Мимо них проходила стайка подростков, громко рассмеявшихся при виде этой сцены. Они просто не могли поверить своим глазам, что их учительница целуется на центральной улице города.

Лорен стало жарко, когда Трэвис посадил ее в машину, успокаивающе пожав ей руку. Когда он сел за руль и тронулся с места, она помахала рукой этой шумной компании.

— Ну все, теперь по городу поползут слухи.

— У меня есть идея, — сказал Трэвис, улыбаясь. — Надо дать людям действительно стоящую пищу для слухов.

Трэвис был более независим, чем Лорен, и мог не обращать внимания на то, что говорят о нем люди. Она попыталась объяснить ему всю серьезность сложившейся ситуации.

— Тебе хорошо так просто говорить об этом. Ты ведь не увидишь этих детей в школе следующей осенью. Или их родителей. Или директора, который заявил Люси Моут, что в ее интересах выйти замуж за мужчину, с которым она «развлекается».

Трэвис был шокирован. Эта история, произошедшая с учительницей испанского, была для него новостью.

— Сейчас не девятнадцатый век, — напомнил он Лорен.

— Да, но мы живем в консервативном обществе, и начальник может избавиться от любого служащего, если ему этого захочется.

Лорен знала об этом не понаслышке. Она сама недавно была назначена в Наблюдательный совет по драматургии, потому что влиятельные люди возражали против последней театральной постановки, заявляя, что пьеса не совсем пристойна для школьного представления. Она и сама была вынуждена следовать этой линии при выборе литературы для изучения в ее классе.

— Ты раздуваешь из мухи слона, — настаивал Трэвис.

На всем пути домой они не позволили себе ни одного жеста, который мог бы быть двусмысленно истолкован. Но Лорен лучше от этого не стало, потому что его поцелуи уже разожгли пожар в ее теле, и она ничего не могла с собой поделать.

Добравшись до дома, Лорен почувствовала неловкость, которая возникла между ними. При мысли о том, что эту ночь она проведет в одиночестве, ей стало нехорошо.

Что плохого в том, чтобы удовлетворять свои желания? Ведь она не была девственницей и не хранила себя для первой брачной ночи. Даже если бы это была их первая ночь.

Лорен больше не могла сдерживать себя.

— Проклятье! — воскликнула она, отстегивая ремень безопасности.

Перегнувшись через сиденье, она страстно поцеловала Трэвиса, который в изумлении уставился на нее. В следующую минуту он уже подхватил Лорен на руки и понес в дом. Его объятия были нежными, он держал ее осторожно, словно драгоценную хрупкую статуэтку.

Трэвис перенес ее через порог и направился в спальню.

Их тела сплелись в страстном объятии. В прошлый раз, когда они занимались любовью, Трэвис хотел быть нежным и осторожным с нею. Сегодня они оба хотели только страстного и жаркого секса. Лорен сорвала с себя платье и сбросила туфли. Трэвис избавился от рубашки и штанов в одно мгновение.

В этот момент они не стеснялись друг друга. Ничего не имело значения, кроме полного, немедленного наслаждения. Они стремились удовлетворить свои потребности, забыв обо всем на свете.

Лорен схватилась за спинку кровати и хрипло прошептала:

— Сейчас!

Трэвис подчинился и вошел в нее быстро и напористо. Двигаясь в унисон, они стремились к общей цели. То, что Лорен достигла вершины так быстро, удивило ее.

И восхитило Трэвиса.

— О, детка! — Это было все, что он мог сказать перед пиком ее оргазма.

Лорен смотрела на него широко открытыми глазами. Он был так красив в этот момент. И этот мужчина был сейчас целиком и полностью в ее власти. О таком она могла лишь мечтать.

Приятное тепло разлилось по ее телу, когда Трэвис достиг вершины удовольствия, и Лорен почувствовала себя настоящей женщиной, готовой стать матерью его детей.

Несмотря на то, что она вряд ли могла реализовать эту мечту, ее желание ни на капельку не уменьшилось. В этот момент Лорен не думала о том, что они совершенно забыли о предохранении и что она вполне может забеременеть. Но даже если это и случилось бы, сейчас ее это мало интересовало. Все, чего она хотела, — это продлить момент близости с ним. Чтобы снова и снова его руки обнимали ее. Обхватив Трэвиса ногами за талию, она слегка сжала их, дав ему понять, что не хочет отпускать его так скоро.

Облизывая и покусывая его влажную от пота шею, Лорен дразнила его, снова возбуждая. Хотя казалось, что это невозможно после такого ураганного секса. И он снова овладел ею, а она, будто дикая кошка, позволяла ему делать в постели все, о чем другие мужчины могли лишь мечтать.

Удовлетворенные, они лежали в объятьях друг друга, не желая терять ту близость, которая возникла между ними, потому что оба понимали, что это чувство может быть таким скоротечным. Лорен, как и Трэвис, была удивлена тем, что желание в ней может вновь возникать так быстро даже после столь бурного оргазма. Она где-то читала, что некоторые женщины могут получать многократный оргазм, но Лорен и подумать не могла, что станет одной из этих счастливиц. И искренне надеялась, что не превратится из-за этого в нимфоманку.

Подумав, что ей нечего терять, кроме своей гордости, Лорен решила рискнуть и открыть Трэвису свое сердце.

— Я бы отдала жизнь за такую любовь.

Трэвис напрягся, и Лорен тотчас же пожалела о своих словах, которые разрушили этот прекрасный миг. Он разжал объятия и отвернулся. Сев на край кровати, Трэвис обхватил голову руками, словно его мучила страшная головная боль. Лорен села рядом и дотронулась до его плеча.

— Извини.

Но все же, затронув такую деликатную тему, она не могла позволить ему уйти без ответа. Вздохнув, она обхватила руками свои колени и задала ему вопрос, который так сильно волновал ее:

— Чего ты так боишься, Трэвис?

Трэвис не любил, когда его ставили в затруднительное положение. Особенно тогда, когда он и сам не мог ответить на этот вопрос, мучивший его последние несколько дней. Но в любом случае сейчас продолжать разговор было невозможно, потому что прекрасное тело Лорен мешало ему сосредоточиться. В этот момент он точно не горел желанием услышать звон свадебных колоколов. Вспомнив, что они не предохранялись, Трэвис подумал, что теперь Лорен может забеременеть. От этой мысли он пришел в ужас.

Но так ли это пугало его на самом деле?

Мысль о том, что эта женщина может стать матерью его ребенка, не показалась ему такой ужасной. Из-за того, что у него был печальный опыт с другой женщиной, которая использовала беременность для достижения своих целей, Трэвис боялся ошибиться еще раз. После развода он пообещал себе, что разум его всегда будет преобладать над чувствами. Но сегодняшней ночью он совершенно забыл об этом обещании. Единственное, что он мог сказать в ответ на вопрос Лорен: обжегшись на молоке — дуешь на воду.

Разрываемый с одной стороны желанием остаться навсегда в постели с Лорен, а с другой — бежать сломя голову, Трэвис обхватил ее лицо своими мозолистыми ладонями. С взъерошенными волосами и припухшими от поцелуев губами, она казалась ему самым прекрасным созданием, которое он когда-либо видел. Глядя в ее глаза, Трэвис пытался убедить себя, что все произошедшее между ними не более чем отличный секс, но сердце подсказывало ему, что это не так.

И от этого ему стало по-настоящему страшно.

Он не собирался признаваться в этом женщине, которая сейчас смотрела на него глазами, полными нежности. Он не хотел делиться с Лорен своими страхами. Когда она вновь решилась задать ему волнующий ее вопрос, он приложил палец к ее губам.

— Шшш… Если мы начнем сейчас это обсуждать, то можем все испортить.

Она тотчас переменилась в лице.

— Отлично.

Одно это слово заставило Трэвиса почувствовать себя виноватым. Не нужно было тысячи слов и доводов, он и так все понял.

— Это равносильно тому, если бы я пообещал тебе больше, чем… — попытался объяснить он.

— Я сказала, отлично.

Трэвис шумно вздохнул.