Это не Кир! Это не Кир! — повторяю словно мантру. Таких машин в центре Москвы полно. Сколько их вообще может быть в городе с населением свыше 13 миллионов? Да уйма.

Тут же набираю мужу. Просто, чтобы узнать во сколько он освободится. Честно-честно. Слова Тамары Николаевны тут совсем не причем. Я всегда доверяла Кириллу и сейчас не намерена сворачивать с этого пути.

— Да, Рыжик.

— Привет! Ты когда домой собираешься?

— Поздно, — вздыхает он. — Если что ложись без меня.

— А ты на работе?

— М-м-м… да, — отвечает неуверенно и спустя целую секунду! Но в следующий миг с его стороны слышится автомобильный клаксон. — Ну, в смысле я по работе еду на встречу. А что?

— Да нет, ничего.

Это ничего не значит. Не значит. Да чтоб вас, Тамара Николаевна!

Подъезжая к садику звоню воспитательнице, чтобы попросить ее собрать Лёву заранее. Поэтому мне даже не приходится заходить внутрь, они уже ждут меня на крыльце.

— Здравствуйте, Анастасия. Как Лёва себя сегодня вел? — утыкаюсь носом в щеку сына и смачно целую.

— Маам, увидят же, — ворчит он.

— Здравствуйте, Лада Александровна. Да как обычно. Правда пришлось ему сегодня дважды жениться. Анечка со Светой не могли поделить Лёву между собой. И он благородно согласился на многоженство, — сдерживая смех, но старательно изображая серьезность произнесла воспитательница.

— А вы предупредили моего сына, что в нашей стране многоженство незаконно, более того, кажется уголовно наказуемо?

— Мам, ну ты чего? Мы же понарошку! Я вообще никогда не женюсь.

— Почему?

— Делать нечего! Я с тобой и с папой жить буду. Хотя нет. Лучше с бабулей и дедулей. С ними веселее.

— Ну, спасибо! Обрадовал.

Всю дорогу пацаны спорят, во что буду играть в первую очередь. Исходя из их наполеоновских планов мне уже жалко родителей. Думаю целую неделю в компании этих сорванцов они не выдержат. Мысленно делаю пометку забрать их на третий день.

****

Дома я оказалась лишь затемно. Сегодня почему-то особенно грустно возвращаться в пустой дом. Хотя казалось, что общение с родителями повысило настроение и вообще вправило мозги на место. Смотрю на время, уже двенадцатый час, а Кира еще нет.

Принимаю душ, потом набираю целую тарелку всяких вкусняшек и включаю сериал, который в чате обсуждали девчонки. Но вникнуть в суть не выходит. Взгляд то и дело возвращается к часам, висящим на стене.

Вздрагиваю от скрежета замочной скважины, сердце непривычно подпрыгивает в область горла. Медленно, словно во сне поднимаюсь с дивана, иду в прихожу и вижу Кира с букетом моих любимых гортензий и маленьким пакетиком с логотипом ювелирного.

Но радости не ощущаю, лишь дикий удушающий страх. И голос Тамары Николаевны набатом бьет по мозгам.

— Рыжик, не смотри так. Раньше не мог. Завтра буду весь твой.

— Хорошо. Есть хочешь?

— Нет, спасибо. Приму душ и поваляемся, да?

— Только поваляемся? — улыбаюсь нервно.

— Ага. Устал жутко. Боюсь на постельные утехи я сегодня не горазд.

— Понимаю.

— Но от благодарности в виде радостных визгов и поцелуев не откажусь, — с намеком кивает на букет и пакетик.

— Да, конечно, — обнимаю крепко, веду носом по воротнику. Мне кажется или от него пахнет женскими духами, или это незнакомый мне аромат геля для душа? Нет, все-таки это запах цветов.

— Другое дело, — хмыкает удовлетворенно и поднимается на вверх.

Ставлю букет в вазу, заглядываю в пакет. Там браслет, очень красивый, но эстетического удовольствия от его вида на моем запястье получить не удается. Переминаюсь с ноги на ногу, делаю глубокий вдох и бегу в нашу спальню.

Как обычно свои вещи Кирилл бросил на кровать. Хватаю рубашку и нюхаю, как ищейка. Но я так взволнованна, поэтому не могу понять, действительно ли рубашка ничем не пахнет или просто рецепторы от волнения и страха путаются.

— Что ты делаешь?

— Скажи честно у тебя кто-нибудь есть? Ты когда-нибудь мне изменял?

— Не понял?! — спрашивает тихо и вкрадчиво, желваки ходуном ходят, а глаза во мне сейчас дыру прожгут. — Объяснись, будь добра.

— Просто ответь. Я пойму врешь ты или нет. Обещаю не рубить с горяча. Ответь!

— Нет, никого у меня нет и никогда не было. Изменять нет и не было желания, — цедит сквозь зубы. — А теперь повторюсь: объяснись.

Ноги подкашиваются от облегчения. Не врет. За столько лет я уже научилась различать даже малейшую фальшь. Вот я дура.

— Прости, пожалуйста. Просто сегодня разговоры дурацкие на работы были. Коллега разводится. Ей муж цветы и подарки дарил без повода, сам гулял. А потом я увидела машину, как у тебя, туда девушка села. А ты сначала сказал, что на работе, а потом только, что едешь куда-то. А я себя накрутила. Прости. Прости.

— Рыжик, — устало вздыхает Кир, садится рядом и кладет мою голову себе на грудь. — Я ответил, что на работе, потому что отвлекся на идиота на дороге. Поэтому не сразу осознал суть вопроса. Плюс у тебя был странный тон, только поэтому я добавил уточнение. Что касается подарков. Помнишь год назад ты устроила мне скандал, из-за того, что я забыл о годовщине. Говорила, что я перестал быть романтичным, не ценю тебя и вообще принимаю, как должное. Мы тогда почти четыре дня не разговаривали, — судя по голосу он опять заводится, да так, что температура у него поднимается. — Так вот после этого случая, я дал указание своей секретарше составить список значимых событий, а заодно рандомный график подарков и внести в мой календарь. Потому что несмотря на всю любовь к тебе, при моей занятости такие вещи просто вылетают из головы.

Он открывает на телефоне электронный ежедневник и протягивает мне. Листаю со смесью стыда и любопытства. Действительно, помимо рабочего расписания со списком задач и встреч, там можно найти пометки «День романтика». Усердно копошусь в памяти и понимаю, что количество розовых пометок совпадает с количеством букетов за этот месяц. А на сегодняшний вечер у него назначена встреча в загородном клубе с заместителем мэра.

— Злишься? — беззастенчиво подлизываюсь, льну к нему к кошечкой, зацеловываю щеки, скулы, шею.

— Злюсь, Рыжик. Да так, что хочется по заднице ремнем пройтись. Сдерживает только одно.

— Что?

— Я думаю ты беременна, Озёрская. А когда ты беременна, у тебя гормоны с серым веществом местами меняются.

— Я бы поняла, если бы… — фыркаю насмешливо и тут же осекаюсь.

Я думала, что грудь стала чувствительной из-за ПМС. У меня всегда так. Но сейчас до меня дошло, что ПМС подозрительно затянулся. Но тошноты ведь нет. Хотя… с Сашкой я тоже до последнего не догадывалась о своем положении. Это с Лёвкой я с белым другом каждое утро в обнимку встречала.

— Какое сегодня число? — ошарашено выдыхаю.

— Пятнадцатое, — Кирилл улыбается и качает головой. — Бежать за тестами?

— Угу, и… творога с медом захвати. Что-то резко захотелось…

— Люблю тебя, Рыжик.

— И я тебя, мой неандерталец.