Ки так и не ложился спать. В полночь на окраине Кахоа он собирался встретиться с Макуильямсом и его людьми. Ки опаздывал. Оторвавшись от Девлина, он забурился в бар и накачивался пивом до тех пор, пока один подручный не вытащил его оттуда. Когда Ки, наконец, появился, Макуильямс все еще ожидал в неосвещенном месте за зданием школы. Солдат нигде не было видно, но Ки точно знал, что они находятся где-то поблизости. В первую очередь Макуильямс поинтересовался, что случилось с водителем Ки.

– Ему уже никогда не крутить баранку, – сообщил Ки.

– Что с ним?

– Я сломал шею этому недоноску. Проклятый лапувале с перепугу нажал на газ в тот момент, когда я сумел поймать чертового хаоле Девлина на мушку. Вы прикончили его?

– Напоминаю, мистер Ки, мы этим не должны были заниматься. Но в следующий раз не пустим дело на самотек. Обещаю, что ему живым от нас не уйти.

– Дерьмо, – выдохнул Ки, застонав от ненависти. – Я придушу его собственными руками.

– Да, но сейчас вы должны проводить нас туда, где хранится следующая партия товара. Я хочу, чтобы она, мать ее, исчезла отсюда до наступления рассвета, чтоб его разорвало. Я понятно изъясняюсь, мистер Ки?

– Да, да, – ответил Ки. – Где ваш грузовик?

– Эту партию мы отправим вертолетом.

– Он достаточно вместительный, этот чертов вертолет?

– Да, достаточно.

– Где он? В Похакулоа?

– Да. Люди ждут ваших указаний. Необходимо согласовать маршрут полета, мистер Ки.

Ки огляделся вокруг.

– Вам понадобятся люди для погрузки. Где мои люди?

– Вы имеете в виду тех, кто должен был прикончить здоровяка хаоле, мать его так?

– Да.

– Они покойники, мистер Ки.

– Кто их убил?

– Все тот же хаоле, мать его, и полицейские, мистер Ки.

Ки страшно ненавидел Макуильямса. В тусклом свете луны усмешка на лице капитана казалась зловещей, угрожающей, словно навсегда наклеенной. Ки ненавидел эту мерзкую рожу, но взгляда Макуильямса побаивался. У того были страшные глаза. Ки хорошо знал этот холодный, пронзительный, леденящий душу взгляд – взгляд ядовитой змеи.

Макуильямс отвлек его от размышлений.

– Покажите мне место на карте, мистер Ки. Люди наготове, они ждут приказа.

Макуильямс осветил ручкой-фонариком топографическую карту юго-восточной части Большого острова. Ки ткнул пальцем в точку немного юго-западнее Опихикау.

– Ищите вот здесь. Лавовый поток восемьдесят пятого года.

– Ясно.

– В нем воздушная полость вроде туннеля, но все заросло пали. Самим вам ни за что не найти. Я должен показать на месте.

– Это мы знаем, мистер Ки. Поэтому и ждали вас.

– Там пятнадцать-двадцать ящиков. Чтобы погрузить их, понадобится время, – объяснил Ки.

– Понятно. «Чинук» сможет сделать несколько рейсов, – успокоил капитан.

– Куда он будет отвозить?

– Неважно. Достаточно ли у вас людей, чтобы помочь?

– Люди ждут на моем ранчо. Нам еще необходимо спрятать последнюю партию урожая. Надеюсь, у вас найдутся для этого грузовики.

– Насколько мне известно, два уже в пути. О'кей. Я поднимаю «Чинук». Полетим и определим место посадки. Пошли.

Макуильямс поднял руку, и на школьную стоянку въехал большой джип. В машине находился только водитель. Ки пошел за капитаном к автомобилю.

Когда они покинули стоянку и покатили в сторону океана, Ки заметил, что за ними следует еще один такой же автомобиль. Расслабившись, он свесил с сиденья огромные руки, потом устроился поудобнее. Он чувствовал себя утомленным и вымотанным. Но не настолько, чтобы избавиться от навязчивого желания прикончить этого капитана-психа. И проклятого хаоле Девлина в придачу.

Воскресным вечером, расставшись с Ки, Лиху поехал в пригород Хило под названием Ваинаку. Он еще не знал о перестрелке возле «Макдональдса». В пригороде у него был небольшой дом, который он использовал в качестве штаб-квартиры, когда появлялись дела в Хило. Домик был совершенно неприметным, располагался в пятнадцати минутах езды от гавани и аэропорта, двух мест, которые играли важнейшую роль в его разносторонней деятельности на острове.

В домике постоянно жила женщина по имени Алина Уайт. Она была для Лиху одновременно домработницей и любовницей. Раньше, в течение многих лет, она управляла одним из складов в Гонолулу.

Это была крупная женщина, можно сказать, огромная, но ее габариты устраивали Лиху. В те редкие моменты, когда они занимались любовью, процесс соития представлял собой фантастическую сцену ворчания и возни двух необычайно громоздких существ. Но Лиху не требовалось много времени, чтобы утолить сексуальную жажду, а самое главное, оказываясь с Алиной в постели, он не испытывал никакого смущения.

В обществе этой женщины он не ощущал себя ни тучным, ни отвратительным. Алина относилась к нему как к своему повелителю. Еду готовила в традиционной гавайской манере, не прикасаясь руками к продуктам, а пользуясь соответствующими приборами и посудой. Для него у нее всегда имелись наготове отдельные простыни, наволочки и полотенца. Во время месячных любовница не смела показываться ему на глаза, если только он сам не настаивал на ее присутствии. Она никогда при нем не повышала голоса, а глаза непременно держала опущенными.

Алина Уайт в совершенстве владела традиционной манерой поведения женщины-гавайки, неукоснительно следовала древним капус (законам). Лиху это нравилось. А так как посещал он загородный домик не чаще одного-двух раз в месяц, то Алине не составляло особого труда играть роль покорной рабыни Великого Алии.

Но в это утро она ни в чем не сумела ему угодить. Лиху проспал всю ночь и проснулся в восемь часов. С газетой в руках устроился на кухне и прочитал статью о «Бойне у „Макдональдса“ на первой полосе. Офицер полиции и еще четверо убиты. Ничего подобного еще не случалось. Лиху чувствовал, что события выходят из-под контроля. Он сидел за кухонным столом, на лице была глубокая сосредоточенность. К завтраку Лиху и не притронулся.

Эдди Лиху понимал, что первые сообщения будут сумбурными и бестолковыми. Но в газете не было ни малейшего упоминания о человеке, которому он больше всего на свете желал смерти, – о Джеке Девлине. Ки умолял Лиху позволить ему самостоятельно расправиться с Девлином. Лиху согласился. Теперь стало очевидно, что Ки завалил дело, и Макуильямсу пришлось заметать следы.

«Вот скотина», – выругался про себя Лиху. А проклятый Девлин, кем бы он там ни был, продолжает болтаться под ногами. Вот-вот остров превратится в мышеловку. Никто не сможет ни въехать сюда, ни выехать отсюда без благословения полиции. Конечно, Гавайи – большой остров, но это всего лишь остров. И если полицейские задумали отловить преступника, то будут всех мариновать до тех пор, пока не получат того, кто им нужен.

Лиху хладнокровно подсчитывал шансы на удачу. И пришел к заключению, что они невелики. Дело надо проворачивать как можно быстрее. Необходимо вывезти с острова все похищенное имущество, свернуть всякую активность и с максимальной тщательностью замести следы. Уничтожить все ниточки, ведущие к нему и его людям. Превратить товар в деньги и залечь на дно до лучших времен. Если все пройдет гладко, то пусть армия сама разбирается со своими проблемами. Другого выхода у него не осталось.

Лиху снял трубку телефона, стоящего на кухонном столе, и набрал номер. Виппером на этот раз решил не пользоваться. Он звонил Уолкеру прямо в офис, расположенный в Шофилде. Набрал код, который они согласовали заранее. Подполковник снял трубку, Лиху не стал терять времени.

– Вставай со своего кресла, бери под мышку список имущества и выходи с базы. Немедленно. Не рассуждай. Все бросай и уходи. Не маячь в городе, укройся где-нибудь. Встретимся у шлюхи на квартире в полдень. Не в шесть, а в полдень.

Лиху не стал дожидаться ответа. Он бросил трубку, потом снова схватил ее, принялся набирать другой номер. В офисе Ки трубку снял Энджел.