— Потому что они были партнёрами, спутниками во всех смыслах. — Её фиалковые глаза сверкали, а чёрные крылья переливались в свете огня. — Потому что их любовь разбилась бы на тысячу осколков, как Зарра. Разве это не так, мой король?

— Да, Уна, — простонал я с мучительной хрипотцой, охваченный таким диким возбуждением и восхищением, что едва мог сложить слова. Я толкнулся вверх, погружаясь в неё. — Ты права… чёрт… совершенно права.

Она наклонилась, поднося одну из своих грудей к моим губам, всё ещё держась за мои рога. Её рот был приоткрыт, дыхание тяжёлое, а её смазка струилась по моему члену. Мне не потребовалось больше никаких знаков — я приподнял голову ровно настолько, чтобы захватить её твердый сосок губами.

Уна застонала, её тело содрогнулось в оргазме, её влагалище начало пульсировать вокруг меня. Я тоже застонал, продолжая жадно ласкать её грудь, пока глубоко вталкивался в неё, словно пытаясь передать ей свои эмоции, те самые слова, которые я ещё не сказал, но которые уже прижились где-то в глубинах моего сердца и души.

Недолго прошло, прежде чем знакомое чувство экстаза пронеслось по моему позвоночнику, сковывая тело. Я сделал последний глубокий толчок, запрокинул голову на подушку и излился в неё.

— Боги, Уна, — выдохнул я, всё ещё ощущая, как её тепло впитывает каждую каплю моего семени.

Я изо всех сил старался не впиться когтями в её мягкую кожу, хотя их кончики слегка царапали её пышные бёдра. — Ты была мне нужна, — признался я, произнося лишь ту правду, на которую нашёл в себе смелость.

Я с изумлением смотрел на эту фейри, которую любил.

Она наклонилась ближе, оперевшись локтями по обе стороны моей головы, и нежно коснулась моих губ своими.

— Знаю, — прошептала она, обводя кончиком языка мою нижнюю губу. — Ты был нужен и мне.

Её взгляд говорил, что, возможно, она чувствует то же самое. Мы просто смотрели друг на друга с благоговением, чувствуя, как наши тела, всё ещё горячие, теснее связывают нас, а нити лунного союза мерцали в свете фейри-огня.

Когда она поднялась, освобождая меня от своего тела, я громко зашипел, но тут же обхватил её, притягивая к себе, чтобы мы могли лечь на бок, лицом друг к другу.

Мы молчали какое-то время, и я убрал прядь её волос с щеки.

— Ваши обычаи призрачных фейри, — наконец произнесла она тихо, — вряд ли берут начало у Викса. Скорее, от какого-то жадного короля, которому захотелось молодой любовницы, когда он устал от своей мизры. — Она пожала плечами, а кончик её крыла слегка дрогнул. — Я прекрасно понимаю, что не все короли лунных фейри были верны своим королевам, но у нас нет традиций, в которых измена считается нормой. Это странный обычай.

— И правда, — согласился я. — Хорошо, что я король и могу менять обычаи, если захочу.

Она широко улыбнулась, ещё глубже проникая в моё сердце. Её слова звучали легко, но их смысл был весомым.

— Твои люди могут быть не рады, если ты начнёшь менять обычаи ради мизры, в существование которой они не верят, — напомнила она.

В моих мыслях промелькнуло воспоминание о том скандале за ужином в Нäкт Мире.

— Оставь это мне, — ответил я, решив разрядить обстановку шуткой. — Обещаю, мне никогда не станет скучно, если ты продолжишь садиться на меня и так ездить верхом.

Она рассмеялась, легонько шлёпнув меня по плечу, а её румянец вернулся.

— Голлайя!

— Не притворяйся скромной. Несколько мгновений назад ты была совсем не такой застенчивой.

Её взгляд опустился.

— Я просто поддалась моменту.

— Какому моменту, — прошептал я, целуя её в лоб. — И я хочу много таких моментов.

— Будь хорошим королём, и ты их получишь.

— Будь хорошим королём, — повторил я, усмехнувшись её наставлению. — Я постараюсь. Ради тебя.

Затем она уютно устроилась ближе ко мне, положив щеку на мою грудь и обвив рукой мою талию. Мы долго просто обнимали друг друга, её пальцы лениво скользили по моей спине, а мои — под её крыльями.

Это напоминало то время в пещере, и я радовался осознанию, что это чувство не было мимолётным. Связь между нами не только сохранилась, но и становилась всё сильнее, как самые прекрасные нити паутины.

— Знаешь, — сонно проговорила она, — не думаю, что она хотела чего-то плохого, но Далья предлагала помочь мне сбежать из дворца в ночь Ритуала Сервиума.

Я сел и нахмурился, глядя на неё сверху вниз.

— Она это сделала?

Уна снова уложила меня обратно и положила щеку мне на грудь, ласково похлопав меня по плечу.

— Как я и сказала, не думаю, что она хотела навредить. Думаю, она просто хотела быть доброй ко мне.

Это не разозлило меня, а лишь огорчило. Я тяжело вздохнул.

— Далья не одобряла того, что я заставил тебя стать моей Мизрой. Она считала, что я должен был дать тебе выбор.

— Ты дал.

Я хмыкнул.

— Такой выбор, который не включал в себя разорение и сожжение Иссоса, если бы ты отказалась. Она не была уверена, что ты — та самая, о которой она видела видение.

— Видение обо мне? — Уна подняла голову, чтобы взглянуть на меня.

— Да. В нём говорилось, что моя Мизра будет отмечена Виксом и поможет мне привести Нортгалл к эпохе могущества. Великого могущества.

— Превосходства над лунными фейри? — В её глазах мелькнула искра грусти.

Сжав челюсть, я заговорил честно:

— Эта история о Виксе и Мизре имеет продолжение. Когда она умирала, он перенёс её на небеса на спине Сильвантиса. Он поклялся, что однажды она будет отомщена за предательство Лумеры. Народ Лумеры заплатит за это, а тёмные фейри займут своё законное место.

— И ты веришь в это? Что я — ключ к подавлению моего собственного народа?

— Я верю, что тебе суждено стоять рядом со мной, — честно ответил я. — У меня нет намерения причинять вред лунным фейри. Скорее, я хочу, чтобы мы жили в согласии и мире друг с другом.

Впервые я почувствовал, что это правда.

— Ты осмелишься пойти против своего бога? — спросила она, приподняв бровь.

— Ты пошла против своего, — ответил я, обхватив её лицо ладонью и проведя большим пальцем по изящному изгибу её щеки. — Ты пошла против Лумеры, придя в Нортгалл, чтобы стать моей Мизрой. А я не король, чьё сердце обременено жаждой мести.

Нет, была лишь одна сила, которая обвивала — обвивала собой — моё сердце.

Она расслабилась в моих объятиях, уголок её рта изогнулся в лёгкой улыбке.

— Это приятно знать.

Она провела рукой по моей челюсти, ласково касаясь щеки, словно отражая мой жест. Затем нежно поцеловала меня в губы, прежде чем устроить голову у меня на шее.

Я крепко прижал её к себе.

— Теперь, если кто-то попробует причинить тебе боль, — сказал я, снова вспоминая конец пира, — мой гнев будет безграничен.

Разрушение — это лишь слабое описание того, что я сделал бы любому, кто осмелился бы навредить моей Уне.

— Тише, — пробормотала она со зевком. — Спи, мой король.

Впервые кто-то отдавал мне приказ. Но поскольку это была она, я с радостью подчинился.

ГЛАВА 36

ГОЛЛ

Позднее в тот же день мы оделись, чтобы пойти на поиски еды.

— Я чувствую запах чего-то вкусного, что готовит Огалвет, — сказала она, радостно улыбаясь, пока я помогал ей накинуть плащ, аккуратно проводя её крылья через разрезы.

— Это он, — ответил я, улыбнувшись ей. — Я попросил его приготовить для тебя сытный суп.

— Ммм, — она проскользнула мимо меня и вышла наружу через полог шатра.

Я последовал за ней.

— Мек, — кивнул я ему. Он не покидал шатёр с тех пор, как я вернул её.

— Сир, — его лицо залилось облегчением, когда он увидел Уну. — Как хорошо видеть вас в здравии, Мизра.

— Спасибо, Мек, — ответила она с улыбкой.

Мы пошли, обнявшись за руки, к ближайшему костру.

— Будет дождь? — спросила она, глядя на серые тучи, затянувшие небо.

— Думаю, снег, — ответил я, когда мы остановились там, где Сорин, Пулло и Хава сидели с несколькими другими фейри.