Он приблизился, и у меня перехватило дыхание, когда я схватился свободной рукой за перила, чтобы удержаться в вертикальном положении, в то время как я продолжал издеваться над собой. Внезапно дверь в ванную распахнулась, и я от стыда отдернул руку.

Она не могла меня видеть, но мой взгляд скользил по ее замотанному полотенцем телу, оставляя груду грязной старой одежды на полу на потом. Все, что мне нужно было сделать, это протянуть хвост и ухватиться за край полотенца. Один маленький рывок открыл бы моему взору мили ее великолепных изгибов. Но я сопротивлялся.

Если поступлю правильно и останусь в темноте, смогу еще раз увидеть ее идеальное тело. Я толкнул свой член обратно в щель и позволил ей закрыться, когда Ирина направилась ко мне. Я проскользнул в комнату позади меня, где я мог наблюдать за ней.

Ее тень проскользнула мимо, когда она направилась к моей спальне. Теперь я был благодарен за то, что предусмотрительно запер ее. Она остановилась, чтобы посмотреть на семейные портреты, висящие на стене.

— Ну привет, — усмехнулась Ирина, глядя на мой старый портрет, сделанный всего за год до моего преображения. — Разве ты не восхитительный мужчина?

Она провела пальцем по щеке моего портрета, прежде чем ее взгляд метнулся к золотой пластине.

— Джакари, — прошептала она мое имя, как будто это был драгоценный подарок, и мой член снова вздрогнул, когда я представил, как это будет звучать, затаив дыхание, когда я трахал ее своим хвостом и членом.

Она отдернула руку, а затем нахмурилась.

— Хотела бы я знать, что случилось с твоим домом, — сказала она, прежде чем пожать плечами. — Наверное, я никогда не узнаю, но спасибо, что позволил мне остаться.

— Не за что, — прошептал я.

Она обернулась, широко раскрыв глаза, ища источник голоса. С моим улучшенным слухом я мог сказать, что ее сердце бешено колотилось. Я напугал ее, чего не хотел делать, но теперь я слышал, как ее сердце стучало для меня, и я представил себе все способы, которыми я мог бы заставить это случиться снова.

Я хотел чувствовать ее подо мной и на себе, окружая себя всем, чем она была. Теперь, когда она была в моем доме, она была моей, и она еще даже не знала об этом. Но я ей покажу.

Ирина снова покачала головой.

— Теперь ты начинаешь что-то слышать, — ругала она себя, когда уходила.

Мои глаза проследили длину ее ног туда, где они исчезли под полотенцем. Снова возникло желание сорвать его с нее, и я отмахнулся от него, чувствуя разочарование, когда Ирина вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Я выдохнул, когда мой член все еще пульсировал внутри моей щели, отчаянно желая кончить. С этим придется подождать. Мне нужно увидеть ее снова.

Медленно подползнув к двери, я остановился снаружи. Мне пришлось подождать несколько минут, прежде чем она легла в постель. Дом был старый и скрипучий, и, если бы я не был осторожен, одно неверное движение выдало бы меня.

Осторожно повернув ручку и толкнув дверь достаточно, чтобы найти ее в постели, мой член снова запульсировал. Она сняла полотенце и спала голая. Но в доме было слишком холодно, и она должна это знать. Тем не менее, ее мягкий, очаровательный храп разносился по комнате. Должно быть, она устала, раз так быстро заснула, несмотря на холод.

Я повернулся к своей спальне, отпер дверь и вполз внутрь. Открыв шкаф, достал одеяло, прежде чем вернуться к ней, стараясь двигаться бесшумно.

Я остановился у края кровати, глядя на ее совершенную фигуру. Она была всем, чего я ждал. Мне нужно заботиться о ней и защищать ее от всего, от чего она убегала. Они не доберутся до нее, во всяком случае, пока я рядом. Все это время у меня были средства, чтобы жить одному в этом старом доме, но теперь у меня была причина использовать свои деньги с пользой. И я намеревался дать Ирине все, что ей нужно.

Неохотно я развернул одеяло и осторожно укрыл ее, отступив назад, чтобы посмотреть, как она спит. Мой член болезненно пульсировал внутри моей щели, и когда я убедился, что она спит, я медленно извлек его и снова взял себя в руки.

Это не займет много времени, чтобы закончить, но мне нужно. Драйв был настолько мощным, что, если бы я этого не сделал, я бы сошел с ума.

Пока она спала, я поглаживал себя, проверяя, чтобы моя хватка была крепкой и болезненной. Я заслужил это за то, что был развратником, стоя здесь и наблюдая за тем, как она спит, без ее ведома. Дрочу, как извращенец, которым и был. Но, черт возьми, это было так давно, и теперь, когда я увидел ее, мне нужно сделать ее своей.

Я найду способ засунуть член внутрь нее. В следующий раз, когда кончу, он будет глубоко в ее складках, наполняя ее матку моим семенем. У меня вырвался стон, когда я вонзил клыки в нижнюю губу, кусая так сильно, что кровь наполнила мой рот. Веревки спермы покрыли мою руку, а затем, как одержимый мужчина, я протянул руку и провел пальцем по ее губам, оставляя для нее мягкое предложение своего сока.

К моему абсолютному удовольствию, маленький розовый язычок появился, когда она слизала мою сперму и тихо застонала в знак признательности.

— Ты теперь моя, Ирина. Нет обратного пути.

Глава 4

Ирина

Проснувшись на следующее утро, я обнаружила, что на мне лежит одеяло. Мое сердце забилось быстрее, когда я схватила одеяло, крепко прижав к груди. Мои глаза метались по комнате, когда солнце ярко светило сквозь доски над окнами.

В полосах солнечного света я убедилась, что одна. Но все же, откуда взялось это одеяло?

Поднявшись с кровати, я завернулась в него и пошла к двери. Мне нужна одежда, и я не собиралась снова надевать эти старые, изодранные лохмотья, но у того, кто дал мне это одеяло, наверняка здесь должна быть одежда. Затем, как только я оденусь, я собираюсь найти их. Они должны быть здесь. Я чувствовала их прошлой ночью, и я не сошла с ума, особенно теперь, когда они показали свое присутствие этим одеялом.

Я проковыляла вперед, пересекая комнату, и пнула что-то шуршащее. Мои глаза метнулись к полу, когда я заметила пакет с продуктами у ног. Он отличается от того, с которым я ходила в течение двух дней.

— Какого черта?

Я открыла его и обнаружила новую одежду — мини-платье, бюстгальтер, нижнее белье, носки и пару туфель. Я еще раз огляделась, хотя все еще была одна, ища камеру. Кто-то наблюдал за мной достаточно близко, чтобы подобрать размер одежды, близкий к моему, но ничего нет.

Нахмурившись, я вернулась к кровати и сняла одеяло, прежде чем бросила сумку и осторожно натянула одежду. Все было немного свободно, но более-менее подогнано, что только еще больше нервировало меня.

Я провела руками по бокам платья. Была поздняя осень, поэтому мини-платье показалось неуместным. Тот, кто оставил его, сделал это намеренно, чтобы увидеть меня в нем. Я села на кровать, схватила носки до колен и закатала их как можно выше, чтобы согреться, прежде чем надеть туфли. Они были немного тесноваты, но сойдут, пока я не приобрету в городе собственные.

Все еще не успокоившись, я вышла из спальни и пошла по коридору, остановившись перед портретом Джакари.

— Тебе сейчас должно быть за шестьдесят. Шестидесятилетний мужчина не двигается достаточно скрытно, чтобы уклоняться от меня так долго. Итак, кто еще находится в твоем доме? Помоги мне найти их, пожалуйста.

Я коснулась пальцами его руки, чувствуя странную связь с этим мужчиной, смотрящим на меня сверху вниз. Жгучая потребность узнать, почему его дом покинут, все еще поглощала меня. Когда он якобы ушел, он ничего не взял с собой, но расстелил кровати в спальне и опустошил шкафы на кухне. Странно это делать, если ты покидаешь место. Вместо этого вы бы ушли. Вы не будете беспокоиться о том, что еда в шкафу сгниет, а простыни запылятся…

Говоря о еде, мой желудок заурчал. Я взяла деньги, чтобы купить что-нибудь поесть. Когда я открыла свой серый пластиковый пакет, я издала резкий писк и отпрыгнула от содержимого, как будто оно хотело меня укусить.