И устыдился, когда она побледнела.

— Страховка — чтобы я не боялся за вашу безопасность, Исибаси-сан, — прибавил он. — Не хватало отвлекаться на это! Я не на прогулку увеселительную отправляюсь.

— Вы подождете меня? — неловко спросила девушка.

— Выберетесь самостоятельно. Если не сможете разобраться со страховкой или передумаете — я вас винить за это не собираюсь, — и направился к шлюзу.

От души надеялся, что несносная секретарша передумает. Какого она забыла на изнанке города?! Себе Стефан таких вопросов не задавал.

Старший бригады подошел к Харуми с комплектом страховки. Выглядел тот устрашающе — а как иначе? Целая связка спутанных тросов, стальных кошек, застежек и карабинов. Чтобы гарантированно далеко не улететь — даже если не сумеешь удержаться снаружи на ногах.

Сам Стефан такой страховкой пренебрег. Впрочем, насколько он мог судить, обычные рабочие тоже выбирались наружу налегке.

В лучшем случае — кто-нибудь цеплял на пояс одиночный трос, чтобы снаружи закрепить его на одной из скоб. С защитой и вовсе дела обстояли удручающе. Если начальнику выдали защитный костюм — то рабочие ограничивались респираторами. Вот Стефану плечи оттягивал небольшой баллон со сжатым воздухом — потому что состав атмосферы внутри города и на его изнанке заметно отличался.

Он поглядел, как секретарша упрямо распутывает тросы, и покачал головой. Минут пять-десять она точно еще провозится!

Захочет — догонит. Он шагнул к шлюзу, и бригадир с парой рабочих последовал за ним.

Тяжелая композитная дверь за их спинами с шипением задвинулась. Пол дрогнул, шлюзовая камера — по совместительству кабина лифта — поползла в сторону.

Полминуты пути — даже меньше. Дорога к рабочему участку была совсем короткой. По сути, их местоположение почти не изменилось — их просто вывезло сквозь стены к изнаночной стороне города. Дверь отползла в сторону, выпустив пассажиров в небольшое помещение. Здесь дышать уже было тяжеловато, так что рабочие и бригадир натянули респираторы. Стефан тоже надел и закрепил маску, открыл клапан подачи воздуха.

Кабина за их спинами вновь закрылась. И, должно быть, ушла за новой группой пассажиров. Визит начальства визитом начальства — а работа продолжалась.

Вторая дверь в помещении, напротив той, из которой они попали сюда, вела наружу. Бригадир щелкнул карабином на поясе Стефана за миг до того, как тот шагнул за порог.

— Не хватало еще отчитываться за пропажу начальника, — пояснил он на возмущенный взгляд.

Не спорить ведь с ним! Тем более, что бригадир-то прав. Случись что с недотепой-начальником, а спросят с него. Почему допустил выход в техническое пространство без страховки. Подставлять рабочих — последнее дело. Они и так гибнут здесь пачками. И руководству, что характерно, никакого дела.

— Спасибо, Отори-сан, — Стефан кивнул.

Тот кивнул в ответ. Лицо осталось непроницаемым — но Стефан мог представить, какими эпитетами мысленно наградил его работник.

Отвернулся — в конце концов, ему остается только впасть в переживания по поводу того, что о нем думают простые рабочие! Подошел к двери, ведущей наружу, и решительно толкнул ее.

— На себя, Ру-сан, — безучастно поправил его бригадир.

Ну-ну. Еще один минус в карму. Даже смешно. Все эти новоиспеченные начальники норовят сменить методы работы — а сами не знают даже, в какую сторону двери открываются!

За спиной раздался свистящий звук — Отори натянул на лицо респиратор.

Но на миг почудилось, что это он засопел с недовольством, что горе-руководитель, вздумавший нагрянуть с проверкой, мнется и тянет время. И правда — хватит витать мыслями невесть где. Он шагнул наружу — в пыльный сухой воздух изнаночной стороны города, скрывающей в себе внутренности мегаполиса. Его коммуникации и нервы, по которым мчались десятки и сотни тысяч вольт энергии от Спотов.

Пошатнулся на пороге, восстанавливая равновесие. Гравитационный перепад, неощутимый внутри помещения, за дверью показался чрезмерным.

Хотя дело, наверное, лишь в том, что внутри города такой картины не увидишь. Дверь вывела его на внешнюю поверхность трубы — неровную и ребристую, но выпуклую.

*** ***

Стефан неторопливо прошел с десяток шагов по широченной, не в один десяток человеческих обхватов, трубе.

Сила тяготения здесь работала вовсе не так, как в городе.

Технически город Сан-Сан имел лицевую сторону и целых две изнанки.

Лицевой стороной были улицы — от широких магистралей в центре до совсем узких, круговым сечением не больше трех-четырех метров, на окраинах.

Первую изнанку представляли собой коммуникации — узкие трубы, тянущиеся за пределами улиц, параллельно им и петлявшие между ними. При наличии допуска по таким техническим переходам можно было попасть с одной улицы на другую за полминуты-минуты, тогда как шагать по «лицевой стороне» города пришлось бы с четверть часа минимум.

Вторая изнанка находилась за пределами и труб-улиц, и технических коммуникаций.

Технически, Стефан с несколькими сопровождающими сейчас очутился за пределами города. Они находились на внешней стороне одной из труб-улиц. И со всех сторон тянулись такие трубы разного диаметра. Внутри находились жилые кварталы и переходы, каналы коммуникаций. А здесь — громадное пространство, заключившее в себе все эти каналы и переходы. Бесконечность, пронизанная одиночными трубами и их пучками, тянущимися во всех направлениях.

Если внутри нормальное тяготение притягивало предметы и людей к стенкам труб-улиц, то здесь от нормального тяготения оставалась разве что треть. В лучшем случае — половина.

В городе тебя могла притянуть лишь одна из стенок трубы, здесь же трубы тянулись повсюду. Вокруг, над головой, под ногами. И каждая обладала собственным притяжением. Сила, с которой разные трубы притягивали предметы, тоже различалась, варьируясь в незначительных пределах и меняясь с течением времени по сложному графику.

Картина на небольшом расстоянии от выхода открывалась фантасмагорическая.

При выходе из «предбанника» — помещения, куда привез их лифт — изнанка выглядела не слишком презентабельно. Невзрачные замызганные технические сооружения. Тянущиеся в разные стороны под самыми разными углами трубы.

Но это — пока не выберешься к точке, с которой открывается широкая панорама. А Стефан как раз достиг такой точки. И от раскинувшегося вокруг пространства захватывало дух. В городе такого не увидишь. Возможно, даже в Мантии. Да что там — возможно, и в самом Золотом кольце или даже Ядре! Ну, что там за диаметры труб-переходов и полостей? Сотня, две — ну, три метров.

Здесь же...

Перед ним распахнулось титаническое, ничем не ограниченное пространство. Во все стороны, куда ни кинь взгляд — и вверх, и вниз — под ноги, и в стороны.

Да, повсюду тянулись трубы разной ширины и целые пучки труб, разветвляясь и поворачивая. Но именно здесь среди этих тянущихся пучков и одиночных каналов — пусть даже и чрезвычайно широких — виднелись просветы, через которые видно было, что простор не заканчивается, а тянется дальше.

Нет, Стефан не первый раз выходил наружу. Далеко не первый. Работа снаружи — основная для технического персонала энергетической службы. А все двадцать восемь гетто работали только на нее.

Но в областях изнанки, прилегающих к эр-гетто, где он жил и работал прежде, картины в основном напоминали то, что он увидел, только-только выйдя из «предбанника». Пучки узких труб коммуникаций и широкие тела труб-улиц, протянутые далеко-далеко, скрывающиеся среди переплетений других таких же каналов. Там в десятке-двух метров, ну, иногда — в нескольких десятках — взгляд всегда натыкался на препятствие, создававшее иллюзию замкнутого пространства. Здесь каналы жилых улиц и коммуникаций были разнесены друг от друга дальше. И это позволяло видеть, что они не ограничивают простор стенами, а лишь тянутся в нем.

А большая часть изнанки Сан-Сана — это ничем не заполненная пустота.