Самая широкая улыбка расплылась по лицу ее пары, и она захотела узнать его мысли. Взяв ее за руку, он повел ее обратно в главный коридор музея, но прежде чем они дошли до него, он остановился и прижал ее спиной к стене.

Его руки были сложены по обе стороны от ее головы, а глаза горели ярким золотом.

— Что ты делаешь? — спросила она, затаив дыхание.

— Что я должен был сделать прошлой ночью.

Он обвел взглядом ее тело по всей длине.

— И как мне повезло, что ты оделась по такому случаю.

Пожалуйста, пусть сегодня ночью у меня исчезнут месячные, думала она изо всех сил.

Он быстро опустился и сорвал с нее нижнее белье, пристально глядя на нее.

— Скажи мне. Если я трахну тебя достаточно сильно, чтобы разорвать на части, сможешь ли ты завтра ходить?

Эфир, она надеялась, что нет.

— Почему бы тебе не попробовать, и мы узнаем.

Его улыбка стала дикой, когда он схватил обе ее ноги, закинул их себе на плечи и прижал ее к стене, медленно вставая. Стена позади нее была гладкой и голой, и она легко скользнула, когда он встал.

Откинув голову назад, он облизал губы.

— Ты знаешь, я люблю сладости на ночь. Подними подол рубашки.

Она схватила низ своей ночной рубашки и приподняла его, обнажая себя перед ним. Он замурлыкал, наклонив голову вперед, и она ахнула, когда его язык лизнул всю длину ее ложбинки.

— Черт, я скучал по тому, чтобы делать это всякий раз, когда захочу, — сказал он ей, снова облизывая.

— И когда ты захочешь.

Она схватила его за волосы, когда он повернул голову. Он не просто лизал; он был прижат к ней достаточно сильно, чтобы она чувствовала каждую частичку его лица, когда он упивался ее возбуждением, как собака.

Тепло его языка на ее чувствительной коже было раем, и он плавно скользил по ее киске, как будто был создан для того, чтобы быть там. Серафим, она хотела, чтобы он оставался там.

Он сосал восходящий толчок, дразня ее клитор ровно настолько, чтобы она захотела большего.

— Черт, — простонал он от ее тепла.

— Ты пахнешь так чертовски вкусно. Я мог бы остаться похороненным здесь навсегда.

— Заткнись и ешь.

Ухмыляясь ей, он продолжил самую сладкую пытку. Ни разу он быстро не щелкнул языком, как делают некоторые мужчины. Нет, он лизал долго и сильно, и это сводило ее с ума. Его горячий язык прижался к ней, скользя по ее коже, и она умоляла его двигаться быстрее.

Когда ее бедра сжались вокруг его головы, и она попыталась пошевелить бедрами, он протолкнул свой язык в ее вход. Она издавала звуки, которые мог услышать только он.

Он переместился к ее клитору и сосал так сильно и быстро, что у нее сжался живот, а по всему телу побежали мурашки. И когда она испытала оргазм быстрее, чем это было возможно, в ее глазах заплясали белые точки.

Он замедлил свои движения, когда она опустилась, но все равно съел все, что она ему дала.

Поцеловав внутреннюю сторону ее бедра, он откинул голову назад и ухмыльнулся ей, слизывая блеск с губ, когда снимал ее со своих плеч.

Она обвила руками его шею по пути вниз, и он отпустил ее, заставив ее взвизгнуть. Прежде чем она упала на землю, он поймал ее с коварной улыбкой.

— Ты мог бы предупредить меня, — пробормотала она.

— Тогда я бы не услышал, как ты издаешь этот милый звук, — сказал он, шлепая ее по заднице.

Опустив ее на землю, он потащил ее за собой, оглядывая комнату, пока не подвел их к гигантской мраморной копии трона Умбры, стоящей рядом с точной копией трона Люкс.

Одним быстрым движением он стянул с нее ночнушку через голову, и шелк, тершийся о ее чувствительные соски, заставил ее задрожать от желания.

Ее маленькие, возбужденные груди просили, чтобы их лизнули, и он застонал, снова поднимая ее, чтобы взять одну из них в рот. Она прошептала его имя и покачнулась рядом с ним, нуждаясь в трении, когда он переключился на другую сторону.

— Я никогда не смогу насытиться тобой, — пробормотал он, прижимаясь к ней.

— Никогда.

Усадив ее на холодный черный трон, он отступил назад, чтобы посмотреть на нее со злой усмешкой.

— Повернись и встань на колени.

Пытаясь развернуться на большом сиденье, она встала на четвереньки лицом к спинке трона, опустив голову, чтобы видеть его под своей рукой. Подушки трона тоже были сделаны из мрамора, и он холодил ее кожу.

Он схватил ее за волосы и выпрямил.

— Я не сказал на четвереньках. Я сказал на твоих коленях.

Нуждаясь в прикосновении, она провела руками по своей груди.

— Ты всегда говорил, что тебе нравится, когда я стою на коленях.

— Не трогай то, что принадлежит мне, — приказал он и схватил ее за запястья.

Мягко заведя их ей за спину, он зафиксировал их одной из своих больших рук.

— Ты помнишь свое стоп — слово?

Она оглянулась через плечо с лукавой улыбкой.

— Да, мой король.

— Хорошая девочка, — похвалил он своим глубоким голосом, который проник прямо в ее сердцевину.

Слегка наклонив ее вперед, он скользнул двумя пальцами в нее сзади и застонал.

— Твоя киска всегда готова для меня, не так ли?

Она поддалась бёдрами назад, но он убрал пальцы и обхватил одно из ее бедер свободной рукой.

— Такая нетерпеливая, — поддразнил он и выровнял свои бедра с ее.

— Здесь хорошая акустика. Используй ее с толком.

Она ожидала сильного толчка, но он медленно входил в нее, и почему — то это было чистой пыткой. Его рука на ее бедре не давала ей двигаться, а медленный и устойчивый темп, который он задавал, убивал ее. Легкая боль, когда его член скользил внутрь и наружу, в сочетании с его тяжелыми яйцами, задевающими ее клитор, была всем, на чем она могла сосредоточиться.

Она привыкла к его рукам по всему своему телу, и когда его поглаживания стали быстрее, заставляя их кожу соприкасаться, она почувствовала, что он нужен ей весь.

Ее попытки освободить запястья были тщетны, и ей хотелось плакать.

— Мне нужны мои руки, — умоляла она, не заботясь о том, что в ее голосе звучало отчаяние.

Она была в отчаянии.

— Ты хочешь, чтобы к тебе прикасались, детка? — он дышал ей в ухо.

— Да, пожалуйста, — снова взмолилась она.

Он отстранился и отпустил ее руки.

— Ползи вперед и прижмись к спинке трона.

Что? Она повернулась, чтобы возразить, но он шлепнул ее по заднице достаточно сильно, чтобы оставить след.

— Делай, как я говорю, подружка.

Он лизнул ее сзади, когда она поползла вперед, заставив ее дернуться. Трон был огромным, и когда она выпрямилась, прислонившись к спинке, Кай забрался на него позади нее.

Его дыхание коснулось ее щеки, когда он прижался губами к ее уху.

— Наклонись вперед и прижмись грудью к мрамору, детка.

От холода на ее коже у нее перехватило дыхание, когда она наклонилась вперед, и он мрачно усмехнулся. Ее щека и грудь были прижаты к камню, но бедра слегка согнуты. Он снова схватил ее за запястья, заведя их ей за спину, а другой рукой передвинулся спереди, чтобы прикрыть ее клитор.

Его пальцы описали медленный круг, и она зашипела.

— Я хочу услышать тебя, — сказал он, прежде чем врезаться в нее, заставив ее вскрикнуть.

Прижавшись телом к камню и заведя руки за спину, она была полностью в его власти. Его кряхтение и вздохи удовольствия заставили ее почувствовать, что она делает нечто большее, чем просто берет его член. Она чувствовала себя сильной и беспомощной одновременно.