Она оживилась.

— Журналы участников?

Блэквелл кивнул.

— Да. Дьяволы очень тщательно ведут учёт всех, кто проходит через это место, но они не делятся этой информацией с кем попало. Придётся постараться. Если получится.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, попробуй.

Он оттолкнулся от комода и положил руки ей на плечи, развернув её к кровати.

— Я попробую. А теперь ложись спать. Тебе понадобятся силы для следующего уровня.

Офелия откинула одеяло и забралась под него, всё ещё в его рубашке. Мягкая ткань была приятной на ощупь, а главное — она пахла им. Ваниль и табак. Странно, но этот запах начинал её утешать.

Блэквелл подтянул одеяло ей до плеч и уже собирался уйти, но она поймала его за руку.

— Ты уходишь? А если посреди ночи начнутся кошмары?

— Я останусь, пока ты не заснёшь, — сказал он, осторожно высвобождая руку и усаживаясь в кресло рядом.

Офелия закрыла глаза, пытаясь заставить себя заснуть, но мысли лихорадочно проносились в её голове. Женевьева, загадочный Габриэль и что всё это может значить. Губы Блэквелла на её губах. Что привело их к этому моменту. Кислота, прожигающая её одежду, и следующие мучительные испытания, которые ей предстоит пережить. Всё это было слишком, чтобы она могла спокойно заснуть.

И, как по расписанию, появился Призрачный голос.

Постучи по изголовью, — велел он. — Три раза по три удара. А потом назови тех, кого хочешь уберечь этой ночью. Иначе они все умрут. Один за другим.

Она осторожно протянула руку к изголовью и постучала: раз, два, три. Раз, два, три. Раз, два, три.

— Женевьева, — прошептала она.

— Что ты делаешь? — тихо спросил Блэквелл.

Чёрт. Она была не осторожна.

Только её мать и Женевьева знали о ритуале, который она выполняла каждую ночь по требованию Призрачного голоса. И не потому, что она им об этом рассказала, а потому что они видели это сами. Офелии было неловко, что она зависела от подобных странных действий, чтобы Голос наконец замолчал и дал ей спокойно спать, не угрожая гибелью близких.

— Удовлетворяю своих внутренних демонов, — наконец сказала она, полушутя.

— Может, я могу как-то помочь изгнать их, чтобы ты смогла заснуть? — предложил он.

Его искренний тон заставил её грудь сжаться от непонятного и нового для неё чувства.

— Если бы, — прошептала она. — Кроме того, если уничтожить всех моих внутренних демонов, от меня самой почти ничего не останется.

Он долго молчал, а затем сказал:

— Пока я здесь, тебя никто не тронет, Офелия. Отдыхай.

Она глубоко вдохнула и погрузилась в матрас, слушая ритмичные удары сердца, которые доносились от медальона на её шее — пульсация не прекращалась с тех пор, как они поцеловались. Вскоре вибрация от медальона и энергия Блэквелла убаюкали её, и она, наконец, погрузилась в сон.

На следующее утро Блэквелла уже не было, но рядом с ней, уютно свернувшись клубком, мурлыкал кот По. Офелия погладила призрачную голову кота, потянулась и начала готовиться к новому дню. Она выбрала простое белое платье из шифона и корсет с завязками спереди. Наряд позволял ей свободно двигаться.

Часы на стене показывали, что до ужина ещё оставалось несколько часов, а это значило, что у неё есть время снова пробраться в секретную комнату, пока она не столкнётся с Блэквеллом. Она хотела осмотреть её в одиночестве и дать себе время оплакать ту ложь, в которой жила: её веру в то, что она знала Женевьеву лучше всех на свете. Женевьева, конечно, знала Офелию лучше всех. По крайней мере, до Фантазмы. Сейчас Офелия чувствовала, что они стали чужими друг другу. Возможно, это было немного драматично, но скрытая боль последних дней наконец начала прорываться на поверхность, усиливая чувство предательства в её сознании.

Офелия носилась по Фантазме, заключая кровавые сделки с призраками, страдая от укусов ядовитых змей и рискуя своей жизнью каждую ночь, а Женевьева, вероятно, даже не подозревала, что Офелия осмелится пойти за ней.

Конечно, Офелия понимала, что это несправедливо по отношению к сестре, но сейчас она понятия не имела, о чём Женевьева могла думать. Самое ужасное было то, что прямо сейчас Офелия больше всего на свете хотела просто поговорить с ней. Несмотря на все секреты, ссоры и злость, Офелия отчаянно хотела знать, что её сестра в безопасности. И рассказать ей всё. О том, что она пережила в Фантазме, о странной природе её новой магии, о пульсации медальона и, конечно же, о Блэквелле.

Она хотела рассказать Женевьеве о своей опрометчивой сделке с призраком и о том, как её раздражал этот призрак. Хотела рассказать о том, как Блэквелл постоянно давал ей половинчатые ответы на её вопросы, заставляя её злиться, а затем спасал ей жизнь или заставлял смеяться. И, безусловно, ей до отчаяния хотелось рассказать сестре о том, как этот призрак её касался, как захватывали её его поцелуи, и о том, как одна страстная встреча с ним заставила её понять, что она нормальная, в отличие от того, что она чувствовала с Эллиоттом во время их недолгого романа.

Часть её сокрушалась от того, что она больше не сможет испытать такого с Блэквеллом. Не если она не хотела стать лицемеркой.

А что заставляет тебя думать, что он сам захочет испытать это снова? — прошипел Призрачный Голос. — Ты жалкая и некрасивая. Ты пугаешь людей. Он наверняка счёл твоё поведение вчерашним вечером позорным. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор. Позор.

— Хватит! — закричала она вслух, вцепившись руками в волосы, как будто могла физически вытряхнуть голос из своей головы. Но он не прекращался. Слово продолжало повторяться, пока Офелия почти не начала вырывать волосы на голове.

— Офелия, — произнёс глубокий голос.

Призрачный Голос тут же исчез в глубинах её сознания, и, наконец, стало тихо.

Блэквелл уже был рядом, осторожно разжимая её руки.

— Что происходит? — спросил он.

— Оно не прекращалось, — простонала она.

— Что именно? — не отступал он.

— Призрачный Голос, — сквозь зубы выдавила Офелия, сжав кулаки, чтобы удержаться от того, чтобы снова не начать дёргать себя за волосы. — Он повторял, что я позорилась прошлой ночью — когда мы… ну, ты понял — и не останавливался. Снова и снова, и снова и снова⁠…

— Эй. Посмотри на меня.

Она и не заметила, как закрыла глаза.

— Вдохни, — мягко сказал он, когда она наконец посмотрела на него. — Вдох. Выдох.

Она послушалась.

— Ещё раз.

Вдох. Выдох.

— Ещё один.

Вдох. Выдох.

— Тебе нечего стыдиться, — заверил он. — В следующий раз, когда твой разум попытается убедить тебя в обратном, запомни одно: в тебе нет ничего, что я мог бы посчитать отталкивающим. Поняла?

Она отвела взгляд. Как же она хотела в это поверить.

Но ты не можешь, правда? — рассмеялся Призрачный Голос. — Это просто красивые слова из красивой мордашки. А вот мне ты можешь верить, маленькая некромантка.

— Офелия, — позвал её Блэквелл. — Каждый раз, когда твой взгляд становится таким пустым… куда ты уходишь?

— Никуда, — солгала она.

Его глаза сузились.

— Кто такой Призрачный Голос?

Её кровь застыла, когда он озвучил имя сущности в её голове. Она не могла вымолвить ни слова. Даже если бы знала, что сказать, она не смогла бы объяснить это ему, боясь, что это разобьёт её окончательно. Паника, отразившаяся на её лице, явно была заметна, потому что он решил сменить тему.

— Я договорился с Джаспером, — сообщил он. — Скоро мы сможем посмотреть журналы участников.

Она удивлённо вздохнула.

— Так просто?

Он скривился.

— Я бы не сказал, что это было просто. Но дело сделано.

— Что ты пообещал ему? — спросила она.

Он покачал головой.

— Ничего приятного. Не волнуйся об этом.

Она тяжело вздохнула.

— Ну, когда мы сможем их увидеть?