— Даже не знаю, как начать… В общем, Лар, мы с ним… — запинаюсь, но Лара уже всё поняла. Она выпучивает глаза и шумно вдыхает.

— Вы с ним? Неужели? — сдавленно смеётся. — И как это произошло?

— Я и сама не понимаю, как так вышло. Всё началось с подготовки доклада… а потом… — нервно сжимаю руки. — В общем, мы с ним переспали.

Лара захлопывает ладонью рот, едва сдерживая хохот.

— Боже, Рита! Я знала, что между вами что-то есть, но чтобы до этого дошло! Ох, Роман Сатисфаерович, шалунишка!

— Лар, это не смешно! — я закатываю глаза. — Всё было настолько спонтанно, что… — запинаюсь. — В общем, он кончил в меня.

— Охренеть! — Лара теперь уже не сдерживает смешок.

Я киваю, и она тут же начинает тараторить.

— Ну, Рит! Что я могу сказать? Может, пора что-то придумать? Хватит рисковать по-старинке. Серьёзно, хочешь, я тебе выпишу гормональные таблетки? Их принимать легко, и будут тебе спокойно и безопасно.

— Гормональные? — я смотрю на неё с сомнением. — Ты думаешь, это хорошая идея?

— Ну конечно! — Лара хитро улыбается. — Тем более, с таким, как Роман Сатисфаерович, тебе явно нужна защита от его "внезапных порывов". И уж точно от его… внушительного мужского энтузиазма.

— Не собираюсь я участвовать больше ни в каких порывах. Ни во внезапных, ни в спланированных, — качаю головой. — Сама знаешь, как быстро можно вылететь, если кто-то растрезвонит. А сплетников у нас хватает. Да и… не готова я.

Лара хмыкает, слегка прищурив глаза.

— Ну тебе хоть понравилось?

Я замолкаю на секунду, не знаю, стоит ли признаваться.

— Очень, — наконец отвечаю с небольшой паузой. — Идеально всё было, Лар. Но это не отменяет…

— Я так и знала, что он офигенно трахается! — перебивает она меня, сверкнув глазами. — Уж в этом я профи, с первого взгляда вижу! Ой, всё! Бабуля Рита, побубнишь потом. Лучше скажи, когда у тебя были последние месячные?

— Сейчас вспомню… Первого сентября.

Лара хватает календарь со стола и сверяется с датами.

— А сегодня у нас двадцать первое. Ну, это относительно безопасный день. Стопроцентной гарантии я, конечно, не дам, но вряд ли что-то случится. Я тебе рецептик на гормоны сейчас пришлю, чтобы больше не переживать. Начнёшь пить с первого дня следующего цикла — и никакой Сатисфаерович тебе не страшен.

— Спасибо, Лар! — вздыхаю с облегчением. — Ты меня успокоила. Побегу, пока твои беременные не распяли меня за такой визит.

— Давай, шевелись, а то они и правда злые! — смеётся Лара, махнув рукой на дверь.

Я выхожу под недовольные взгляды её пациенток, которые провожают меня как врага народа, и направляюсь на улицу. Холодный осенний ветер бросает мне в лицо шуршащие под ногами листья, а я, пряча руки в карманы, иду по тротуару.

Идти ли в аптеку? Она права — гормоны решат проблему, и тогда я смогу быть спокойна, если вдруг в будущем… Хотя, стоп, о каком будущем с Ромой вообще может идти речь? Я ведь не собираюсь больше вступать в такие отношения, не хочу усложнять свою жизнь. И точно не планирую заниматься с ним сексом снова. Так зачем мне гормоны?

Но в то же время… этот страх снова оказаться в ситуации, где я не смогу всё контролировать, заставляет задуматься. Вдруг всё повторится? Я ведь сама не ожидала, что так легко поддамся его прикосновениям, его уверенности…

Стою, смотрю на двери аптеки и борюсь с собой. Вдох. Выдох.

Решение нужно принимать сейчас.

15

Рита

Мы готовимся к конференции практически каждый день, чередуя встречи: иногда сидим в комнате отдыха, склонившись над ноутбуком в короткие передышки между приёмами и операциями; иногда вечером занимаемся у меня дома. Впрочем, с тех пор как всё вышло за рамки профессионального, я ни разу не приглашала его в гостиную. Придерживаюсь строгого плана — рабочая зона и ничего больше. Но Рома, похоже, понял мои ограничения как вызов и не упускает случая напомнить о своём присутствии. Потягивается, с хрустом расправляет спину, и я, краем глаза следя за ним, чувствую, как мои планы держать дистанцию медленно идут под откос.

Я же решила для себя: мне не нужны лишние волнения и возможные последствия. Нужно сосредоточиться на конференции и на работе. Но тело, как назло, реагирует на одно его присутствие. Вот он просто подходит ближе, чтобы показать мне правки на экране, а я ловлю себя на том, что дыхание становится прерывистым, словно мы занимаемся совсем не докладом.

Каждое его случайное прикосновение — испытание для моей выдержки. Стоит ему наклониться ближе или коснуться моего плеча, и тело реагирует с предательской остротой: соски напрягаются, выдавая волнение, сладкое, пульсирующее напряжение накатывает внизу живота, оставляя под одеждой едва уловимые влажные следы. Мне приходится буквально заставлять себя думать о графиках и структуре доклада, но и это спасает не всегда.

Каждый день я сдерживаюсь, пытаясь подавить все эти реакции. Но чем дольше продолжается эта подготовка, тем труднее становится бороться с собой.

Я всё же купила прописанные Ларой таблетки, и теперь, в первый день месячных, сижу и раздумываю, принимать ли первую из блистера.

— Лар, ты уверена, что это безопасно и не будет никаких последствий?

— Абсолютно уверена! — с готовностью отвечает Лара, с выражением опытного профессионала и немного с оттенком раздражения. — Рита, это проверенные средства. Ну сколько ты будешь себя накручивать?

Я смотрю на таблетку в руке, пока Лара продолжает свои убеждения.

— Ты просто не представляешь, сколько лет я сама их принимаю и никаких нареканий. Побочные эффекты у них бывают крайне редко, и ты не тот случай. Это же просто мини-доза гормонов, — подмигивает она.

Сделав глубокий вдох, я всё-таки решаюсь и глотаю таблетку, но беспокойство внутри так просто не отпускает. Лара, почувствовав, что я до конца не успокоилась, добавляет уже мягче:

— Это всё лучше, чем надеяться на случай. Сама же не хочешь привязываться и рисковать, так что… Держи это под контролем и не волнуйся.

Всю ночь перед поездкой собираю вещи, стараясь не упустить ничего важного. Сначала закидываю в чемодан только самое необходимое — одежду, ноутбук, материалы для конференции. Затем, осознав, что наверняка потребуется что-то более формальное, торопливо добавляю несколько строгих костюмов и свою любимую парочку шпилек. Блокнот, ежедневник, небольшой несессер — всё в сумку. Хочется продумать до мелочей, но мысли хаотично блуждают, и я то и дело возвращаюсь к столу, пересматривая, не забыла ли чего.

Накануне вечером я снова зашла в кабинет Владимира Сергеевича, чтобы удостовериться, что всё согласовано. Он встретил меня с доброжелательной улыбкой:

— Рита, вы отличную работу проделали, молодцы. Эта поездка — шаг вперёд. Да, будет непросто, но я уверен, что вы с Романом всё осилите.

В глазах Владимира Сергеевича было что-то доброе и по-отечески тёплое, он будто бы передавал мне свою уверенность. Я кивнула, чувствуя себя немного спокойнее.

— Спасибо, Владимир Сергеевич. Это очень важно для меня.

Когда я подошла к перрону, Рома уже стоял у поезда, прислонившись к чемодану с таким видом, будто ждал именно меня всю свою жизнь. Увидев меня, он улыбнулся своей фирменной, «привет, детка» улыбкой. Похоже, он был настроен только на победу, а взгляд в мою сторону… ох, какой-то предательски тёплый.

— Ты, значит, в полной боевой готовности, — подмигивает он, скользнув взглядом от моего чемодана до каблуков и, наконец, остановившись на лице.

— Ничего смешного, Рома. Это деловая поездка. И даже не смей приставать, у нас тут деловая программа.

Он засмеялся, совершенно не реагируя на мой тон, и с самым обыденным видом, будто так и надо, берёт мою сумку, даже не спросив разрешения.

— Могу я помочь с багажом, уважаемая деловая леди? — насмешливо уточняет он, и я вижу, как уголки его губ дёргаются.

Ну, началось. Я почти чувствую, как мои нервные окончания начинают протестовать, и вообще организм явно встал на его сторону — при одном его взгляде у меня начинает тянуть в животе, да и бельё уже не кажется надёжным.