День с самого утра начался наперекосяк. Озёрский стал генеральным гораздо раньше, чем я планировала. Теперь я безработная. Но глядя на счастливое выражение лица Егора Натановича грустить всерьез не получается.

Любовь удивительная вещь. Она может превратить даже такого сурового и грозного мужчину, как Егор Натанович в милого пупсика. На глазах выступают слезы, когда под натиском влюбленного взгляда своего мужчины Валерия Леонидовна сдается и отвечает ему тем же теплым и полным искренней любви взглядом.

15

— Что значит увольняешься? — воскликнули в один голос с Мариной.

— Я не смогу с ним работать, понимаете? От одного его вида меня всю трясет. Ни за что не соглашусь работать секретарем бывшего мужа, — прорычала Оксана. Это было так не похоже на мою улыбчивую и излучающую лучики добра подругу.

После собрания мы с девочками по традиции закрылись в копировальной. Это наше место силы, где мы можем позволить себе посплетничать, поплакать, и втихаря пить кофе с элитным коньяком из личных запасов генерального.

Тут Оксана и объяснила причину плохого настроения, а заодно и прояснила почему нам с Мариной Глеб Вадимович показался смутно знакомым. Мы видели его в клубе «Фараон». Это ее бывший муж, оказывается они развелись по причине его кобелизма два года назад. Он изменял ей со своей коллегой. Сволочь! Как можно изменять богине?

— Понимаю, уйдем вместе, — хмыкнула я. — Боюсь с уходом Валерии Леонидовны и Егора Натановича Озёрский мне житья не даст. Лучше по-тихому смыться.

— Так и знала, что не стоит с вами дружить, — буркнула Марина.

— Чего?

— Я столько лет тут работала, ни с кем не сближалась. Мне было нормально. А теперь я к вам привыкла и вы уходите.

— Ничто не мешает нам дружить вне работы, малыш, — проворковала Оксана.

— Вот именно, даже не надейся от нас избавиться, — прорычала шутливо.

Грустно улыбнувшись мы с Оксаной полезли к Марине с объятиями. Наша железная леди хоть и кривилась, но не стала отталкивать, неуклюже хлопая нас по спине.

Вернувшись на свое рабочее место уже собиралась строчить заявление, но из своего кабинета вышла Валерия Леонидовна.

— Лада, бери инструменты и бегом за мной.

Не глядя на меня, зашагала в сторону приемной. Я же вооружившись ежедневником и ручкой поплелась за ней. Постучавшись, скорее для формальности, она распахнула дверь в кабинет генерального. Когда мы вошли, я едва не застонала в голос. Вся мужская компания была в сборе. Новый глава коммерческого отдела и исполнительный директор быстро соскочили со своих мест, уступая нам место на диванчике.

— Садись, кроха, — улыбнулся Филипп.

За своим рабочим столом восседал Егор Натанович, Озёрский занял кресло у его стола. А остальные уселись на стулья.

— Григорий Максимович, Лера… м-м-м, Лада, — мое имя Егор Натанович вспомнил с трудом, — в связи с кадровыми перестановками нам необходимо сделать официальное обращение, а также внести соответствующие изменения на сайте. Кирилл надо будет созвать пресс-конференцию.

— Согласен. Повод есть. К концу года мы планируем запустить новый инвестиционный проект.

— Чем он будет отличаться от уже имеющегося? — уточнила моя начальница.

— С самого основания компании, целевой аудиторией были крупные юридические лица, с инвестиционной возможностью не менее пяти миллионов. Работа с мелкими индивидуальными вкладчиками не велась. Тем не менее, сейчас это очень большой рынок, который может быть гораздо успешнее и результативнее. Детали проекта я уже скинул по почте. Это может послужить инфоповодом для пресс-конференции, и заодно сделаем заявлении о ребрендинге и прочее. Сайт, социальные сети тоже должны быть задействованы.

— С этим проектом советую все же повременить. Твои недавние приключения могут неблагоприятно сказаться на деле. Я думал, что прежние времена остались далеко позади, но ты вновь попал во все сводки из-за той драки. Кто тебе свои деньги доверит? — прорычал Егор Натанович.

Чувствую, как краснею до кончиков волос. Это ведь из-за меня имя Озёрского до сих пор полоскают и склоняют самым изощренным способом на просторах интернета.

— Почему мне кажется, что нашей крохе есть, что сказать или возразить? — внезапно заговорил Филипп.

Вздрагиваю, испуганно окинув все присутствующих взглядом. Всех, кроме Озёрского. На него смотреть стыдно и совестно.

— Говори, Лада, — кивнул генеральный.

— Ну, у меня есть кое-какие мысли, но наверное мне стоит вначале ознакомиться с материалом, стратегией команды и уже потом озвучить идеи, — тихо проговорила, мечтая превратиться в невидимку.

— Нет, говори, что пришло тебе в голову, первая мысль, как правило бывает верной, — нетерпеливо потребовала Валерия Леонидовна.

— Сейчас для того, чтобы стать владельцем акций или других ценных бумаг достаточно иметь доступ к интернету, и немного денег на балансе, — начала я.

— Неужели? Вот это открытие! — иронично бросил Озерский.

— Я не закончила, — промямлила краснея, — даже у меня есть небольшой процент акций в нескольких компаниях. Но я приобрела их потому, что меня заинтересовали руководители этих компаний.

— Ого, да ты охотница на богатых женихов! Банально, зато честно и вполне амбициозно. Одобряю, — усмехнулся Филипп.

— Вовсе нет! — возмутилась громко, а потом сделав глубокий вдох продолжила, — когда речь заходит о крупных корпорациях, то люди невольно представляют себе финансовую машину, без души, которой сложно доверять. Но когда у этой компании есть лицо, то доверие возрастает. Пример тому Стив Джобс, Марк и Присцилла Цукерберги, Илон Маск и другие. К примеру, ваш условный конкурент Арсений Мотыльков, очень популярен в народе. Многих подкупает то, что он активно ведет соцсети, озабочен проблемами животных и постоянно поддерживает приюты, выступает против тестирования косметических продуктов на бедных животных и так далее.

— Но ведь это просто фикция! Знали бы люди о нем, то что знаем мы, — возмутился глава коммерческого отдела.

— Да, но это работает. Пиар — это всегда немного преувеличенная информация, — ответила спокойно.

— То есть ты предлагаешь, начать пиар кампанию не с информации о новом пакете услуг, а о повышении узнаваемости Кирилла? — задумчиво уточнил Егор Натанович.

— Угу, — только и смогла ответить.

— Да он и так звезда! — заржали мужчины.

— Верно, Кирилл Александрович известная личность, но не в лучшем смысле, — тихо, почти шепотом проговорила. В кабинете наступила тишина, с трудом подняла глаза на Озерского, тот смотрел на меня в упор, испепеляя взглядом. Громко сглотнула, попутно ругая себя за излишнюю инициативность, но тут уголки губ Озёрского растянулись в улыбке, а через секунду он и вовсе засмеялся громким заливистым смехом.

— Рыжая, только не говори, что хочешь сделать из меня святошу в глазах общественности? — продолжал он смеяться.

— Ну, это точно было бы гораздо эффективнее скучной пресс-конференций, — продолжила отстаивать свою идею.

— Как по мне, звучит отлично! Молодец, Лада! — похвалил Егор Натанович. — С чего предлагаешь начать?

— Ну, уж нет! Терпеть не могу журналюг и светиться в прессе.

— И тем не менее, вы все равно оказываетесь на страницах СМИ. Так почему бы не сделать это на своих условиях? — было жутко страшно возражать Озёрскому, да и выкать непривычно, но нравится мне или нет, но субординацию никто не отменял. Тем более на людях. Я старалась держаться уверенно, однако голос предательски дрожал.

— Да, ты камикадзе, кроха! — усмехнулся Филипп.

Лада, — поправила его сквозь зубы, — хватит называть меня, крохой. А начать предлагаю с разъяснения той ситуации в клубе. Кирилл Александрович… — пришлось вновь сделать глубокий вдох, — попал в ту неприятную ситуацию потому что буквально спас меня от… похищения. Уверена, что на парковке клуба установлены камеры наблюдения, наверняка есть видео, которое может это доказать.

— Это правда? — неверяще уставился на крестника генеральный. Озёрский лишь закатил глаза и что-то невнятно пробормотал. Кажется он смутился.