— Бегите к корме, там должны быть лодки… — тихо посоветовал Робер, а сам, освободив вторую руку, прыгнул к мертвому врагу, в сторону носа. Там, недалеко, виднелся прямоугольный квадрат выхода на палубу.

Воспользовавшись суматохой, Робер быстро нащупал амулет на окровавленной груди. Чудо, что он не расплавился от огненной магии! Маркиз судорожно достал свою звезду и соединил с фринцландской. Мимолетный взгляд показал, что тройка на родном амулете сменилась четверкой. Отлично!

Как только Робер это сделал, сзади послышалось движение, и оно оказалось опасным! Робер резко развернулся и выставил вперед ладонь с растопыренными пальцами. Подбежавший было раб-стервятник резко остановился и попятился, ибо с пальцев Робера уже срывались огненные язычки, которые сулили быструю смерть от ожогов.

— Назад! К корме, я сказал! — закричал Робер, делая предупреждающие пасы уже двумя руками. Изо рта Робера также полыхнули лепестки пламени, они угрожающе потянулись вперед. Противник попятился, тогда маркиз огляделся и, увидев оброненную «рыжим жакетом» шпагу, подобрал ее и бросился в обратную сторону, к выходу из трюма.

Через несколько ударов сердца Робер уже стоял на палубе корабля, и сразу же на него напал пират, не понимая, что перед ним свой. Головорез уже ударил шпагой, как Робер нагнулся, сделал ему подножку, затем подхватил падающее тело сзади за ремень на штанах и просто выбросил через борт фрегата. Вскоре послышался возмущенный вопль, заглушаемый плеском волн.

«Нет, так не пойдет!» — понял Робер. Его опять примут за чужака, поэтому надо пока спрятаться за бочками, сгруженными на носу вместе с другой добычей. Робер осмотрелся. Впереди, ближе к мачтам продолжалась отчаянная драка. Пираты наседали, но фринцландцы порою выстраивали достаточно плотную оборону. Им удавалось отходить от сцепленных между собой бортов, выстраиваться в организованную шеренгу и давать одновременный залп из пистолей. Это прерывалось пиратскими выпадами, ребята Джона периодически разбивали строй неприятеля, бросаясь в бой со шпагами на пистолеты.

Робер прятался за бочками, где было относительно спокойно. Безопаснее, конечно, пересидеть всю схватку тут, но это против его характера. Если уж не вступать в битву, так можно было и не выходить из трюма или пойти с рабами к корме, надеясь на удачный побег.

Робер не забывал, что у него есть шпага! Разящая сталь, которую он не держал в руках более трех месяцев. Тело ныло от боли, изнуренное тяжелой работой. Но это же тело, питаемое магией Огня, жаждало кровавой битвы. Праздника смерти и крови!

Раздался очередной залп фринцландских пистолей, и сверху, чуть ли не на Робера, упало мертвое тело. Вероятно, этот малый висел на вантах и направлял действия своих друзей свысока. Робер бегло осмотрел его, основательная свежая дыра вместо глаза позволяла думать, что парень уже не жилец. Даже если пират ранен, то падение с высокой мачты наверняка выбило из него весь дух. Робер осмотрел одежду и понял, что ему дважды повезло. Имперский серый камзол и, пусть не шляпа с перьями, а черная бандана, но это все равно хорошо! Она закроет бритую рабскую голову!

Робер спешно переоделся: накинул на плечи камзол и натянул на голову окровавленную бандану. Как только он это сделал, раздался выстрел, который навылет прошил плечо. Опять левое, святая виселица! Робер обернулся и увидел, что на нос корабля уже лезут трое «рыжих», а четвертый, отбросив разрядившийся пистоль, обнажает шпагу, чтобы тоже присоединиться к своим. Проклятье! Они хотят быстро убить Робера и зайти пиратам во фланг, откуда те их совсем не ждут!

Робер был быстр, как пантера! Он моментально развернулся и, пользуясь тем, что стоит на ровной палубе, в два прыжка настиг первого врага и безжалостно заколол. Фринцландцы не ожидали такой прыти и несколько попятились. Теперь уже к ним присоединился и неудачливый стрелок. Несколько секунд Робер умело отбивался от троих врагов, постепенно отступая. Однако «рыжие» наседали и шаг за шагом выигрывали расстояние. Сближаться с ними опасно. Три шпаги одновременно отразить трудно, а чтобы еще нанести укол, так об этом лучше и не мечтать. Тело отдавалось болью при каждом движении, раненое плечо пульсировало. Применять магию Робер не хотел. Это могут увидеть и пираты, а демонстрировать свою «возрожденную» силу не следовало. Приходиться пользоваться лишь холодным оружием. Что же делать? Сзади ждали предательские бочки, которые ранее его спасли, а теперь могут и помешать.

К счастью, враги тоже не использовали магию. Либо экономили, но скорее всего, уже потратили всю энергию накануне. А может, сильно веровали в свои клинки, считая, что уж втроем то они одолеют этого пирата.

Шпаги визжали, разрезая серое утреннее небо, словно белые молнии. Робер юлил, припадая то на одно, то на другое колено, избегая выпадов в тело и голову. Он прыгал вправо, влево, вертелся, как загнанный на псовой охоте лис. И тут, он, сам того не заметил, как отступил сильно назад. Робер оперся правой рукой за край винной бочки, резко развернулся спиной к врагам и стремительно прыгнул. Это был риск! Если бочка пустая, то Робер просто проломит ее ногами и застрянет. В этом случае маркиза просто заколют, ибо он превратится в недвижимую мишень.

Счастье, ноги почувствовали плотную древесину, та немного хрустнула, но удержала вес. Вновь повернувшись к врагам, Робер теперь получил преимущество, ибо находился выше. Сразу же он прицелился и ударил наотмашь шпагой, которая срезала клочок кожи вместе с волосами с головы первого «рыжего». Кровь хлынула на одежду, и несчастный заорал. Да, такой удар сопряжен с риском, ибо можно просто сломать шпагу, но — повезло.

Развивая успех, Робер отскочил назад, на следующую бочку, а свою первую сильно пнул. Бочка зашаталась, а после последующих двух быстрых ударов, упала и покатилась. Двое фринцландцев разбежались в разные стороны, пока третий, тот самый пострадавший, стоял у левого борта и оттирал с лица кровь.

Пользуясь замешательством, Робер соскочил на палубу влево и напал на ближайшего противника. После трех-четырех соприкосновений шпага маркиза, минуя защиту, ловко юркнула в грудь врага и скрылась там на добрую четверть. Робер заметил, как широко раскрылись глаза фринцландца, обращенные к небу, а с уголка губы потекла кровь. Маркиз как можно осторожнее и в то же время немедля извлек шпагу и шагнул к раненому, «лишенному скальпа». Быстро ударил левым локтем в живот и развернулся, ибо справа оставался еще один неприятель. А тот уже сам буквально летел в бой.

Все забыли про сбитую бочку, а она, откатившись, стукнулась о что-то и двинулась обратно. Робер чудом не пострадал, а вот фринцландец оказался сбит с траектории. Он не упал, но бочка, задев бедро, развернула неприятеля в сторону. Робер как можно сильнее двинул раненого эфесом по голове и бросился на последнего врага.

Это оказался опасный противник. Настоящий мастер клинка. Он ловко владел шпагой и уверенно стоял на ногах, хотя палуба предательски покачивалась и порою очень сильно. Однако, бой затягивать нельзя! Тело еще не привыкло к долгим поединкам, да и про раненого забывать не следует. В любой момент он мог очухаться и ударить сзади!

Робер старался уколоть в любое место, лишь бы ослабить фринцландца и вывести из схватки. Укол в руку — отражен, в бедро — шпага отвела в сторону. Противники долго вертелись на месте, меняя позиции и используя разные приемы. Изредка обоим удавались легкие, абсолютно не опасные попадания, но они не причиняли вреда.

Внезапно боковым зрением Робер заметил движение сзади, моментально ушел влево, мимо пролетел клинок, а шпага первого врага поразила этого раненого в живот. По инерции он ударил своего. Однако, мастер быстро вытащил клинок и опять обернулся на Робера. Тот инстинктивно сконцентрировал на кончике шпаги небольшую огненную каплю и быстро ткнул в первое открывшееся место. Противник заорал от невыносимой боли, потерял концентрацию, и в этот момент Робер быстро ступил вперед, уже полностью вонзая шпагу в корпус, а другой рукою обнимая врага в крепком смертельном объятии. Из груди фринцландца вырвался булькающий хрип и неприятельская шпага, выпущенная из ладони, брякнула о дощатую палубу.