— Ты так спокойно всё объяснил… Ты действительно лекарь? — спросила она, оглядываясь на городские улицы, где начиналась утренняя суета.

Константин улыбнулся, стараясь не выдать своё беспокойство.

— Можно сказать, это одно из моих предназначений, — ответил он.

Внутри города всё бурлило жизнью: торговцы выкладывали свои товары, прохожие спешили по делам. Константин и Лея оказались в новом, чужом, но полном надежд месте.

Пройдя через ворота и оказавшись в пестром потоке городской жизни, Константин мельком вспомнил о шатре. Его сердце ёкнуло: шатёр всё ещё стоял за пределами города. Он незаметно остановился на мгновение, сосредоточился, и шатёр исчез, будто его никогда и не было.

— Всё в порядке? — спросила Лея, остановившись рядом.

— Да, просто показалось что-то, — ответил он и улыбнулся, чтобы её успокоить.

Они двинулись дальше по шумным улочкам, пока не вышли на центральный рынок. Константин сразу ощутил контраст между жизнью, кипящей вокруг, и напряжённым разговором двух мужчин у прилавка с пряностями.

Толпа образовала небольшую пустоту вокруг спорящих. Один был высоким и солидным, с седыми волосами, явно знатный торговец. Второй — худощавый и моложе, с резкими движениями и подозрительным взглядом.

— Ты снова продаёшь фальшивый мирт, Симон! — громко заявил старший, привлекая внимание окружающих. — Это не только обман, но и кощунство!

— Ты меня обвиняешь, Ханания? — огрызнулся младший, хватая пучок травы. — Эти пряности мои, и ты не имеешь права диктовать, что мне с ними делать!

Константин почувствовал напряжение, а потом заметил, как Ханания сделал шаг вперёд, угрожающе указывая пальцем. Толпа затаила дыхание, а Лея инстинктивно схватила его за руку.

— Элиэзер, может, нам лучше уйти? — тихо прошептала она.

Но Константин почувствовал, что что-то здесь было не так. Его взгляд привлекла женщина, стоящая за соседним прилавком. Она не участвовала в споре, но её глаза выдавали тревогу. В руках она держала корзину с тканями, но её взгляд был направлен на Симона, как будто она знала больше, чем остальные.

Константин наклонился к Лее.

— Подожди здесь, — сказал он тихо.

Он подошёл ближе, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Рядом с женщиной он замедлился и, будто случайно, спросил:

— Простите, что происходит?

Женщина бросила на него быстрый взгляд и тихо ответила:

— Симон замешан в тёмных делах. Он не просто продаёт поддельные пряности. Я боюсь, что это дело может плохо закончиться…

Константин нахмурился, чувствуя, что это место таит в себе больше, чем кажется на первый взгляд

Подойдя ближе он ощутил странное беспокойство, когда смотрел на Симона. Внутри его сознания зашевелилось что-то большее, чем простое подозрение. Он закрыл глаза на мгновение, сосредотачиваясь, и перед его мысленным взором возникла картина: тёмный подвал, освещённый тусклым красным светом. На стенах — символы, вырезанные в камне, которые он сразу опознал как знаки, связанные с поклонением дьяволу.

В центре комнаты стоял стол, уставленный чашами и свечами. Там лежали пергаменты с текстами на древнем языке, которые, по его догадкам, могли быть заговорами или проклятиями. Константин содрогнулся, но, переведя дух, открыл глаза.

— Лея, оставайся рядом, — тихо сказал он, потом решительно направился к группе стражников, стоявших недалеко от рыночной площади.

— Стража! — обратился он к одному из них, громко и чётко. — Этот человек, Симон, замешан в тёмных делах. У него дома есть доказательства его преступлений.

Стражники, привыкшие к подобным заявлениям, сразу нахмурились.

— Какие у тебя доказательства? — спросил командир стражи, высокий мужчина с твёрдым взглядом.

— У меня есть знание, — ответил Константин, стараясь звучать убедительно. — В его доме, в подвале, есть вещи, которые вы должны увидеть. Позвольте мне сопроводить вас.

Командир долго смотрел на него, оценивая. Затем кивнул.

— Если ты лжёшь, это будет стоить тебе головы, лекарь.

— Если я лгу, вы сами решите, как меня наказать, — спокойно ответил Константин.

Стражники окружили Симона, который, заметив происходящее, попытался сопротивляться.

— Это ложь! Они хотят опорочить меня! — кричал он, вырываясь из их рук.

Но его связали и повели в сторону его дома. Константин и Лея следовали за ними, её лицо было напряжённым.

Когда они добрались до дома Симона, это оказалось скромное, но добротное здание. Стражники начали обыск, в то время как Симон громко протестовал.

— Подвал, — тихо сказал Константин командиру. — Вход должен быть скрыт.

Командир передал приказ, и вскоре один из стражников обнаружил тайный люк под ковром. Симон побледнел, но не сказал ни слова.

Спустившись в подвал, они увидели именно то, что предвидел Константин: символы, пергаменты и зловещие предметы, которые подтверждали его слова.

Командир, нахмурившись, поднялся наверх и бросил мрачный взгляд на Симона.

— За это тебя ждёт суровое наказание, — сказал он, глядя на дрожащего мужчину.

Когда Симона схватили и повели к тюрьме, его глаза начали менять цвет — от человеческого взгляда не осталось и следа, их затопил чёрный, как бездна, мрак. Он поднял голову к небу, и из его уст вырвался хриплый, неестественный смех, от которого задрожала земля под ногами.

— Ты осмелился бросить вызов мне? — произнес он, но голос звучал, словно из глубокой пропасти, наполняя воздух холодом.

Константин, понимая, что это не просто гнев человека, а проявление тёмной силы, не дрогнул. Он почувствовал холодное дыхание зла, пытающегося проникнуть в его разум, но его воля и внутренняя сила оставались непоколебимыми.

Собрав всю свою решимость, он поднял руки и твёрдо сказал:

— Уйди, нечистая сила! Здесь нет твоей власти!-

Начал молится Костя Господу усиленной молитвой. Господь открыл ему понимание. Что молитва это не заученные тексты. А личное обращение. Вот и сейчас он общался с Иисусом, прося его о помощи.

Симон закричал, и вокруг него поднялся чёрный вихрь. Люди в страхе отступили, стражники выхватили мечи, но их руки дрожали. Вихрь завывал, срывая пыль и мелкие камни с земли, а небо над ними потемнело, будто надвигающаяся буря собралась прямо в центре города.

Но внезапно свет, яркий и чистый, пролился с небес, разорвав мрак. Свет охватил Симона, вихрь остановился, и все почувствовали невидимую силу, заполняющую пространство. Это было словно вмешательство высшей силы, очищающей землю от тьмы.

Тьма вокруг Симона начала отступать, сжигаться, словно лед под горячим солнцем. Чёрный дым поднимался вверх, издавая ужасные вопли, которые исчезали в небесах. В этот момент лицо Симона стало безжизненным, как у сломанной марионетки, а затем он рухнул на колени, опустив голову.

— Всё кончено, — прошептал Константин, чувствуя, как тьма окончательно отступила.

Когда Симона подняли на ноги, его глаза снова стали человеческими, но он выглядел измождённым, словно пережил страшный внутренний бой.

— Он освобождён от влияния тьмы, — сказал Константин стражникам. — Но за свои деяния он всё равно должен ответить.

Лея, стоявшая рядом, прошептала:

— Это было... как будто сам свет спустился на землю.

— Свет всегда рядом, — тихо ответил Константин, глядя на тёмное небо, которое начало светлеть, обещая новый день.

Когда всё улеглось, и стражники сопроводили Симона в тюрьму, один из них, мужчина среднего возраста с суровым, но усталым лицом, подошёл к Константину. Он явно был впечатлён его действиями, но старался не показывать этого.

— Ты проявил себя мудро, чужеземец, — сказал он, оглядывая Константина с головы до ног. — Правитель хотел бы услышать о том, что произошло. Когда у тебя будет свободное время, зайди во дворец.

Константин кивнул, скрывая волнение, которое начало нарастать внутри.

— Конечно. Я всегда готов ответить на вопросы, если это необходимо, — спокойно сказал он, стараясь не выдать своих мыслей.