– Ты думаешь, что она ненавидит своих работодателей?
– Уверена, что да. Вопрос: кто надел на неё рабский ошейник? Кроме станнума некому! Но станнум Зес Великий погиб сто пятьдесят лет назад. Неужели она с тех пор его носит… Даже если она лет десять как проснулась, то это очень много.
– А его нельзя носить долго?
– Он причиняет боль, – Огня поморщилась, – сначала незначительную, а потом все сильнее и сильнее. Представь, если бы ты жил лет десять с зубной болью без анальгина? Представил?
– А ведь ты хочешь взять её к нам в команду? – я удивленно уставился на девушку. Мы вышли и столкнулись на кухне с Миланой, которая удивленно прислушивалась к нашему диалогу.
– Да, хочу её в команду! Ты мимикам боль не причиняешь, а даже наоборот, – Огня уставилась на Милану, – Ориана, ты купишь КАРМ для этой девушки? Нужно восемьсот миллилитров минимум, инъекциями в четыре подхода.
– Куплю, – серьезно кивнула та, – и другие препараты. Всё, что нужно.
– Допрос Фрейи важно провести публично, – попросил я девушек, – как она придет в себя, позовите Фокуса или другого старшего офицера. Не пытайте, а используйте клипсу для допросов. Без перегибов! Как вы намерены проверить её лояльность, если нам разрешат оставить её в нашем взводе?
– Это ты.
– Что я?
– Ты проверишь на лояльность, – Огня ехидно улыбалась. – Также, как нас всех проверил. Тебе сам процесс очень нравится….
– Платье верности? – я догадался, но решил все же переспросить.
– Да, – кивнула Милана, – это лучший вариант!
– А если она не захочет меня? Не понравлюсь как мужчина? – засомневался я в таком способе проверки.
– Думаешь, она сможет отказать станнуму? Такому симпатичному и обаятельному?
Обе девушки расхохотались и таинственно переглянулись.
– Да ну вас! – я не то, чтобы против, но как-то бесчеловечно такие проверки делать. Хотя они же не человеки, а мимики. Для них это хиханьки да хаханьки.
– «КлоК» давай сюда! – потребовал я от Миланы и резко протянул руку. Я запомнил устройство-глушилку, которое может надолго вырубить всю связь на большой площади. Почему-то был уверен, что у девушки оно есть. У неё вообще много чего есть, потому что для скупки артефактов она использовала огромные деньги, которыми ворочал синдикат Централ.
Милана с недовольным видом сунула мне серебристый шарик, который достала из прикроватной тумбочки, и объяснила, как он работает: сжать и оставить на открытой поверхности, для маскировки можно накрыть сверху материалом, пропускающим радиоволны. После работы взять в руку, сжать, и он отключится. Но сначала устройство требуется зарядить.
Я выдал девушкам последние инструкции, потому что возвращаться домой сегодня не собирался. За старшую, естественно, оставил Ориану. Обнял, поцеловал обеих и отправился к Фокусу.
Я думал, что докладывать нужно будет ему, но, когда появился в его кабинете, он ни о чем разговаривать не стал. Мы сразу отправились в сторону вертолетной площадки, где стоял большой и красивый зеленый вертолет, размерами ничем не меньше, чем у Консула. У этого образца было два винта, разнесенных на небольших крыльях в стороны. Кажется, такой летательный аппарат называется конвертоплан, и это, скорее, самолет с вертикальным взлетом. Но летательный аппарат больше всего был похож именно на вертолет.
– Политов прилетел специально, чтобы с тобой переговорить, – инструктировал меня Фокус, – у него большие проблемы, ему нужна твоя помощь…
– Моя? – усомнился я, гадая, что же приключилось.
– И твоих друзей, – терпеливо объяснил мне майор, – Любая помощь. Иначе будет война.
Я зашел в салон вертушки, а Фокус остался снаружи. Политов выглядел ужасно, от былого франта ничего не осталось. Усталое лицо, взъерошенные волосы, впавшие, почерневшие глаза. Он, похоже, не спал очень долго, да еще, наверное, на стимуляторах сидит.
– Довожу до твоего сведения, что Великий Князь собрался устроить войну с Республикой всерьез, – без предисловий начал граф, – все потому, Ветров, что твой план так и не заработал. К величайшему сожалению. Мы уже на год выбились из графика!
– Мой план? – от его слов я даже потерялся.
– Да, твой. Пока ты память не потерял, мы следовали ему неукоснительно. Но сейчас идет сбой за сбоем. А время уходит! Восемь лет уже тю-тю, а ты предупреждал нас, что десять лет – это максимум. Потом будет уже поздно.
– Мы раньше общались? До моей амнезии?
– Да, – Политов мрачно кивнул. – Я из «Альянса сорока». Мы пять лет работаем на тебя. И пусть лично всего пару раз говорили, но я вкалываю как раб на галерах…
– В чем мой план заключается-то? – поспешил уточнить я.
– Кроме тебя, сударь, никто не знает, – со скорбью в голосе проговорил мой собеседник, – я отвечаю за топливо для ударного крейсера и доставку пилота – Хельги. Других тайн не знаю, и так же все остальные патриоты империи, которых ты объединил. Мы знаем только маленький кусочек замысла.
– Но я же ничего не помню!
– Вот и Великий князь сказал, что, если ты ничего не помнишь, то он сам тогда наведет порядок на континенте, – Политов был мрачнее тучи. – А я думаю, что быстрой победы не будет. Против нас выступят войска Союза Европы, да и армия Республики не так слаба, как принято считать!
– В общем, мне нужна помощь Вавилона и всех его бойцов! – подвел итог граф.
– Ипполит, ты ударился головой? – спокойно спросил я ледяным тоном. – Именно в этот момент Вавилон не может помочь! Я, пока не потерял память, был в этом абсолютно уверен. Я не знаю причины.
Я помнил записку из дипломата, который нашел в виртуальном цехе: «…Вавилон сломался, ничем не поможет!».
– Что ты предлагаешь делать? Говори, сударь, уж коли начал! – с вызовом вскрикнул граф.
– Мне нужно знать, почему вдруг сейчас всё закрутилось? – я постарался успокоить своего собеседника. – И давай на полтона ниже!
– Потому что совпала куча событий, – Политов разлил нам из термоса кофе, весьма посредственный. – Централ убил двух дипломатов Британии, один из них – второе лицо посольства. Другой – какая-то шишка в их разведке. Урал потребовал от отца контроль за гвардией с чисткой генералов, те чуть ли не бунтуют против княжича. Республика стягивает войска на севере, их флот приведен в боевую готовность. Твой Балим завалил британского военного атташе по кличке Магистр. Поднебесная вводит эмбарго на наши товары, и доходы империи серьезно упадут в ближайший год, но кратно вырастут через три. У нас нет денег, свара в армии, еще и банды как с цепи сорвались.
– И Князю нужна война?
– Сроки выходят, Петр Сергеевич. Ты нас сильно напугал своими предсказаниями. Князь хочет сделать неожиданный ход, но он только для него неожиданный. Утекают от нас тайны со скоростью горного водопада. Ты знаешь, что делали британцы в Янтарной пустоши?
– Нет, – я покачал головой, – мы еще не успели пленного допросить.
– Не успели… – Политов покачал головой. – Спите потому что все. А мы успели! Под шумок взяли часть резидентуры бритов, сослались, что Централ шалит, и они нам спели песню, что диверсанты должны были организовать провокацию – химическую атаку с использованием Янтаря, отравили бы воздух и почву вплоть до Вязовой. Обе базы, и наша, и республиканская, – в расход в полном составе. Вот такие дела, дорогой вы мой Петр Сергеевич!
– Я там мимика захватил из диверсионной группы. Себе оставлю… – начал я, но Политов взбеленился.
– Я тебе про Родину, а ты про баб своих! Не надоело? Что ты с ними носишься, как с писанной торбой? Работать когда начнешь?
Мне даже стало обидно: я тут пытаюсь решить вопрос зарядных станций, а он мне про политику свою. Но, конечно, война в нашей ситуации – плохое решение. Империя может её и проиграть, если не добьется успеха стремительным рывком до столицы Мосс. Вдолгую бодаться со всей Европой будет очень разрушительно и для империи, и для Республики. Такую войну за два года можно и не осилить. По словам Политова, у меня откуда-то было четкое понимание, что есть предельный срок для наших действий, а потом произойдет нечто страшное.
