Он опустил руку и отступил с выражением покорности.

Комната замерцала, и она наклонилась вперед, потянувшись к нему.

— Подожди!

Рори села, по ее лицу катились слезы, она, без сомнения, знала, что Кай был недостающей частью. Ничто в этом не имело смысла, и, несмотря на то, что он выглядел как Бэйн, она знала, что это не так.

Точно так же, как она знала цвета без объяснений, она знала и это.

Это означало только одно: настоящий Бэйн все еще был где — то там, и, несмотря на все, что она говорила себе найти его, слова Кая эхом отдавались в ее голове.

— Ты научишься отпускать.

Глава 14

Винкула

Кай откинул одеяло, когда боль поглотила его. Видеть ее было горько — сладко, но она задавала вопросы, а это означало, что ее воспоминания пытались вернуться.

Каждую ночь он боролся с желанием рассказать ей, и он пересматривал свое решение не делать этого. Если бы он сказал ей, смог бы он убедить ее прятаться от Гедеона, пока он не найдет выход?

Он не знал. Для Гедеона должно быть невозможно узнать о ней, и, по сути, Гедеон должен думать, что Кай был освобожден.

Предупреждение Леноры нельзя было игнорировать, но как Гедеон узнает? Можно ли действительно доверять ее друзьям?

Пройдя через комнату в ванную, он плеснул водой на лицо. Когда он посмотрел в зеркало, на него напали образы Рори. То, как она чистила его туалет, бросая через плечо свирепые взгляды; то, как она упрямо отказывалась от его помощи в мытье, несмотря на то, что нуждалась в ней; видеть ее свернувшейся калачиком на полу, утопающей в своем горе.

Его боль превратилась в гнев на своего брата и на себя. Гортанный крик вырвался из его горла, и тени вспыхнули вокруг него, разрушая комнату. Осколки фарфора из ванны дождем посыпались вниз вместе со стеклом из душа и зеркала. Он уставился на свои руки.

Вены почернели, расползаясь по его рукам, как корни. Он поднял руку и согнул пальцы, очарованный своей кожей. Это было не так, как в тот день, когда двое мужчин напали на Рори. Тогда тени ползли по его коже, создавая ту же иллюзию, но на этот раз они текли сквозь него, как яд.

Когда он успокоился, чернота отступила, и он усомнился, была ли она там вообще.

Осколки стекла хрустели под его босыми ногами, когда он, не дрогнув, вошел в спальню.

Он приветствовал боль.

Кай крался по коридорам своего дворца в поисках Лорен. В то утро она не явилась в его кабинет, и он надеялся, что она все еще в своей комнате.

Оказавшись за дверью ее дома, он поднял руку, чтобы постучать, но дверь распахнулась. Рот Лорен дернулся в сторону.

— Не терпится услышать о Рори, не так ли?

Кай отступил в сторону, позволяя ей выйти из комнаты и последовать за ним в его кабинет.

— Как она?

— Ты не знаешь? — спросил Ангел.

— Я знаю, что ты видел ее в мире душ.

Он остановился окончательно.

— Она говорит обо мне?

Могла ли Лорен слышать, как стучит сердце в его груди?

— Она задает вопросы, — сказала Лорен, понизив голос.

— Ты ей что — то сказал, или она вспоминает?

— Ты скажи мне, — ответил он, направляясь с ней к своему кабинету.

— Она сказала, что ты сказала ей, что в Винкуле есть кто — то, кого она приняла за Бэйна.

Короткие ноги Ангела не отставали от его длинных, и она искоса поглядывала на него, пока они шли.

— Мне не нравится лгать ей, и она прямо спросила меня, был ли Бэйн в Винкуле.

Тени начали скользить по стенам по мере того, как росло волнение Кая.

Что, если, рассказывая ей о таких вещах, она подвергается опасности?

— Тебе вообще не следовало ничего говорить. Я не говорил, что тебе нужно лгать.

Лорен откинула свои черно — белые волосы за плечо.

— Я не сказала ей ничего важного. Ты хочешь, чтобы она ненавидела тебя в пространстве души?

Он оставался тихим.

— Так я и думала.

Оказавшись в его кабинете, она повернулась к нему с натянутой, сочувствующей улыбкой.

— Это нормально — позволить себе быть счастливым, хотя бы в душевном плане. Ты проводишь с ней время почти каждую ночь, и, насколько она знает, это всего лишь сны.

— Я думаю, она вспоминает, — признал он.

— Тогда давай расскажем ей все, — настаивала Лорен.

— Будет легче обеспечить ее безопасность, если она будет знать правду.

Кай горько рассмеялся.

— У нее нет ее воспоминаний, и если она не думает, что мы лжем, она не поймет серьезности ситуации, потому что она не помнит. Это не заставит ее полюбить меня, и это не заставит ее вернуться к той жизни, которая была у нее с нами, — его слова были невнятными.

— Рассказав ей, ты только подвергнешь ее опасности, потому что она отправится к Гедеону.

Лорен закрыла глаза, и Кай подумал, считает ли она до десяти. Контроль над своим характером не был ее сильной стороной.

— Ты этого не знаешь, — сказала Ангел, подчеркивая каждое слово, — нечестно предполагать, как она отреагирует. Она умнее, чем ты думаешь о ней.

Кай стиснул зубы, борясь с тем, чтобы не выплеснуть слова, которые он не мог взять обратно. Его обида была не на Лорен, и она не заслуживала того, чтобы испытывать его гнев. Он был зол на себя, потому что не знал, обеспечивали ли его решения ее безопасность или подвергали еще большей опасности.

— Ничто из того, что ты сделал, не имело смысла, Кай, — сказала Лорен, и его сдержанность лопнула.

— Ничто в любви не имеет смысла, — прогремел он, заставляя тени метаться во всех направлениях.

— Ничего. Я сделал то, что считал лучшим, и теперь я знаю, что облажался. Ты думаешь, я не понял в тот момент, когда увидел имя Леноры в том контракте?

Он взъерошил свои волосы, и глаза Лорен расширились, когда она увидела, как он разваливается на части.

— Я не знаю, что делать. Что, если мое решение отправит ее прямиком к Гедеону?

— Я думаю, тебе следует сесть, — осторожно сказала Лорен, сосредоточившись на его руках.

— Успокойся.

Его тело воспламенилось от ярости; или, может быть, это было горе, боль, печаль или все вместе. Он больше не мог отличить одно от другого и терял чувство собственного достоинства.

— Я не успокоюсь, когда моя вторая половина в опасности. Каждую секунду, пока я не сплю, я поглощен ею, и я не могу увидеть ее, пойти к ней, защитить ее, и в этом нет ничьей вины, кроме моей. Не говори мне, блядь, успокоиться.

— Кай, — крикнула Лорен, перекрывая шум падающих вокруг них теней.

— Что — то происходит, и тебе нужно успокоиться.

Ее глаза сфокусировались на его руках, и когда он увидел черные вены, покрывающие его кожу, он выругался и заставил себя контролировать свои эмоции.

Свежий воздух ворвался в его легкие и рассеял красную пелену вокруг его разума. Звук падающих на землю вещей заполнил комнату, и он открыл глаза на знакомую катастрофу. Все, что не было прикручено, валялось на полу, по большей части сломанное.

Лорен все еще смотрела на его руки, и они наблюдали, как медленно отступают черные вены.

Она шагнула вперед и схватила его за руку, чтобы осмотреть ее.

— В последний раз, когда это случилось, ты оторвал человеку челюсть.

— Я был зол, — ответил он, высвобождая свою руку из ее.

На этот раз все было по — другому, но ей не нужно было этого знать. Надеюсь, что бы ни нашла Кит, это объяснит, как работают силы Королевской семьи.

— Ничего не говори Рори, — сказал он, возвращая их разговор в нужное русло.

— Я прощупаю почву в наших душевных пейзажах. При необходимости это можно списать на сон.

Он сел на один из несломанных стульев, чувствуя себя побежденным. Отправить ее в Эрдикоа было ошибкой, и как бы он ни пытался оправдать свои действия, он был неправ.

Что, если сейчас он ошибался?

— Если к ней вернутся воспоминания, как ты думаешь, она поступит умно и заляжет на дно? — спросил он Лорен, поднимая глаза.