Джалим, стоящая рядом, кивнула.

— Да. Шестьдесят винтовок, двадцать пистолетов, нейтронный заряд. Мы ценим вашу борьбу и готовы и далее её спонсировать. Если вы будете эффективны.

Мужчина положил оружие обратно в ящик и кивнул.

— Будем, скоро о нас заговорят, можете даже не сомневаться. С хорошим оружием мы сделаем всё, что нужно. А при должном снабжении, сможем сделать гораздо больше.

Надеюсь. Пусть мне и неприятно делать это, но любому терпению приходит конец. То, как люди творят что хотят, пользуются своей вседозволенностью… Это должно прекратиться немедленно, так или иначе.

Я знаю, что нужно готовиться к прибытию жнецов. Но как это делать, когда может прийти корабль людей, и не устроить шпионские игры, как это делают разведки или Спектр, а взорвать что-то массового поражения. И силы Цитадели, не имеющие внятного ответа, вынуждены будут просто проглотить подобное отношение.

Нет. Так не будет. Я не хочу устраивать нечто, что произошло в Гегемонии (что забавно, в мой Цербер вступают в том числе силы КхарШана, кварианцы, и вообще все, кому люди успели насолить), но указать людям, что они не всесильны и не неуязвимы, совершенно необходимо. Для этого у нас есть лучшие техники в галактике, лучшие наемники, инструктора и солдаты. Есть связи и сторонники. Достаточно, чтобы бросить вызов СВР людей.

А пока можно полюбоваться на фейерверк в космопорте ККОН. Заряд сожжет электронику, а если повстанцы все сделают правильно, еще и взлетающий корабль уронить может. Максимум урона по военным, минимум, по гражданским. Ради нашего выживания. Ради будущей победы.

60. Тьма продолжается

Терминус, Мир Терраск.

Обычная аграрная колония, населенная батарианскими беженцами, турианцами, ушедшими из Иерархии в поисках иной жизни, и десятком элкоров. Суммарное население менее пятидесяти тысяч разумных. По большей части они зарабатывают сельским хозяйством и местной добычей. Из ценностей — только химический завод. Достаточно небольшой, чтобы время от времени местная «компания» из целого одного транспортного кораблей могла летать через местный ретранслятор и продавать груз. А в случае набега пиратов колония может выставить десяток истребителей. Чтобы отогнать банду хватает, тем более, что руководство колонии исправно платит процент местным «решателям», и их не трогают.

Таким образом завод обеспечивает этой небольшой удаленной колонии «крышу» от банды «Кровавая стая», действующей в регионе. Да, кроганы защищают колонию за еду и продукцию завода. Для тех, кто немного понимает в делах это — нормально. Работорговцы для колонии, почти не имеющей нормальной защиты — проблема актуальная. А так все довольны.

Многие любят показывать кроганов недалекими громилами. Проблема только в том, что недалекие громилы долго не проживут. И цивилизацию не построят. Всегда нужны те, кто будет работать на заводах и выращивать еду. А значит, кроганы всё это прекрасно могут. И торговать могут, и в коллективизм. Но часто об этом забывают, факт.

Во время инцидента, испарившего Аттический траверс, колонию не задело. Нет, новости через месяца два до колонии дошли. Но никто в них не поверил, серьезно. Экстранета почти ни у кого нет, никто не будет тянуть связь сюда, это просто невыгодно. Да и оборудование в рабочем состоянии поддерживать дороговато.

Так что историю сочли обычной байкой, пообсуждали по вечерам в таверне, да и забыли. Ну правда, кто поверит в то, что целый сектор галактики внезапно вымер? Сказки! Наркотический бред укурившихся и упившихся наемников.

И вот однажды ночью над поселением колонистов раздался тихий, но отчетливый гул снижающегося корабля. Над колонией с воем пронесся факел, длиной примерно метров семьсот, и скрылся за лесом Затем был удар, явно выдающий произошедшее крушение и вспышка детонации. Выбежавшие на шум разумные быстро обнаружили место крушения по зареву пожара и двинулись в ту сторону с фонариками и оружием, движимые любопытством. Все же, рухнуть в их глуши мог кто угодно. Надо помочь.

Благо корабль упал всего в нескольких километрах, пропахав корпусом лес и оставив более чем четкие свидетельства. А пожар помог определить направление. Через некоторое время разумные из колонии, егеря, добрались до фиолетового остова, частично перегородившего реку, вода в которой начала подниматься и помешала распространению пламени. Пожилой батарианец с интересном всмотрелся.

— Эй, кто это? Чья это посудина?

И действительно, чья? аккуратные, словно литые округлые обводы корпуса совершенно не привычны для кораблей Цитадели. На батарианский тоже не похоже. А кораблей ковенанта никто из них никогда и не видел.

— Никогда таких кораблей не видел, — произнес турианец, освещая фонариком автомата незнакомый корпус корабля. Фиолетовый, похожий на морское животное, смявший деревья, но на вид почти целый. Из трещин и броне, до которой добрался отряд, идет желтоватый туман. Батарианец, подошедший поближе и проведший пальцами по трещине, закашлялся. Воняет.

— Что, кха, это за гадость, кха, — сделав пару шагов назад, он отплевался, и добавил, — эта дрянь забивает легкие, дышать невозможно. Если внутри так же, они там задохнутся все.

Неожиданно другой батарианец вскинул оружие.

— Тихо! Вы слышали это?

Отряд тут же напрягся, вслушиваясь в треск горящей древесины и шипение.

— Что? Стоп, тихо!

И они услышали. Шелест. Тихий, монотонный, и совершенно непонятный. Попытки осветить пространство вокруг к разгадке не приблизили, хотя где-то во тьме снова раздался шелест. А затем хлюпание, словно шаги. Оружие тут же было направлено на звук.

— Кто здесь? Покажись немедленно! — потребовал турианец, — или я буду стрелять. Что?

Он дал очередь в упор, когда раздувшаяся желтая фигура в незнакомой броне резким прыжком с десятка метров оказалась прямо перед ним. Фигура пальбу в живот проигнорировала, разбрызгивая желтую жижу и плоть от попаданий, а затем нанесла размашистый удар конечностью с хлыстами. От удара турианец осел в грязь, а на нагруднике остались заметные вмятины. Которые, не будь защиты, просто убили бы его. Дыхание сбилось, такой силы был удар, но опытный солдат прохрипел:

— Огонь! Убейте его! — ополченцы начали стрелять, выискивая фонариками движение, высвечивая все новых и новых раздутых тварей.

И пули они игнорируют. Сверху, с корпуса корабля, спрыгнули новые враги. И новые. Десять. Двадцать. Пятьдесят. Затем с корпуса корабля на защищающихся посыпался живой ковер из плоти.

Батарианец заорал, покрытый маленькими живыми мешками с кучей щупалец, и острыми клювами и под шелест многочисленных лапок прогрызающих себе путь внутрь организма. Но крики обратились в хрип, затем затихли. А затем защитники, став такими же раздувшимися существами, встали и отправились обратно, к колонии, повинуясь воле своего нового, коллективного разума. И вскоре криками наполнилась колония.

Единственный корабль, попытавшийся стартовать с колонии, был подорван плазменной вспышкой с упавшего корабля, и разбился в нескольких километрах. Это спасло тех, кто на нем улетал, они прожили несколько дольше.

Раздутые фигуры, перебив жителей, разбрелись, разыскивая биомассу и обладателей нервных систем. В их разумах сложился конструкт, который им надлежит создать и план, как именно это сделать.

Могильный разум, который необходимо создать. Они не знали зачем, они не понимали, что они делают. Но точно были уверены, что необходимо. Паразиту нужно питаться и расти. Это их предназначение. Разумные вокруг — то, что нужно.

* * *

А в пространстве ковенанта происходил штурм храма Саншайуум. Жрецы, пусть и привыкшие полагаться в защите на другие расы Ковенанта, свой храм, свой мир защищают яростно. Но бессмысленно. Сангхейли и их сторонники были в бешенстве. Ведь они оказались на планете, которая, по всем хроникам, давно уже не существует. Жрецы солгали им, жрецы скрыли мир, оставив себе место, чтобы спрятаться.