мота! Забрали его сокровище! Он заберёт нас!

Мот — это чудовище. По сказаниям ланитов он являлся богом. Однажды Мот обезумел и пожрал народ, который жил в Глае до ланитов. Другие боги разгневались на брата и заточили его в безымянных горах. С тех пор Мот обитает под рядами великанов и жаждет вырваться на свободу, дабы отомстить и пожрать ещё больше народов.

— Успокойтесь, — потребовал мэр, — Отведите меня к месту.

У шахтёров глаза полезли на лоб. Большинство закачало головой, другие же прятали лица.

— Я отведу Вас, — вызвался крепкий парень.

— Хорошо. — ответил мэр, а после обратился к ланиру, — Ваша компания будет очень кстати.

— Разумеется, — задумчиво ответил ланир.

Два церхэймера во главе с Жюстом Статым остались у входа, третий выдвинулся вместе с военачальником.

Место убийства находилось в глубине шахты. Дорога в недра Глаи часто резко уходила вниз, светильники на стенах не полностью освещали проходы, вынуждая группу людей идти осторожно.

По пути попадались разбросанные шахтёрами различные инструменты, а тележки полные бирюзовой рудой одиноко стояли во мраке. Свечения они не издавали, но их блестящий вид так и манил.

— Вот здесь, — показал на высыхавшую лужу крови парень, когда группа пришла на место.

Ланир вытащил короткий меч из ножен и подошёл к новообразовавшемуся проёму.

— Бо́лгар, дай мне огонь, — приказал Ренод Бойкий церхэймеру.

Церхэймер снял со стены светильник и подал своему военачальнику.

— Глубоко, — заключил ланир, — В доспехах будет тесно, вернёмся в лагерь, а после осмотрим.

— Вы считаете это разумно? — спросил мэр.

— Работы должны идти. А Ваши люди не будут работать пока не убедятся, что чудовище из их сказок не существует.

— Вы нам не верите? — спросил парень ланира.

— Я верю, что старик нежилец, — сухо ответил Ренод Бойкий, — А что касается Мора или Мота, как вы его зовёте…Возможно один из вас, убил его, дабы остановить работы.

— Предполагаете шпион иного лангарда? — спросил Леон Клайминг.

— Именно. Чудовища — это опасности жизни. Сказки — это сказки. В жизни у монстров человеческие лица.

— Хорошо сказано, — похвалил мэр ланира, — Парень, успокой своих людей. Скажи им расходиться по домам, а завтра утром мы им поведаем о своих находках.

— Да, — ответил лидер толпы, — Разрешите и мне пойти с вами⁈

— Ха, — усмехнулся ланир, — Разумеется ты с нами пойдешь. Плутать в этих туннелях мы не собираемся. И прихвати ещё троих мужчин с членами. По-моему опыту, проводники любят умирать в пути.

Ренод Бойкий, церхэймер Болгар, рыцарь из лагеря, а также парень со своими товарищами выдвинулись в шахту после захода дневной звезды. С собой они прихватили несколько сумок, в которых беспорядочно покоились: еда, вода, разбавленное вино, запасные фонари, огниво, береста с измельчённым хворостом, верёвки, шахтёрские инструменты и средства для первой медицинской помощи.

Первым спуститься вниз вызвался парень. Один из фонарей закрепил на своей талии вместе с верёвкой, по которой его спустили. За ним спустился рыцарь, а дальше все остальные, кроме церхэймера, он должен остаться на непредвиденные случаи.

Группа оказалась в туннеле, который ввел глубоко вниз. Чем глубже они спускались, тем легче и чище становился воздух, что слегка смущало ланитов.

— Здесь дышать легче, чем на свежем воздухе, — говорил один из шахтёров, — Явно царство Мота. Не к добру это.