Тяжёлый вздох вырывается из моей груди, когда я обдумываю это и, наконец, говорю:

— Знаешь что? Ты права.

— Как всегда. А теперь иди, мне нужно сосредоточиться. — Она прогоняет меня и начинает накладывать швы, пока я направляюсь к потрясающей лошади, на которую положил глаз в первый день, когда вошла в эти конюшни.

— Привет, малышка, — воркую я, хорошо зная, что у неё есть темперамент и своя индивидуальность. Она привлекает внимание своей тёмно-коричневой, почти чёрной шерстью, а также белой головой и ярко-голубыми глазами. Великолепна.

— Давай, — размышляю я. — Что Ропер рассказал о тебе?

Я успокаиваю её и себя, повторяя то, что Ропер упоминал об Эсме, пока надеваю седло ей на спину. Ей не нравится, когда ты затягиваешь подпругу, и она начинает брыкаться. Я пытаюсь успокоить её своим голосом и хвалю, когда она не суетится. Я чувствую, что улыбаюсь, хотя ещё даже не села верхом. Она полностью готова, хотя я держу её за голову и медленно глажу. Она абсолютно расслаблена, и я должна сказать, что это для меня огромный шаг. Общаться с лошадью, которая не нуждается в медицинской помощи. Как будто я наказывала себя, избегая работы с лошадьми и прикасаясь к ним только тогда, когда требовался ветеринар. Больше нет.

Мягкий стук её копыт заставляет мой живот затанцевать от предвкушения. Оказавшись снаружи, я пытаюсь подавить беспокойство, в последний раз перепроверяя седло, прежде чем ухватиться за него и подтянуться, чтобы перекинуть ногу. Чёрт. Как мне не хватало этого ракурса. Гривы, уши. И эта лошадь чувствуется потрясающе и не позволяет мне упасть в обморок, потому что её шаг подпрыгивает, чтобы держать меня в напряжении.

— О, нет, ты не понимаешь, Эсма, — бормочу я, когда она несколько раз вскидывает голову и быстро отходит в сторону, заставляя меня собраться с силами.

Во мне вспыхивает адреналин, и теперь я понимаю, что говорил Ропер. Эсма относится к группе маленьких темпераментных лошадей. Я никогда не ездила на послушных лошадях. Я люблю соревнования, и мой Боулдер когда-то тоже был таким. Всего несколько минут на Эсме, и я знаю, что Ропер только что потерял лошадь. Даже если мне придётся купить её, он не получит её обратно. Нет, она предназначена быть моей.

— Какое приятное зрелище, — заявляет Леджер.

Леджер — один из братьев МК, который живёт здесь. У него светлые, почти белые волосы, неровный подбородок, и за последние несколько дней я много раз видела, как он работает с Ропером. Он мало говорит и немного замкнут, но Ропер говорит, что он хороший человек, который просто любит животных больше, чем людей. Вот почему я так мало с ним виделась и разговаривала. В большинстве случаев он либо совершает обход, чтобы проверить стада на пастбищах, либо в конюшнях — в любом другом месте, где поменьше народу. Леджер быстро открывает дорожную арену, пропуская меня внутрь, прежде чем закрыть её за мной.

— Кэссиди, — раздаётся голос Ропера слева от меня.

Мои щеки пылают от того, как он просто сидит на своей лошади, скрестив руки на груди и наклонившись вперёд. Он немного приподнимает шляпу, чтобы позволить мне увидеть его глаза, и я чувствую, как гордость и жар его взгляда обжигают сердце. Я быстро перевожу взгляд обратно на вид спереди, по которому так скучала последние годы. Ощущение того, что подо мной лошадь, и работа, которую это требует от моего тела, чтобы держать лошадь под контролем, требует усилий и одновременно волнует, но и немного пугает.

— Леджер, открой. Я собираюсь покататься верхом со своей женщиной, — заявляет Ропер.

В его голосе появились нотки гордости, и это заставляет меня чувствовать себя так, словно я на вершине мира. Я знаю, что груда динамита подо мной молода и может быть немного непредсказуемой, но лошадь, на которой скачет Ропер, действует на неё успокаивающе. Они всегда вместе на пастбище, и лошадь Ропера на шесть лет старше Эсмы. Все это даёт уверенность в том, что я могу оставаться начеку и в то же время наслаждаться пейзажем наряду с ездой верхом и тем фактом, что я получаю удовольствие от этого момента — и личной победы, вернувшись в седло — вместе с Ропером.

Мы едем по земле ранчо, и единственное, что мне не нравится, это то, что тело больше не привыкло к верховой езде. Когда мы, наконец, возвращаемся, чтобы позаботиться о лошадях в конюшне, я действительно чувствую, как тело кричит от только что полученной тренировки.

— Я беру два выходных, потому что завтра утром, думаю, не смогу ходить, — ворчу я, в то время как Ропер заливается смехом.

Он протягивает руку и хватает меня за талию, чтобы притянуть ближе.

— Ты великолепна. Видя, как ты едешь на Эсме, я чертовски возбудился. Ты рождена, чтобы ездить на этой лошади.

Я позволяю своим рукам скользнуть вверх по его шее и поиграть с волосами, выбивающимися из-под шляпы.

— А мне казалось, я рождена быть твоей.

— И это тоже, — шепчет он и завладевает моими губами в обжигающем поцелуе.

— Вице-президент, Альфи нужна твоя помощь с лонгхорнами, — произносит голос позади нас, прерывая поцелуй.

Ропер стонет, и в тот же момент начинает звонить мой телефон. Когда я смотрю на экран, то вижу, что это Хоакин.

— Привет, — начинаю я, но он обрывает меня.

— Ты нужна мне здесь, прямо сейчас. Возникла чрезвычайная ситуация. — Он кинул трубку.

Я смотрю на телефон и гадаю, что-то не так или это просто нормальная реакция Хоакина. Если клиника безумно занята, Хоакин погружается в работу со всем сразу и пропускает что-то одно, чтобы перейти к следующему. Таким образом, его реакция могла означать что-то или ничего.

— Всё в порядке? — спрашивает Ропер.

— Да, мне просто нужно в клинику. Звонил Хоакин. Там срочная ситуация.

— Возьми Вилли, я приеду, как только смогу, — говорит Ропер и машет Вилли рукой.

— Нет необходимости. Я вернусь домой, как только закончу. Харлин наняла нового ветеринара, и он отлично справляется. Я уверена, что им просто нужна дополнительная пара рук.

Ропер щиплет меня за подбородок большим и указательным пальцами.

— Новый ветеринар, да? Позвони, если я тебе понадоблюсь, и держи Вилли все время при себе.

— Дилли-Билли-Вилли. — Я ухмыляюсь, когда он качает головой в ответ на мою игру с именем и быстро целует меня, прежде чем побежать в том направлении, откуда идёт Вилли.

— Мы снова едем в клинику? — спрашивает Вилли.

Ему поручили сопровождать меня всякий раз, когда Роперу нужно работать. Он молодой парень, немного застенчивый и тихий, но рядом с ним приятно находиться. А ещё он любит животных и сразу приходит на помощь, не спрашивая.

— Да. Ты поедешь со мной или возьмёшь байк?

Вилли с ужасом смотрит на мой внедорожник и бормочет:

— Буду прямо за тобой.

Я не могу удержаться от фырканья и направляюсь к выходу, зная, что он будет прямо за мной. На моём лице широкая улыбка. У нас с Ропером всё хорошо, мои руки все ещё пахнут лошадьми, а в ногах ощущается прогулка верхом. Да, я чувствую себя просто великолепно.

Я паркуюсь и вижу, что Вилли встаёт рядом со мной. Пока мы проскальзываем внутрь клиники, завязывается непринуждённая болтовня. Я ожидаю, что люди будут ждать в очереди, раз Хоакин вызвал меня, но вместо этого комната ожидания пуста, и Хоакин сидит за стойкой регистрации. Он смотрит на Вилли и говорит:

— Вилли, только что звонил Ральфи. Хочет, чтобы ты вернулся на ранчо и доил этих коров, как тебе положено.

— Твою мать, — рычит Вилли, пока я недоумеваю, почему Хоакин обращается ко всем неправильно.

— Я только что приехал. Извини, Кэссиди, ты сама по себе. — Вилли разворачивается и направляется обратно, прежде чем я успеваю произнести хоть слово.

Дверь со звуком закрывается за ним, и я слышу, как в следующие несколько секунд его мотоцикл оживает. Мои мысли всё ещё путаются, но внезапно из-за стены появляется пистолет, и тот, кто его держит, показывается вместе с ним.

— Привет, Кэсси. Давно не виделись, — заявляет Кай.