— Игнат Данилович, это не попытка выпытать ваши родовые тайны, а подводка к неприятному выводу… — уточнила Людмила Евгеньевна, заметив, что я потемнел взглядом.

— Верно… — подтвердил ее супруг. — Я держу свое слово. Просто пытаюсь понять, насколько сильной была виденная вами росомаха, раз волк-«нулевка» без какого-либо труда пробивал ваши защитные покровы, а она не замечала атак трех таких монстров.

Мне полегчало. Поэтому ответ придумался сам собой:

— Между собой мы называем нулевок Кошмарами. А эту конкретную классифицировали, как Кошмар третьего ранга.

— А как вы оцениваете шансы убить Кошмара-«троечку» совместными усилиями двадцати опытных Богатырей? — поинтересовался Цесаревич.

— У них не будет никаких шансов, Ваше Императорское Высочество! — твердо сказал я. — Более того, не будет ни одного шанса и у двадцати Князей.

— Почему вы так считаете?

— Мы сталкивались с Кошмарами несколько раз и точно знаем, что какая-то составляющая трансформации энергетики на этот ранг качественно изменяет умения, используемые наиболее часто. И, что самое неприятное, добавляет новые, ультимативные. К примеру, ледяные иглы тех же волков-Кошмаров первого ранга становятся не только в разы более мощными, но и площадными. А еще один из таких Кошмаров-«единичек» на наших глазах обнаружил под пеленой теневика рысь-«единичку», выбил в реальность и убил. Само собой, при поддержке стаи. Кстати, очень не советую надеяться на то, что Богатыри или Князья, в случае чего, убегут от монстров такого уровня стремительными рывками — эти волки носятся, как гоночные мотоциклы. А еще переправляются через реки или озера бегом. Перед каждым шагом замораживая верхний слой воды каким-то умением школы Льда. В общем, прежде чем отправляться на охоту за росомахой-«троечкой», не мешает научиться уверенно справляться с «единичками».

— А вы справляетесь? — вроде как полюбопытствовал наследник престола и получил заранее подготовленный ответ:

— В данный момент мы умеем только более-менее уверенно убегать. Но даже с этим «навыком» после каждой встречи с Кошмарами залечиваем раны. Что там, в Пятне — мероприятие из категории «рискованнее некуда».

— Последний «улов» моего мужа — пять сквозных ранений от попаданий ледяных игл… — хмуро продолжила Оля. — Два — в правое бедро, одно — в левое, одно — в широчайшую мышцу и одно — в дельтовидную. И еще: перебей хоть одно из трех первых попаданий кость, и мы с вероятностью в сто процентов остались бы там. Причем всей командой!

— А ведь ультимативные умения волков — далеко не самые неприятные… — добавила Света и зябко поежилась.

Тут Император заявил, что нечто подобное уже читал. В протоколах допросов руководителей секты Свободных, повелительным жестом заткнул сына и вернулся к теме, с которой начал этот разговор:

— А теперь озвучу третий общий момент в отчетах членов спасенной вами ГБР. Вы невероятно добросовестны, то есть, выполняете взятые на себя обязательства даже тогда, когда это кажется невозможным. Что, собственно, и позволило вам семь раз вытаскивать подопечных из безвыходных ситуаций, в которые они сами себя загоняли. Мою супругу это утверждение нисколько не удивило — она помнит, как вы вытаскивали из безвыходной ситуации ее, Виктора и Татьяну. Да и мой сын обратился за помощью к вашей команде не просто так…

Тут Император сделал небольшую паузу, обошел кресло, сел, опустил руки на подлокотники и снова поймал мой взгляд:

— Теперь поделюсь интересной информацией. Сразу после возвращения в ППД Виктория Михайловна подала рапорт с требованием представить вас и ваших напарниц к государственным наградам. Семеро ее подчиненных вовсю высказывают то же мнение своим друзьям-товарищам. Штабс-капитан Руслан Аполлинарьевич Нилов арестован, отправлен на гауптвахту и ждет приезда следователя военной прокуратуры. Следователи военной прокуратуры вот-вот прибудут и в войсковую часть двадцать четыре-одиннадцать. Разбираться с бардаком, устроенным при попустительстве командования. Но майор Павел Алексеевич Снежинский, имевший наглость вас оскорбить, уже арестован. В общем, справедливость восторжествует и в этом случае — порукой тому мое слово.

— Володь, Игнат Данилович в этом не сомневается. Поэтому переходи к нашим долгам… — внезапно потребовала Императрица.

Воронецкий-старший согласно кивнул, повелительным взглядом послал сына к рабочему столу, «включил» харизму самодержца и торжественно встал. Тем не менее, эту часть аудиенции не затягивал: после того, как Цесаревич принес три бархатных футляра и изобразил ассистента, произнес короткую речь, в которой объяснил, чем и за какие заслуги жалует, наградил орденами Святого Георгия второй степени и поблагодарил за служение Отечеству. Зато потом, вернув нас в кресла и сев сам, заговорил не как всесильный Император, а как обычный смертный:

— Мой сын приглядывает за Викторией Михайловной с момента, когда узнал о ее существовании, а мы с Людой — с момента рождения. То есть, вот уже двадцать семь с половиной лет плавимся от ненависти к коалиции из двадцати девяти дворянских родов, тихой сапой подтачивающих власть нашей династии и планирующих ее смену. Да, при этом не сидим, сложа руки — стравливаем эти рода между собой, опосредованно мешаем определиться с окончательной кандидатурой в новые Императоры, используем любую возможность, чтобы ослабить этот комплот, и так далее. К сожалению, основной воз и ныне там — я, при всех своих возможностях, не могу принять в род ребенка своего сына, рожденного вне брака и раньше официально признанного первенца. Просто потому, что Вику начнут рвать на части в попытках превратить в очередное знамя священной борьбы с нами, Воронецкими, и, тем самым, лишат не только более-менее счастливого настоящего, но и будущего. Одно из следствий этой внутрисемейной проблемы не позволяло мне пожаловать вам эти ордена за спасение члена Императорской семьи. Поэтому в наградном листе описано спасение ГБР Первой Отдельной Бригады Особого Назначения из живой ловушки, устроенной сектой Свободных на заброшенной «ферме». А для того, чтобы придать этому описанию серьезный вес, на сторону уйдет несколько фрагментов докладов подчиненных Виктории Михайловны, два экспертных заключения биологов, исследующих высокоранговое зверье, кое-какие реальные сведения из секретной лаборатории, в которую на протяжении последних семидесяти лет доставлялись трупы «нулевок», и информация о характере полученных вами ранений. Кроме того, будут распространены очень убедительные слухи о существовании Кошмаров как минимум четырех рангов и о встречах с ними отдельных добытчиков. Естественно, все вышеперечисленное гарантированно начнет перевираться в меру фантазии сотен передаточных звеньев, так что готовьтесь к «странным» вопросам.

Тут я подался вперед, собираясь задать «не странный», но государь как-то понял, что мне захотелось предложить, и отрицательно помотал головой:

— В этот раз ни о каком награждении закрытым списком не может быть и речи — слишком много свидетелей вашего спешного отлета на «Стрекозах» и триумфального возвращения в компании со спасенными. И потом вам нужен политический вес. Иначе ваш род задавят.

Этот аргумент оспаривать и не хотелось, и не моглось. Поэтому я кивнул в знак того, что все понял, и Воронецкий переключился на следующую тему:

— А теперь поговорим о вашей дуэли со лже-журналистом «Тимофеем Семеновичем Чадовым»: оскорбление, озвученное профессиональным дуэлянтом по прозвищу Голем, по неофициальному статусу отстававшим от Призрака всего на две ступени, являлось классической «вилкой» о трех зубцах: вызови эту личность на дуэль мой сын — заказчики акции уже радовались бы его гибели, проиграй вы в этой схватке — мы, Воронецкие, лишились бы одного из немногих надежных союзников, продемонстрируй вы свои возможности — заказчики придумали бы, как использовать это знание в своих целях. Вывод напрашивается сам собой: вы и в этот раз оказали нам серьезнейшую услугу…