Как же он улыбается, оторваться не могу, хочется вечно смотреть.

— Зачем? Привыкай, я не умею по другому, да и не хочу. Пора перекусить, а то твоя лягушка уже давно поглядывает в нашу сторону и скалиться.

— Да, пора, аппетит мы точно нагуляли.

Мы засмеялись, тем самым немного убирая напряжение. Феня же недовольно прошипел и отвернулся от нас.

Я тоже отвернулась к окну, решив немного подремать до остановки. Мысли сразу вернулись к самому горькому для меня. Я отвлекаюсь, немного отпуская это, но все равно слишком часто думаю о маме. Иногда просыпаюсь в слезах и зову ее, а потом еще долго не могу уснуть и просто лежу. Не знаю, знает ли Дерэнт, но порой слышала, как он подходит к двери, ну либо это мне так казалось, потому что хотела этого. Одно знаю точно, время не лечит, лишь успокаивает и наполняет жизнь новыми эмоциями, вытесняя старые и оставляя на их месте только хорошие и одновременно грустные воспоминания.

Сегодня я сижу и пью хмель. Вот так вот, да. Жизнь довела, или один некромант противный. Мы неделю уж как торчим в захудалом поселке и вешаемся от скуки и нашей с ним связи. Живем при этом в одном домишке, который весь целиком меньше уборной в поместье Зейна. Те извращения больше не повторяли и на том спасибо, хотя мне неоднократно на это намекали и даже откровенно соблазняли. Я была не против, просто самой как-то подходить и начинать не особо хочется, а он, как ни странно, ни разу не давил и не принуждал, как обычно это делает. Связка работает исправно, тянет жуть как, но я стараюсь держаться в сторонке, разряжаясь своим способом. Ему же девчонки помогают, что постоянного около него крутятся и руки в штаны суют. Бесит все это, особенно его гадкая улыбка этим курицам и откровенный интерес в их сторону. Уверенна, что по очереди на сеновал таскает. Работы здесь тоже совсем нет, только вот завтра поход на кладбище, усопшего искать и успокаивать, а то и правда воет и стонет кто-то ночами с той стороны леса, аж не по себе становиться. Раньше не пошли, так как староста деревни в город уезжал здоровье лечить и прибыл вот утром. Как сказал Загув — крепкий мужичок, лет эдак пятидесяти, он же и староста, что бумаги надо оформить, чтобы из общего кошелька платить. Вот и ждем.

Фене здесь тоже не нравиться. Не готовит же никто для него, нужно самому охотится или выпрашивать. Вот он и не в духе у меня, шипит и скалится только, но зато похудел. И женишков распугивает непутевых от окна, выстреливая длинным языком тем в глаз или куда попадет. Защитник самого себя и своего логова.

Вот почему мне так не везет с мужским полом?

Сделала очередной глоток из кружки и уныло уткнулась в тарелку с соленьями на закуску. Давно пора было напиться, тем более повод есть и не один. Завтра или точнее уже через три часа, связка оборвется. Нервничаю ли? Скорее нет, чем да. Меня больше волнует не сам секс, тут я уже сама готова идти и просить, а Дерэнт, что явно не питает ко мне ответных чувств и член сует на право и налево всем подряд.

Но чему быть, того не миновать? Да и понятие «единственный на всю жизнь», давно устарело, так что пора перестать жить фантазиями о большой и чистой любви и хранить себя для того самого. Вообще, понятия не имею откуда это во мне взялось, ведь в воспитании такого не было, да и травмы психологического характера не получала. Сказок перечитала в детстве похоже, не иначе. Может ну его? Найду хоть прямо сейчас крепыша местного, да и пересплю. Они тут все как на подбор, выбирай не хочу. Липнут и ухаживать пытаются несколько, а я нос ворочу. Симон — парень не плохой, симпатичный — нос крючком и глаз косит. Давин — лысый и шипелявый, с большим приданным в виде пуза до колен, вечно с маменькой ходит и все у нее спрашивает. О, и еще Рони, мой любимец, ромашки под окошко спальни мне складывает. Низенький, щупленький и с большими черными усами. Он их даже укладывает, чтоб торчали. Красавиц неописуемый. И все они воняют потом. Женихи от самого всевышнего, не правда ли? Главное, что люди хорошие, а внешность разная бывает.

— Анитушка, деточка, тебе еще подлить? А то больно грустная сидишь, того и гляди тут соплями да козявками все зальешь. — Сказал дед Тоша с искренним сочувствием.

— Пожалуй, не откажусь. Лей, дедуля. — Протянула кружку и улыбнулась. — Случилось чего? — Продолжил разговор он.

Местные здесь магов уважают, относятся как с самыми почетными гостями. Поэтому обижать не хотелось грубостью и пришлось ответить на вопрос.

— Да вот одна я осталась совсем. Мама умерла, отец не родным оказался. Сестрам и братьям не нужна.

— А оставайся у нас, мужика подберем, дом построим новый. Скотины много, работа будет. А то, что магичить умеешь, так подработка хорошая. Самая перспективная тут будешь и уважаемая. А самое главное — тишь да гладь вокруг, природа, свежий чистый воздух! — Перечислил мне дед Тоша все радости такой жизни. Аж передернуло и глаз задергался.

— Не, спасибо, дедушка. Дел полно в городе и отрабатывать еще два с половиной года. Может, если не заладится в жизни, вернусь к вам. — Натянула улыбку я.

Старик пожал плечами и пошел дальше чистить посуду, оставив меня, наконец, в покое. Но покой вышел очень коротким.

— Анита! А что меня не позвала? Пить одной называется алкоголизмом. — Присел рядом ну очень уж довольный Дерэнт. — А ты чего такой веселый? Аллушка с Миртушей постарались?

— Не ревнуй, дорогая. На тебя силы всегда есть. — Подмигнул мужчина и прокричал: — Дед Тош, налей-ка чего покрепче и получше!

Тот улыбнулся ему во все немногочисленные зубы и выполнив просьбу, сказал:

— Ты негодник прекращай девок наших портить, а то в подоле понесут. Они дуры думают замуж возьмешь ту, кто круче ноги раздвинет или кто первый понесет от тебя.

— Не боись, дед Тоша, в подоле точно не принесут. Маг я или кто? А на счет портить, кто кого еще портит. — Ответил на веселе Зейн, отпивая ром.

Здесь мы просто маги, так проще. Чего пугать людей простых страшными ведьмами и некромантами?

— Ишь ты, хитрый какой. Ладно, не буду мешать, дела.

Я хмурилась, слушая разговор в пол уха, и думала как же мне еще выкрутиться от перспективы ближайшего секса с демоном.

— Ты узнал что нибудь про артефакт? А то еще неделю здесь я не выдержу. — Спросила, взглянув на мужчину.

Дерэнт одет просто. Белая рубаха свободная, рукава которой задраны до локтя, серые домашние штаны заправлены в расстегнутые сапоги. В общем выглядит как местный раздолбай.

— Да вот завтра должен приехать на рассвете таинственный артефактор. Загув был рад поделиться новостью и разболтал все сразу, так как очень мечтает избавиться от этой вещички. Сказал, что нашел за кладбищем и понял, что зло от нее идет. Передал в источники информации, чтобы забрали или уничтожили.

— Понятно, будем надеяться, что этот таинственный и есть наш демон. Как думаешь, он знает ответы нужные мне? — Все возможно, не зря же тебе вещий сон приснился. Кстати, ты помнишь, что через десять минут кончается связка? — Щурясь, спросил он и встал, возвышаясь на до мной.

— Отстань а, я в печали. Ты только о сексе и думаешь. У тебя его более чем в достатке тут. — Понуро ответила и уткнулась в кружку.

— Так развеем твою печаль! Но, увы, позже. Сейчас мы идем на свидание! — И взгляд такой, хитренький, с говнецом.

— Куда еще ты тут собрался идти? В храм? — Фыркнула я.

— Хуже, мы идем на кладбище искать жмурика. Да прибудет тройничок. Шучу. Староста дал добро и словом и монетами, так что чего сидеть без дела? — Обрадовал он меня и протянул руку.

Если бы еще запрыгал и захлопал в ладоши, я бы не удивилась.

— Почему мне кажется, что эта вылазка ничем хорошим не закончится? — Вкладывая ладонь в его, сказала, тяжело вздохнув.

«Да за что мне все это, а? Еще и полная луна, огромная и красная. Быть беде, прям чую. Вот почему мы не ходим утром, не собираем цветочки и не пляшем под бубны у костра? Почему везде сплошные могилы с ржавыми крестами, так еще и заросшие в елях?» — Это я так мысленно ною, сдирая с лица очередную паутину и чешусь в панике, так как до одури боюсь пауков.