Делать это следовало быстро, пока Фатима-Султан не прознала подобно ему о новом колодце в Ямской слободе. Она была занята возведением великолепного мавзолея для своего усопшего супруга Арслан-хана, через день ездила на стройку, и это занятие несколько отвлекло ее внимание от Маши, скрывая от нее постигший ее план неудачу.

Строительство текие почти завершилось. Правительница, окинув новый мавзолей придирчивым взглядом, не нашла в нем каких-либо изъянов и собралась возвращаться в дворец. Но тут возникла заминка. Фатима-Султан, желая повеличаться перед народом, разъезжала по городу в большой раззолоченной колымаге, запряженной "черными людишками», приехала она таким способом и на стройку. Но путь от Ханского дворца до кладбища был не близок и татары, тащившие экипаж султанши заметно устали. Не желая тащиться домой с черепашьей скоростью Фатима-Султан велела охране впрячь в хомуты дюжих русских строителей, которые почти закончили класть из камней стены усыпальницы. Но русские взбунтовались, наотрез отказавшись стать «ханскими лошадьми».

- Экие вы аляны(ленивые), - начала ругаться на них Фатима-Султан, искренне удивленная их строптивостью и несговорчивостью. Она искренне считала, что для всех жителей Касимова является великой честью везти на себе ее, правнучку великого пророка Мухаммеда и мать касимовского владыки Ильдара. Однако ни брань, ни увещевания не возымели никакого действия на русских каменщиков, и впрячься в хомуты пришлось дворцовым стражникам, чей обязанностью было доставить в Ханский дворец мать царя в целости и сохранности.

Добравшись до дворца на стражниках негодующая Фатима-Султан тут же подалась к сыну с требованием наказать дерзких русских, осмелившихся ослушаться ее повелений. В этот не самый приятный для Ильдара момент в ханскую резиденцию также прибыла вызванная им самим дочь воеводы Плещеева.

Дворецкий Килелерджи-баши встретил ее на пороге и велел подождать ей в приемном зале, пока хан «обсудит дела государственной важности со своей матерью». Обсуждение явно затянулось, и Маше стало скучно ждать касимовского царя в душном помещении. Сказав писарю Степану Ласкову, чтобы он предупредил ее, когда появится властитель, она направилась в сад, в то место, где содержался в клетке гепард. У нее возникла идея, если не подружиться с опасным хищником, то хотя бы попытаться задобрить, чтобы он не загрыз ее на смерть в том случае, если его господин натравит его на нее. В таком отчаянном положении, в котором она находилась, лучше заранее постелить соломки, где только можно.

Василиса, еще молодая рыжеволосая женщина, тут же поспешила на ее зов и рассказала, что сей татарский гепард, который носил вполне русское имечко Пардус, больше всего в своем рационе любит зайчатину.

- Василиса, принеси мне несколько лакомых кусочков из свежего зайца, - распорядилась Маша, и тайная слуга боярина Морозова услужливо выполнила ее приказ.

Девушка достала из корзинки окровавленный кусочек мяса и осторожно приблизилась к клетке. Пардус не двинулся с места, но предостерегающе зарычал на нее, ощерив зубы

- Не гневись, зверюга, я тебе вкусненького дам, - поспешно проговорила Маша и ловко сунула между прутьями железной клетки мясо. Гепард недоверчиво обнюхал угощение и, не найдя в нем ничего подозрительного, проглотил.

Маша осмелела и решилась положить в миску хищнику еще больше зайчатины. Пардус быстрее молнии метнулся к еде и, если бы девушка в испуге не выронила куски, откусил бы ей руку вместе с угощением.

- Вот ты какой, людоед проклятый! Кусаешь руку, которая тебя кормит!!! – в сердцах воскликнула Маша, негодуя на неблагодарность пятнистого хищника.

- А кормить Пардуса нужно с любовью, Мария Никифоровна. Иначе он все твои гостинцы съест и все равно на тебя будет набрасываться, - послышался позади девушки насмешливый голос, и она, обернувшись, увидела хана Ильдара. Молодой человек добавил, пользуясь ее молчаливым замешательством: - Все живые существа ласку любят, в том числе и звери.

- Жратву твой гепард любит, а не ласку. Просто я ему еще мало мясо дала, - пробурчала Маша, досадуя на то, что касимовский царь застал ее врасплох.

- А давай проверим! – с азартом предложил ей Ильдар. – Откроем клетку и посмотрим к кому Пардус подойдет – к тебе с корзинкой мяса или ко мне с пустыми руками.

- Так он же без цепи! – в ужасе вскричала Маша, представляя себе, как освобожденный из клетки гепард набрасывается на нее.

- Боишься, да?! – дразнясь, заметил молодой хан. – Какие же вы русские девушки трусливые. Вам нужно дома сидеть под крылышком у родителей, с теремными мамками-няньками, а не за татарскими женихами бегать.

Ему удалось задеть свою собеседницу за живое. Маша вспомнила, что не может с неудачей домой возвратиться и дрожащим голосом произнесла:

- Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Выпускай, владыка Ильдар, своего гепарда.

- Мария Никифоровна, ты фату с своего лица сними, - словно невзначай посоветовал ей молодой хан. – Пардус красивых девушек не употребляет в пищу, и если ты хороша собою он тебя не тронет!

Но хитрость ему не удалась, девушка гордо на нее ответила, что фату с нее публично снимет только венчаный супруг.

Улыбаясь ее смелости, молодой хан открыл клетку и громко позвал к себе гепарда. Маша бросила на землю корзинку с мясом и поспешно отошла от нее, ожидая нападения хищника. Но Пардус не посмотрев на нее, сразу подался к хану Ильдару. Он потерся об колени молодого хозяина, как ласковый котенок, и чуть слышно замурчал от удовольствия, когда тот принялся гладить его по спине.

Уделив достаточно внимания своему питомцу, молодой хан повернулся в сторону Маши, и предостерегающе сказал:

- Мария Никифоровна, храбрость – это хорошо, если она не безрассудство. Ты не на шутку рассердила мою мать, да еще она стала зла на русских строителей из-за их строптивости. Мой тебе совет – уезжай из Касимова как можно скорее, только это спасет тебе жизнь. Иначе ты узнаешь, что такое «милость Фатимы».

- И что же это за «милость Фатимы»? – невольно заинтересовалась Маша, все еще с опаской поглядывая на Пардуса.

- Узнаешь это, если осмелишься, - загадочно ответил молодой хан. – «Милость Фатимы» состоит в том, что всякая другая милость тебе после нее уже не понадобится. Вот все, что я хотел тебе сказать.

- Такая «милость» заключается в безболезненной смерти, - догадалась сметливая дочь воеводы Плещеева, и низко поклонилась: - Благодарствую, владыка Ильдар, за твои советы. Однако моя участь либо сгинуть молодой в Касимове, либо стать твоей женой по христианскому обычаю.

Сказав эти слова, девушка пошла в приемный зал, намереваясь вместе с сопровождавшими ее лицами вернуться в Ямскую слободу. Касимовский царь остался один, но все еще продолжал думать о ней. По полному спокойствия, голосу невесты от царя Алексея он явственно ощущал, что глубоко ей безразличен. Но ему все же польстило, что она готова идти даже на смерть, лишь бы не упустить даже призрачной надежды на супружество с ним. Сеид-Бурхан не привык, чтобы женщина спорила с ним, у татар это было не принято. А вот у Маши Плещеевой, лица которой он так и не имел случая увидеть, строптивость выглядела необычайно милой и привлекательной, и он невольно признал за нею право на любое обращение с ним, даже откровенную дерзость.