-Пошли Алеша.
Присутствие очаровательной напарницы, наполнило меня силой и решительностью, и уточнив в какую сторону нужно двигаться, я бодро пошагал к виднеющимся на горизонте скалам.
По извилистой тропе, проходящей между замшелых скал, поросших древними гигантскими соснами, мы с Лирой двигались к реке. Наша тропа, усыпанная сосновыми иголками, и поросшая редким подорожником, проходила через дивные места, и встречающиеся нам на пути существа поражали мое воображение.
-Смотри грибули, -прошептала мне Лира на ухо, указывая на ближайшее дерево, у могучих корней которого росла дюжина симпатичных грибочков с разноцветными шляпками. Когда я повернул к ним голову они кинулись наутек, и под их шляпками я увидел смешные бородатые личики.
-Я видел таких, когда очнулся в лесу, - ответил я фее.
- Их здесь много живет, - ответила та. В ветвях густых зарослей цветущего кустарника, мелькнул изящный силуэт девушки. Насколько я смог рассмотреть, она была очень красива, волосы ее напоминали вьющиеся растения, усеянные красочными цветами, а изумрудные глаза оттеняли ее кожу, нежно оливкового цвета. Почти лишенная одежды, она пугливо прикрыла пышную грудь руками, и растворилась в зеленых зарослях.
-Дриада, - Лира брезгливо скривила губки.
-Вечно голые по лесу болтаются, а потом на сатиров жалуются, что они им проходу не дают. Едва мы отошли от места, где встретили обнаженную красотку, нам пришлось остановиться.
-Привет путники, -окликнувший нас незнакомец, преградивший нам путь, появился из-за кряжистого дерева. Мускулистый, с волосатой широкой грудью, он пружинисто передвигался на кривых козлиных ногах, покрытых густой шерстью, и заканчивающихся крепкими копытами.
-А вот и он сам, -фыркнула Лира.
-Сатир, - догадался я. На его лице, украшенном ухоженной бородкой, сияла довольная улыбка.
-Путники, - вновь обратился он к нам.
-Не видели ли вы поблизости мою возлюбленную?
-Нет уважаемый сатир, никаких возлюбленных, отлюбленных, и разлюбленных мы не встречали, - дерзко заявила фея, уперев ручки в бока. Сатир уставился на зависшую над тропинкой Лиру, блудливыми глазами, в которых читалась нескрываемое вожделение, и его улыбка стала еще шире.
-Медовая фея, - томно произнес он, раздевая красавицу взглядом.
-Какая честь встретить вас в этой глуши.
Он склонился в шутливом поклоне, продемонстрировав свои бараньи рога.
-Позволь нам пройти дальше сатир, мы спешим, -надменно произнесла Лира, глядя на него сверху вниз. Сатир с насмешкой уставился на фею, видимо решая, как ему реагировать на ее гневную речь. Меня он казалось, не замечал. Фея, зависнув над сатиром вдруг стала издавать чуть слышное жужжание, и в воздухе поплыл сильный аромат меда вперемешку с каким-то неизвестным мне запахом. Где-то вдалеке послышался ясно различимый гул, и из-за кроны ближайшего дерева, показался большой рой пчел гигантов, которые быстро к нам приближались. Сатир вдруг стал серьезным, ухмылка соскочила с его лица, и он, виновато прядая волосатыми ушами, отпрыгнул в сторону.
-Не смею вас больше задерживать, госпожа, доброго вам пути.
Без всякого шутовства, он очень почтительно поклонился, и ускакал в виднеющийся перелесок, размахивая хвостом.
-Похотливое животное, - с отвращением произнесла Лира, -Все равно он ее найдет.
-Кого ее? - спросил я, - Возлюбленную?
-Кому и кобыла возлюбленная, -Лира вновь вспорхнула мне на плечо, взявшись за мои спутанные волосы нежными ручками, и мы продолжили путь.
-Дуру эту голую он найдет, - произнесла она раздраженно.
- Дриаду? - уточнил я виноватым голосом.
-Дриаду, дриаду, - фея вновь вспорхнула и посмотрела в сторону удаляющегося ловеласа.
-Так она его возлюбленная или нет? -тихонько поинтересовался я
- В это время года они много кого любят, - задумчиво ответила Лира.
Я тоже посмотрел в сторону, где исчез сатир.
-Он, что хочет ее изнасиловать?
-Ну зачем изнасиловать, сатиры не насильники, -Лира вновь уселась мне на плечо.
-Природа у них такая, да и нужно же им как-то размножаться.
-Ты хочешь сказать, он заделает дриаде ребенка? Интересно, на кого он будет похож на маму или на папу? - развеселился я, пытаясь представить себе плод их любви.
-Не говори глупости Алеша, всем известно если родится мальчик, то это сатир, если девочка, то дриада. Я ошалело переваривал, полученную информацию.
-И, что много у вас тут таких семей?
-Семей? -Лира с удивлением посмотрела на меня.
-Нет никаких семей, это же дети природы.
-То есть, он оставит дриаду с ребенком одних без помощи?
Фея на секунду задумалась.
-Я постоянно забываю, что ты не из нашего мира, прости.
Она так ласково посмотрела на меня, что у меня по спине пробежали мурашки.
-Дриада родит ребенка, и тоже его оставит, дети природы не нуждаются в родителях.
-Как же он один, он же погибнет, - возмутился я.
-Глупый, разве мать даст пропасть своему малышу? Вся растительность что растет в, лесах, полях, болотах реках и озерах, а также некоторые существа что их населяют, все это остатки развоплощения великой богини, Сильваны, или как вы называете ее природы. Когда-то на заре времен, она с другими высшими богами создали этот мир, из своей плоти и вдохнула в него жизнь. Сатиры, наяды, дриады, нимфы, энты, и многие другие являются ее частицами, остатками ее земного воплощения. Поэтому и живут они на природе, в лоне своей матери, и ни о чем не беспокоятся.
Я шагал дальше, впитывая поток информации, который лила на меня моя маленькая спутница. По дороге нам продолжали попадаться колоритные обитатели местных земель, к счастью, большинство из них были вполне дружелюбны, и с удовольствием обменивались с Лирой приветствиями, другие же предпочитали скрыться в своих убежищах, и оттуда наблюдать за нами, буравя мою спину пристальными взглядами. До реки оставалось не больше километра, но я уже чувствовал, как воздух наполнился речной свежестью, и со стороны реки подул свежий ветерок, принося с собой отдаленные крики чаек. Спустя четверть часа, мы подошли к ее скалистому берегу, местами заросшему густым камышом.
Воды реки сверкали золотыми бликами, переплетаясь с глубокими оттенками синего и зелёного. Чистый, свежий воздух наполнял лёгкие, а от бликов на поверхности казалось, что река полна жидкого хрусталя, ярко играющего на солнце. Она была, довольно-таки широка, а на том берегу, выше по течению, я увидел возвышающиеся городские стены, и очертания пристани, заполненной деревянными судами, различных форм и размеров.
В ближайших камышах что-то плеснулось, и обернувшись, под рябью воды мне, почудилось девичье лицо, в обрамлении распущенных зеленых волос. Спустя мгновение видение исчезло.
Вид городских стен, за которыми возможно лежал мой билет домой, воодушевил меня, и я лихорадочно стал соображать, как бы перебраться на другую сторону. Пока я исследовал берег в поисках плав средства, Лира залетела в крону высокой сосны, откуда доносилось басовитое жужжание. Недалеко от берега я обнаружил сухие стволы деревьев, очевидно сломанных ураганом, и нарвав длинных, упругих стеблей похожих на лианы, начал мастерить плот, жалея о том, что у меня нет даже перочинного ножика. Через некоторое время, хлипкая конструкция, из 6 толстых, разных по длине бревен, качалась на воде у берега, а я с сомнением взирал на свое творение, примеряя к руке кривую палку, которую я собирался использовать вместо весла. По воде заиграли разноцветные блики, и мне на плечо спикировала моя сверкающая спутница. От нее одуряюще несло медовухой, которую обычно делал мой дед, а своим розовым язычком она пыталась облизать ее остатки, со своих губок.
-Я тут в гости залетела, пообедала заодно, - томно произнесла она, пытаясь ровно усидеть.
-А мед то похоже мне забродивший подсунули, -деликатно икнув, пробормотала она. Ее осоловелые глазки стали закрываться, и глупо хихикая она свалилась с моего плеча. Я осторожно подхватил, падающее тельце, и посмотрел на красотку, лежащую у меня на ладони. Яркие огоньки погасли, а моя фея спала непробудным сном, раскинувшись как парашютист в свободном падении. Я осторожно поправил ее задравшееся платьице, и свернув из куртки импровизированную колыбельку, положил туда спящее сокровище. Лира тут же повернулась на бочок, и сладко засопела, поджав ножки и засунув кулачок под щеку. Моя задача по форсированию реки усложнялась, теперь важно было, не перевернуться, чтобы не утопить пьяную фею. Осторожно положив куртку с феей на середину плота, я осторожно сел сзади и оттолкнулся импровизированным веслом от берега. Едва я отгреб от берега как течение подхватило мое судно, и властно повлекло в противоположную сторону от города, в который я так стремился. Тем нем менее я продолжал осторожно грести.
