Инсон резко выдохнул сквозь сжатые зубы и впервые прямо посмотрел на меня.

– Тебя накажут за это, – произнесли где-то на фоне, но я не обратила внимания.

– Вот и все. – Я закончила и подняла глаза на парня.

– Спасибо, – сказал он тихо, а я молча кивнула, разглядывая его.

Впервые видела у человека – тем более молодого парня! – такой тяжелый взгляд. Нос прямой, скулы очерчены, и можно было бы назвать его даже красавцем, пока не заглянешь в эти глаза цвета стали…

– Профессор Кирьяна, эта студентка лечила пациента без какого-либо права, – услышала я вдруг и повернулась к вошедшей наставнице.

Та удивленно взглянула на говорившую и перевела глаза на меня.

– Привет, Веселина, освоилась?

– Да, наставница, – улыбнулась я, наслаждаясь тем, как округлились глаза у этих двух клуш. – Скажите, пожалуйста, студент на практике может отказать в целительской помощи пациенту?

– Нет. – Кирьяна нахмурилась и взглянула на испуганных девиц, сразу поняв, в чем дело. – Кто из вас таким занимается?

– Н-ну… М-мы… – Они замялись.

– Студентка Омифелия уже неделю отказывает мне в помощи под предлогом того, что мне нужно научиться лучше работать с котлом, чтобы не обжигаться, – произнес вдруг Инсон, окинув взглядом старшую девушку. – Мазь она мне предоставляла.

– Омифелия, мы позже об этом поговорим. – Кирьяна со злостью смотрела на провинившуюся. – На сегодня твоя практика окончена, я сообщу твоему куратору о произошедшем.

У той слезы накатили на глаза, но она молча схватила свою сумку и вылетела из приемной. За ней степенным шагом последовал Инсон.

Оставшаяся девушка испуганно смотрела на Кирьяну, но та махнула рукой:

– Я знаю, что ты на практике всего неделю и, само собой, слушалась студентку старшего курса. Но думать нужно и своей головой. На первый раз прощаю, но буду наблюдать за твоей работой внимательнее.

– Да, наставница, простите, – пропищала та.

А Кирьяна обернулась ко мне:

– Молодец, Веся. Как прошли первые пары?

– Отлично, – улыбнулась я. – Здесь намного более углубленная программа обучения, мне уже не терпится заглянуть в учебники.

– А я ведь говорила, – улыбнулась она в ответ. – Север устроила?

Я кивнула и поделилась впечатлениями от школы: мне впервые настолько все понравилось. Единственный минус – то, что нам нельзя жить вместе.

– Можно рассматривать это как плюс, – пожала она плечами. – Север станет самостоятельной пораньше, в ее возрасте ты уже крутилась в жизни, как могла.

– Я ведь была старшей сестрой и не хотела обременять никого из взрослых, – ответила я.

– Так, что у тебя сейчас по расписанию? Не опаздываешь? – опомнилась Кирьяна.

– Практика. – Я протянула ей лист. – Только не указаны кабинет и преподаватель.

– А! Так это ты правильно пришла: сегодня практику пройдешь у меня. А потом поговоришь со своим куратором и выберешь место прохождения.

– Например? – подняла я брови.

– Можно здесь, со мной, а можно – с кем-то из преподавателей по зельеварению. Все-таки знания у тебя однобокие, ты знаешь практически только целительские зелья… Но если выберешь проходить со мной, то сможешь совмещать с работой, как мы и договаривались.

– Думаю, зельеварения мне хватит на парах, а практиковаться я буду лучше с вами, – ответила я.

Тут и думать было нечего.

– Вот и отлично, я рада твоему выбору, – просияла Кирьяна, а затем кивнула мне на оставшуюся студентку. – Раз у тебя есть пара часов, можешь, пожалуйста, обучить эту девицу готовить обезболивающее?

– Но я не зельевар, – тихонько возразила та.

– Дарита, лучше бы ты молчала. – Кирьяна одарила ее таким тяжелым взглядом, что та аж сглотнула.

– Пойдем в лабораторию, – хмыкнула я. – Здесь ведь она есть?

– Идем, провожу, – вздохнула Дарита, и я последовала за ней.

Лаборатория при приемном кабинете была не особо просторной, но в ней было достаточно места для нескольких котлов, шкафа с ингредиентами и даже для двух зельеваров.

Обезболивающее я могла готовить с закрытыми глазами, потому к котлу поставила Дариту, а сама, проверяя ее знания, следила за всеми процессами.

– Но сюда не идут тростниковые листья, – возразила Дарита в середине приготовления. – А ягоды ворожеи мы не положили…

– Это доработанной мной рецепт, более эффективный, чем его общеизвестный аналог.

– А профессор Кирьяна знает о твоем усовершенствовании? – испугалась Дарита.

– Конечно. – И я кивнула на котел: – Еще пара секунд, и зелье перекипит…

– Ой! – Девушка быстро убавила огонь и добавила следующий ингредиент.

Закончив, мы разлили зелье по фиалам и понесли в приемную.

– Отлично! – похвалила Кирьяна. – Как и всегда у тебя, Веся, зелье переливается синими бликами. Высшее качество!

– Готовила Дарита, – пожала я плечами.

– А магию вплетала ты? – хитро осведомилась Кирьяна.

– Угадали, – улыбнулась я.

– Оттого и блики такие яркие…

Внезапно дверь резко распахнулась и в помещение ввалился человек с обожженной до локтя рукой.

– Инсон, – испуганно выдохнула я.

– Скорее! Мазь не поможет, нужна примочка. Но сначала пусть выпьет обезболивающее, – отдала распоряжения Кирьяна, и я поспешила выполнить.

Напоила зельем упавшего на одну из коек парня. Глаза у него были закрыты, брови нахмурены, а кулак необожженной руки крепко сжат и мелко подрагивал.

Положила ладонь на его плечо и влила чуть-чуть магии для ускорения действия зелья.

Инсон приоткрыл веки и посмотрел на меня. Я чуть отодвинулась, чтоб не склоняться над ним так низко, но заметила, что глаза у него стали совсем черные.

Тут подоспела Кирьяна со смоченной в зелье тканью.

– Инсон, положи руку сюда, – попросила я, раскладывая ткань на столике рядом.

Медленно-медленно он сделал, как я просила, и Кирьяна полностью закутала руку.

– Нужно будет сменить через пять минут, – сказала она. – Дарита, принесешь новую примочку.

– Конечно. – Та кивнула и поспешила выполнять поручение.

– Тебе легче? – спросила я, заметив, как взгляд у парня постепенно проясняется.

– Да, – выдохнул он. – Спасибо.

После трех примочек рука у него полностью излечилась, так что парень не стал задерживаться и поспешил уйти.

– Вечером опять придет, – вздохнула Дарита.

– С чего ты решила? – спросила я.

– Омифелия же говорила: он приходит по три-четыре раза в день. Сегодня был только дважды, значит, придет вечером.

– А на каком факультете он учится? – спросила я.

– Да вроде бы на бытовом… Не знаю, правда. – Она пожала плечами и отправилась менять постельное у той кровати, на которой лечили Инсона.

Дни полетели так же, как и в моей прошлой академии. Только здесь зарплата была вполне официальная и раза в три больше, да и с сестрой мы теперь жили по отдельности – вот и все отличия.

Хотя Шеннам – академия драконов, я с ними почти не пересекалась. Лишь иногда видела, как они садятся над правым корпусом академии: там находилась специальная площадка, чтобы следить за тем, кто прилетает в Шеннам. На всей остальной территории драконам приземляться запрещалось.

Несмотря на то, что я очень боялась встретить здесь лунных драконов, пока мне везло. Либо их здесь просто не было, либо они представали передо мной в человеческой ипостаси, как и все остальные драконы: в виде людей их не отличить от других, а лунные крылья не принято показывать просто в коридоре.

Северина, кажется, вовсю наслаждалась самостоятельной жизнью: я теперь не следила, что и когда она ест и чем занимается в свободное время, ну и встречались мы, когда она сама хотела. Кирьяна посоветовала, пользуясь тем, что мы теперь живем отдельно, перестать контролировать сестру, чему я скрепя сердце последовала. Только оценки иногда проверяла.

В академии оказался свой способ связи – заколдованные бумажные голуби. Это специальное заклинание, которое действовало только здесь. Пишешь записку, применяешь чары – и готово: бумага сама складывается в голубя и летит на поиски адресата. Главное вплести в чары имя этого человека, иначе голубь, полетав по территории, вернется с посланием обратно.