Хельги была прекрасна – гибкая, изящная, раскрепощенная. У нас было совсем мало времени, да и она меня берегла, знала, что прошедшая неделя была тяжелой, так что мы даже успели поспать пару часиков.
У этой девушки был совсем другой вкус. Другой запах волос. И вела себя в постели она совсем по-другому. Ласкалась нежнее. Она трепетала в руках, испытывая оргазм, наслаждалась каждым моментом: громко, бурно, беззаботно. Не так, как Даша, та сдерживалась и, казалось, даже стесняется этого чувства. Даша была опытнее, Хельги – искреннее.
Мы сидели на кухне голые, завтракали чаем и бутербродами с абрикосовым джемом из консервы, входящей в ИРП республиканских офицеров. У меня оставалась парочка таких рационов питания, купленных еще в сортировочном центре у лабиринта. Очень вкусный джем. Внезапно Огня спросила:
– Кто такая Даша? Дария?
– А что? – заволновался я.
– Ты меня её именем звал, – девушка ела джем ложкой. – Я – не ревнивая, но мне интересно.
– Это девушка… Она – мимик, – я боялся сболтнуть что-то лишнее, – вы с ней очень похожи.
– А-а-а. Это ты с ней меня перепутал, когда нейроошейник снял? – девушка открыла вторую банку джема.
– Да. Вы как одно лицо. Но ты более спортивная. И сильная.
– Где она сейчас? – Огня посмотрела на открытую банку с жизнерадостным выражением, видимо, решила ни с кем не делиться: «Да что тут есть? Одной-то мало!», – и с новой силой орудовала ложкой. Хотел всех угостить, но после Огни ни фига не останется.
– Дария в криосне. Закончился заряд, и пришлось уложить в капсулу, чтобы сохранить жизнь.
– Вот я дура! – воскликнула Эльза из-за моей спины, она, оказывается, спать легла на диване, а в свою комнату пустила Милану. Очевидно, что разведчица нас подслушивала, и мои слова её потрясли.
Она двинулась ко мне, закрыв лицо ладонями. А когда подошла вплотную, то опустилась на пол и положила голову мне на колени.
– Я конченая дура, – она всхлипнула, – я думала, ты убил Дарию. Мне Веник сказал, что она мертва.
– Чего-о-о? Кто тебе сказал? – я вскочил и рывком поднял Эльзу с пола.
– Веник, твой друг, – женщина не поднимала глаз. – Он сказал, что Нэлу нашли мертвой, а ты подтвердил, что мимик мертва…
– Нам надо поговорить, – я разозлился и почти рычал. Схватив разведчицу, я потащил её в спальню полторашки.
Там я посадил Эльзу на кровать и, повинуясь необъяснимому порыву, защелкнул нейроошейник на её шее. Она, вскрикнув, вцепилась в него, но снять не смогла. После нескольких бесплодных попыток замерла, опустив голову. Я сел на пуфик у стены и пристально её разглядывал.
– Давай сначала, – предложил я, чуть упокоившись, – когда ты поняла, что я не Пассат?
– На крыше. Пришло понимание, что твой облик не может быть «золотой единичкой» «Рассвета». Я же видела твое тело голым, нужные группы мышц не развиты…
– А ты специалист по «единичкам»? – криво усмехаясь, спросил я.
– Любой мимик – специалист в мимикрии. Облики нужно поправлять для достоверности, ты этого не сделал, – она отвечала спокойно, а взгляд метался по полу. Заметно, что этот разговор был ей неприятен.
– А ты – мимик? – прямой вопрос, на который я наделся получить прямой ответ.
У меня были подозрения на счет Эльзы, и они сильно усилились, когда я задрал ей одежду при Урале и не обнаружил татуировок. Объяснение их отсутствия просилось одно – подмена тела.
– Да. PrimusPilus Iustina Tres, – женщина произносила свое имя гордо, даже плечи расправила, сменив свое безвольное состояние на торжественно-возвышенное.
– Юстина значит, – я улыбнулся. А что? Имечко ей подходит. – Что такое примипил?
– Командир ударных когорт, – с достоинством заявила она, – я вела первую сотню, лучшую в легионе. Центурионов много, а примипил – один.
– Ты командир разведки?
– Нет. Ударного кулака. – она снова поникла. – Когда мы проиграли войну, я изменилась. У меня не осталось цели, ради которой стоит жить.
– Ты сильно модифицирована? – я рассматривал её, пытаясь понять, какие способности скрыты. – Чем отличаешься от человека?
– Да, я отличаюсь… – она задумалась, подбирая слова. – Чувствую присутствие людей на расстоянии, у меня улучшенные зрение и слух, могу двигаться незаметно и бесшумно, могу неподвижно ждать в засаде сутки, почти не чувствую боли, снижен уровень сострадания и эмпатии.
– Все?
– Да. Это все.
Я почувствовал, что она недоговаривает. Это меня сильно удивило: неужели ей хватает сил сопротивляться рабскому ошейнику и самой решать, что говорить, а что нет? Насколько я помнил записи Северного флота, это было невозможно. Хотя-я-я… Эльза – не рядовой мимик, может, старшие офицеры и обладают нужными талантами.
– Хорошо. Почему ты меня ненавидишь? – очень давно хотел задать этот вопрос, а теперь, благодаря рабскому девайсу, отвертеться от ответа у Эльзы не получится.
– Узнала, что ты убил мимика, – женщина вздохнула.
– С чего ты взяла, что я убил Дарию? – во мне кипело возмущение. Она явно напридумывала себе всякой фигни и, вместо того, чтобы спросить, вела себя как дура.
– Когда отправилась в разведку, то встретилась с Умником. Он рассказал, что ты с мимиком вышел ночью за пределы базы. Потом нашли труп, а ты ушел в самоволку. А еще по рации сказал ему, что мимик мертва.
– И ты поверила, что я мог убить женщину?
– Ты убил больше пятисот человек на нашей базе. Там было много женщин. С чего бы мне не поверить? – Эльза отвечала спокойно, дышала размеренно, ошейник, казалось, сделал её безучастной ко всему происходящему.
– Как давно ты знаешь Веника?
– Много лет. Мы с ним встречались. Мне, по договоренности с Политовым, нельзя ни с кем спать на имперской базе. А на республиканской можно, – она сообщила это обыденно, а вот я чуть со стула не упал! Ни фига себе! Веник, тихушник, пялил «снежную королеву» имперцев и молчал в тряпочку.
– Вы продолжаете встречаться?
– Нет. Последний год он не хочет. В Машу свою влюбился, боится, что она узнает, – моя собеседница ничего плохого в этой связи не видела. Нет эмпатии, что с неё взять.
– Эльза или Юстина, – я произнес оба имени, наблюдая её реакцию, и показалось, что настоящее имя ей совсем не нравится, – расскажи мне, что произошло потом.
– Я вернулась на базу и притворилась твоим другом. Потом напилась с Бурым и рассказала ему, что ты убил близкого мне человека…
– А ты знала Дарию? – удивился я.
– Нет. Это неважно. Мимиков слишком мало, мы теперь все друг для друга близкие, – она опять вздохнула и опустила глаза.
– Дальше, Юстина, рассказывай дальше, – я почувствовал злость, потому что понял, что услышу потом.
– Бурый предложил тебе отомстить – ограбить и убить, и я согласилась, – Эльза говорила тихо, приходилось прислушиваться. – Мы договорились о засаде, но я передумала, когда ты снял рабский ошейник с Огни. Я заметила это утром перед выходом в Зоопарк, он у девушки пропал, и удалить его мог только ты. Так я в первый раз усомнилась в твоей виновности. Ну а потом еще узнала, что ты её не трогал, она всего лишь потеряла сознание и энергию от твоего неумелого обращения с устройством станнума.
– Но ты все же отправилась за мной в Зоопарк. Чтобы убить?
– Нет. Я же пыталась спасти тебя от невидимого врага, – она подняла взгляд от пола и смотрела на меня с сожалением, – и я не стала использовать электрошокер, когда мы подошли к засаде с Бурым.
– Ты просто напугалась, Эльза. Вам бы не удалось меня убить. Ты знала, что я энергоброне, подглядывала за моим боем с невидимой тварью, – я строго смотрел на неё. – Что ты знаешь о моем снаряжении?
– Подпространственное хранилище сверхвысокой емкости. Наличие дронов человеческой и нашей конструкции. Типы дронов: разведывательные, ударные и секретная связь. Еще есть тяжелая броня станнума, модифицированные людьми плазменные пилумы, зарядная станция, наноботы для ремонта неорганических объектов, промышленное оборудование, коммспатиум.
