Чуйка подсказывала Торику, что коварная ошибка прячется где-то на его стороне. Или это он так доверял профессионализму и основательности Зои? Закрадывалось иррациональное ощущение, что ошибка нарочно прячется от них. Вспомнилось, как тогда, с Ольгой, они раскладывали карты Таро и внезапно увидели подсказку о причине такой же неуловимой ошибки в системе.

— Зой, — подошел он к ней сзади.

— М-м? — она машинально подняла голову и затылком уткнулась ему в живот. Тут же вздрогнула всем телом и вскочила, еле успев ухватить чашку, пока та не упала. — Ой!

— Мне кажется, нам что-то глупое мешает.

— Я уверена в этом, — Зоя снова села за компьютер. — Просто никак не найду это место. Сколько ни проверяю — все правильно.

— Может, кинем монетку?

— В смысле? — она устало помассировала лоб. — Ты пошутил?

— Не знаю. Рациональный подход мы уже попробовали.

— Это ненаучно!

— О чем ты? Мы работаем с человеческой душой! Какая там, к чертям собачьим, наука?

Она усмехнулась:

— Ну, если так рассуждать…

— Так, ну все, я пошла! — донеслось из прихожей. — Не грустите, не хрустите и меня тихонько ждите!

— Пока, «Викусик», — не удержался от колкости Торик.

Зоя удивленно посмотрела на него. Дверь в комнату приоткрылась, на секунду появилась недовольная Викина физиономия с высунутым языком. Вика демонстративно отвернулась от Торика, улыбнулась Зое, помахала ручкой, протянула «Бай-бай!» и ушла.

Внезапно Торик вскочил и принялся носиться по комнате, размахивая руками, словно отгонял стаю диких ос. Зоя оторопела:

— Эй, ты чего?

— Зоя, я полный кретин! Сам мучаюсь, тебя мучаю, а все до обидного примитивно!

— Слушай, хватит уже причитать! Рассказывай, что случилось.

— Бай-бай! Байпас, все дело в байпасе!

— В смысле? — рассеянно переспросила Зоя.

— Ты проверяла код моего драйвера?

— Конечно, много раз.

— Ну вот и зря. Он не работает.

— Он должен работать, Торик! Я прошла его вдоль и поперек!

— Должен, если его подключить. А пока у меня стоит отладочный байпас. Все подаваемые команды он честно записывает в журнал, но на исполнение они не идут. И в результате…

— …система работает как раньше, без всякого сдвига фаз! Вот было же, было у меня при отладке такое ощущение, что просто рубильник «Сеть» выключен! Торик, ну как так получилось?! Мы оба столько времени и сил угрохали!

— Прости. Меня, видимо, переклинило. Или отвлекся. Так. Во искупление своей вины предлагаю купить тортик и тут же приговорить его к съедению!

— О, это щедрое и заманчивое предложение! Но вообще уже поздно, я, наверное, поеду. Мама сегодня… в общем, мне лучше быть дома.

— Зой, мне так неловко…

— Да ничего, бывает. Разлочишь, и потом попробуем. Зато теперь я на сто процентов уверена и в своей программе, и в твоем драйвере. Осталось применить все это на практике. Проводишь меня?

— Пойдем. Но тортик — за мной!

* * *

— И к чему же вы в итоге пришли? — Стручок вальяжно развалился на стуле, точно это королевский трон.

Торик с Зоей переглянулись.

— Давай ты, — сказала она.

— Наши странности и случайности оказались совсем не случайны, — начал Торик.

— Кто бы сомневался! — усмехнулся Стручок.

— Я, — вдруг серьезно заявила Зоя. — Я всегда сомневаюсь. Это могли быть ошибки восприятия, случайные отклонения, воздействие помех, да что угодно. Кстати, поначалу у нас и такое было.

— Но теперь вы обнаружили длинный хвост истины? — казалось, улыбка Стручка стала еще шире.

— Один из них, — самокритично ответил Торик. — Раньше мы работали только с действительными числами. Теперь Зоя нашла способ перейти к комплексным.

— О-о, — протянул Олег, — я много работал с комплексными числами…

Зоя взглянула на него с уважением, а он продолжил:

— …но с трудом представляю их в качестве атрибутов движения. Как можно изобразить такое перемещение в привычных терминах?

Торик встал из-за стола, прошелся по комнате и только потом ответил:

— Думаю, точного ответа здесь нет. Условно я представляю себе так. Обычно мы движемся по некоторому рельефу, там есть холмы, провалы, равнины. Но мы едем по поверхности. А тут мы начинаем не просто ехать, но и подниматься над ней либо опускаться, зарываться вглубь — это зависит от знака.

— Да? Ты именно так себе представляешь комплексное перемещение? — удивилась Зоя.

— А ты — нет?

— Про передвижение по поверхности — согласна, это удобная аналогия. А дальше — нет, это же постоянное приращение фазы.

— То есть ты едешь и поворачиваешь? — уточнил Стручок.

— В каком-то смысле… — задумалась Зоя. — Только не вправо или влево. Мы уходим от своего рельефа.

— А куда же тогда поворот?

— Я внутри вижу это, как навивку спирали вокруг линии основного перемещения. Представь, что ты едешь на велосипеде по дороге…

— Так, — азартно кивнул Стручок.

— В руке держишь, скажем, отвес — компактный грузик на веревочке.

— Ну-ну.

— И пока едешь, крутишь этот грузик, как пропеллер. Тогда его траектория будет определяться сдвигом фаз, как у нас в программе.

Это надо было еще осмыслить. Некоторое время они молчали. Потом Торик произнес:

— Красивая аналогия. А как же знак — плюс или минус?

— Элементарно, Ватсон! — Стручок вновь улыбался. — Крути свой пропеллер по часовой или против.

— Именно так, — довольно кивнула Зоя.

— Забавно. И что вы там увидели? Я так понимаю, это уже не просто воспоминания?

Они снова переглянулись: как расскажешь о таком одним словом?

— Я видела кота. Причем сразу, без переходов — вот мой письменный стол, а на нем сидит здоровенный такой сплошь черный кот. Посмотрел на меня и отвернулся, словно увидел, но я ему не интересна оказалась. Я и сама не видела своего тела, будто кино смотришь — мы же не видим камеру, которой кино снимают.

— И все? Просто сидел кот? У вас дома такой жил? — уточнил Стручок.

— Нет! У нас вообще кошек никогда не было. Откуда такое взялось? Стол точно был мой, там книги лежали и еще мой спортивный приз. А потом, когда кот отвернулся, он вдруг начал меняться.

— Превратился в собаку?

— Хуже. У него шерсть стала закручиваться, вздыбилась, выперла горбами, окрасилась… и вот уже передо мной не кот, а яркая гигантская гусеница тех же размеров. Она изгибалась, ежилась и тянула ко мне свою гадкую голову. Бр-р! А потом открыла пасть и яростно укусила себя за хвост. Я так испугалась!

— Она кричала во сне, — отметил Торик. — Такого Зоя точно нигде не могла видеть!

— Пожалуй, — согласился Стручок. — А ты тоже видел фантомы?

— Можно и так сказать. Но я не терял своего тела. У меня исчезал внешний мир.

— Как это?

— Я сидел в обычной комнате, где прошло мое детство. Очень надо дойти до стола, но я не могу. Пол, такой надежный и прочный, подергивается рябью, потом идет волнами, и вдруг у самого стола закручивается водоворотом. Предметы в комнате начинают оплывать и стекать, как на картинах Дали. И даже в воздухе растекается мелкая дрожь, зубы начинают противно ныть, причем все сразу.

— Слушай! Я где-то в кино видел, как герои проваливались в пол!

— «Джуманджи»?

— Точно! Тоже смотрел?

— Ага. Только я-то не проваливался в пол. Я боялся на него наступить, он такой зыбкий, текучий, ненадежный.

— И как ты спасся?

— Запрыгнул на диван — он единственный остался прочным.

— Жуть какая… — Стручок передернул плечами. — Да, это уже не воспоминания. Больше напоминает бред сумасшедшего.

— Или видения наркомана, — кивнул Торик. — Я сам не пробовал, но рассказывали, что в некоторых случаях люди видят всякие такие несуразности. Химеры.

— Кстати, хороший термин — «химеры», — Стручок даже большой палец поднял в знак одобрения.

— Так при отрицательных фазах бывает, — вставила Зоя.

— А при положительных?