— Это действительно то, что ты имеешь в виду?

— Да, — признается она. — Связь, о которой ты говоришь… Думаю, я тоже это чувствую.

Я провожу рукой по ее груди, прикладывая ладонь к сердцу.

— Иногда сердце просто знает.

Ее глаза мерцают от эмоций, но она ничего не говорит, тут же переводя взгляд вниз. Он скользит по устилающим пол клочьям ее платья.

— Думаю, мне придется заказать другое.

— Ты получишь столько, сколько захочешь. Ты моя королева.

Покрыв ее сиськи последствием своего оргазма, я скольжу дальше, размазывая свое семя по всему ее животу. Я глажу его, покрывая поцелуями шею.

— Не могу дождаться вида твоего округлившегося живота, созревшего от моего семени.

Она кладет голову мне на грудь, усталая и удовлетворенная.

— Ммм… Никогда не думала, что размножаться может быть так весело.

— О, поверь… Мы только начали.

Пять

Елена

— Ты такая красивая! — говорит горничная, с улыбкой заканчивая мою прическу.

Одетая в прозрачное желтое платье, ниспадающее на бедра колоколом, я действительно выгляжу королевой, которой, собственно, и являюсь. Лиф полупрозрачный и усыпан жемчугом вдоль глубокого выреза. Темные соски отчетливо видны сквозь тонкую ткань. Это одно из платьев, которое я унаследовала от предыдущей королевы. Мои темные волосы заплетены в свободную косу, украшенную морскими ракушками.

— Что думаешь?

— Выглядит изысканно.

Я наклоняю голову, изучая свою украшенную косу. Хоть я и знаю, что она исчезнет сразу, как только мой муж увидит меня, мне очень нравится.

— Прекрасно!

Горничная использует свой хвост, чтобы подплыть ко мне. Как и мой муж, она не носит никакой одежды. Я все еще не привыкла видеть русалок с обнаженной грудью, но, похоже, в Океантисе действительно так принято.

Последние несколько недель я посвятила возможности исследовать королевство. Это гораздо более процветающее и интересное место, чем моя деревня. Обитатели оказались весьма дружелюбны, а еще я приобрела вкус к новой для меня азартной игре в ракушки.

Каждый раз, когда я смотрю в окно на светящиеся разноцветные рифы, меня охватывает благоговейный трепет.

Но наибольшее количество моих мыслей занимает Золтар.

То, как он нежно целует меня, как занимается со мной страстной любовью каждую ночь, заставляет меня с нетерпением ожидать его появления. Я каждый день жду, когда же он возьмет меня. Как только он сказал, что чувствует связь со мной, я поняла, что я тоже это ощущаю. Между нами сразу возникло это сильнейшее притяжение.

— Его Величество просил меня передать вам, что он планирует сегодня отвести вас посмотреть, как поют сирены.

— Серьезно?

Мои глаза расширяются от удивления. Однажды ночью после секса я мельком упомянула, что слышала о музыкальных шоу от одной из горничных и мне очень хотелось бы послушать, как поют сирены.

Моя горничная понимающе улыбается.

— Должно быть, он действительно влюблен в вас. Он не очень любит музыку.

Я краснею, чувствуя благодарность. С той ночи мы сблизились, но теперь я еще больше хочу отдаться ему. Я не могу не открыть свое сердце этому могущественному чудовищу, которое любит так яростно и собственнически.

Мой.

Я помню день, когда он заставил меня сказать это. Я принадлежу ему, и я хочу, чтобы он это знал.

В этот момент дверь в будуар распахивается.

Мои глаза сразу же приковывает импозантный, царственный монстр, стоящий в дверях. Золтар обнажен по пояс, если не считать короны на голове. Его пенисы твердеют при виде меня, а щупальца шевелятся, когда красные глаза встречаются с моими.

— Доброе утро, жена.

Он едва поднимает руку, как моя горничная тут же выплывет из комнаты. Я подхожу ближе. Кожу покалывает от его пристального взгляда.

— Я узнала, что сегодня вечером мы услышим пение сирен, — улыбаюсь я.

— Ты ведь говорила, что ты этого хочешь.

Он выглядит таким грозным, таким пугающим, что трудно забыть о том, что он король. Взгляд мужа скользит по моим формам, останавливаясь на темных сосках. Его руки тянутся вперед, захватывают пальцами маленькие бутоны и перекатывают их между пальцами. Мгновенно они становятся твердыми, нуждающимся, жар разливается у меня между ног. Его прикосновения сводят с ума.

— Ооох… — я выгибаю спину, прижимаясь грудью к его рукам. — Моя горничная сказала, что ты не любишь музыку. Ты собираешься досидеть до конца только ради меня?

— Кто сказал, что я не люблю музыку? Я же люблю слушать, как ты поешь, — говорит он. — А еще мне очень нравится смотреть, как ты улыбаешься.

Вспышка эмоций загорается внутри меня ярким фейерверком.

Его честность обезоруживает.

— Разве ты когда-нибудь слышал, как я пою?

Раньше я пела у моря, живя в деревне, но с тех пор, как я оказалась/попала в Океантисе, не пела ни разу.

Он прижимается носом к моей груди, вдыхая запах кожи. Его маленькие усики щекочут мою кожу.

— Это платье сводит меня с ума. Так не пойдет. Ты должна быть обнаженной все время.

Его губы целуют ожерелье из ракушек, прежде чем лизнуть ложбинку меж моих грудей. Мои руки тут же обхватывают его, а тело отзывается на его прикосновения.

— Я умирал от желания поцеловать эти сиськи, прикоснуться к этой коже и овладеть этой сладкой киской с тех пор, как впервые увидел тебя много лет назад. И да. Твой голос был самой сладкой вещью в мире.

Много. Лет. Назад?

— Что?

Прежде чем я успеваю нормально спросить его, что он имеет в виду, щупальца проскальзывают мне под юбку, лаская киску. Я стону, когда его губы накрывают мои.

Золтар неистово целует меня, его твердые члены упираются мне в живот. Они хотят проникнуть в меня сквозь прозрачную ткань. Каждый раз, когда он рядом со мной, он горит желанием накинуться на меня.

И я понимаю его.

Я совершенна только тогда, когда его член погружен глубоко в меня и наполняет меня спермой. Я не знаю, почему моя реакция на него такая бурная, но я чувствую это с тех пор, как впервые увидела его.

Я открываю рот и позволяю теплому языку Золтара скользнуть внутрь. Мы такие разные.

Я — тепло, а он — прохлада.

Я человек, а он монстр.

Я маленькая, а он большой и сильный.

Несмотря на это, я чувствую, как глубоко мы связаны.

Я впитываю вкус моего мужа. За эти недели он стал для меня привычным. Его руки скользят за спину, обхватывая мою голую задницу, пока его щупальце приподнимает платье. Он сжимает мою плоть, чувствуя, как она покачивается под его ладонью. Пальцы Золтара проникают в щелку моей задницы, прокладывая путь к гладким складочкам. Он потирает их, прерывая поцелуй.

— Ты все время такая мокрая. Мне это нравится.

Он целует веснушки на моем носу и щеках, пока его три синих пальца дразнят мои складочки. Его щупальце начинает играть с клитором.

— Мне нравятся эти отметины у тебя, маленький кролик. Они отражают твой характер.

— Мои веснушки? Они считаются недостатком.

— Люди…

Он стонет, заменяя пальцы щупальцами на моем влагалище. Один толстый придаток скользит в мою дырочку, растягивая киску. К нему присоединяется другой, заставляя мое естество вспыхнуть огнем. Они шевелятся в моей влажной дырочке, играя с мясистыми внутренними стенками.

— Я не могу представить ничего прекраснее, чем эти милые пятнышки, усеявшие твое лицо.

Я закрываю глаза и позволяю его прохладному рту скользить по моим векам. Ему удается заполучить все мои веснушки, даже когда его телу не терпится войти в меня. Мне нравится, когда он исследует меня вот так.

Толстые щупальца все глубже проникают внутрь, дразня мои стенки и сладкое местечко, от которого у меня бурлит кровь.

— Ааааа…

Инстинктивно моя рука обхватывает верхний член, чувствуя, как пульсирует нуждающийся бархатистый жар. Искры экстаза вспыхивают в животе, когда его щупальца доводят меня до оргазма. Они массируют мои внутренние стенки, атакуют все чувствительные точки, в то время как его присоски тянутся к клитору.