Я женился рано, ещё в восемнадцать лет. Понял, что тяготею к девушкам. Ходить к танцующим куклам почему-то не мог. Пришёл однажды в саману, увидел несчастное лицо рабыни и не стал её покупать. К тому же мне рассказали принцип этого секса и стало вдруг противно. Соитие должно происходить по обоюдному согласию.

Попросил отца сосватать для меня девушку. Свадьбу сыграли быстро. Роза оказалась красивой и доброй, она родила мне дочь через год, но не выдержала и умерла. У нас на родине с медициной для женщин всё плохо.

Девочку назвали Мира, заботу о ней взяла моя мама, а потом и жена брата. Нарин, хоть и была молода, полюбила малышку как родную.

Мы переехали в другую страну, и я тоже воспитывал Миру, пока она не стала совсем взрослой. Последние два года дочь была на попечении Нарин и Алима.

– Позови Нарин и Миру, – сказал я ледяным тоном. – Знаешь, кто её обесчестил?

Брат вызвал служанку и приказал позвать женщин.

– Старый приятель отца, Алваро Бакатун, попросил об одолжении. Его сын Мустам ехал сюда по делам. Курортный сезон, отели забиты, Алваро умолял приютить сына на несколько дней. Мы с тобой хорошо знаем семью Бакатун, приличные люди. Я не смог отказать, – ответил Алим.

– Приличные? Насколько я знаю, они всегда зарабатывали на танцующих куклах. Отец это одобрял, а я нет, ты же знаешь.

– Саяр, бедняки сами отдают дочерей за долги, это не возбраняется. Безработица всех доконала. Такую девицу замуж потом не отдадут, но в остальном закрывают глаза, – возразил брат.

В комнату зашли женщины. Я увидел, что моя дочь заплаканная.

– Здравствуй, Мира, – поздоровался я.

– Здравствуй, пап. Я не виновата, правда. Не виновата, – запричитала она, падая на колени.

– А кто виноват?! Кто подпустил мужчину к своему телу?! А ты куда смотрела, Нарин?! Почему, как положено, не следила за её циклом?! – закричал я.

– Следила. Мира мне приносила каждый месяц доказательство месячных. Она меня обманула, – сказала Нарин.

Я подошёл к дочери, схватил за голову и поднял, чтобы она посмотрела мне в глаза.

– Ты же знаешь, что я должен отдать приказ тебя убить, потому что ты не за долги ушла, а просто подставилась под мужика. Что теперь делать, Мира? Пожалеть и быть позором всей нации?

– Я не виновата, папа. Тётя и дядя уехали на рынок покупать продукты. Братья были в гостях. Мустама не было дома, уехал куда-то. Я не общалась с ним, видела, как он иногда на меня смотрит, думала, ничего страшного. Он пришёл раньше всех, затащил в свою комнату и изнасиловал. Слуги не помогли. Я побоялась сказать, надеялась, что обойдётся, – всхлипывая, поведала Мира.

– В то время в доме были несколько служанок. Я ещё недоумевал, с чего им разом понадобилось уволиться, – задумчиво сказал брат.

Я отпустил дочь и снова сел на диван. Ситуация просто кошмарная, стоило в своё время увезти дочь на родину, к родителям жены, но по закону ребёнок должен оставаться с отцом, если матери не стало.

В Одауне запрещают закрывать лицо, как и в других странах, можно носить только платок. Здесь тяжело сделать закрытую женскую половину, во дворе разрешено только одно жилое строение. Ребёнок обязан посещать школу, даже девочка. Если родители запрещают, малышку могут в приют забрать.

Мира вынужденно училась и вела почти светский образ жизни, за исключением того, что без сопровождения взрослого мужчины ходила только в школьных стенах.

– Завтра полечу в Маранас. Мустам должен ответить за содеянное. Если бы ты заявила сразу о насилии, его бы посадили в тюрьму по законам этой страны.

– Как было заявить? Стыдно, папа. Мустам уехал в аэропорт вечером, – возразила дочь.

– Какое решение ты принял, Саяр? – спросил Алим.

– По закону нашей родины, если двое согрешили до свадьбы, они вместе взойдут на плаху, как и любовники. Я здесь вижу только один выход: Алваро должен взять её в свою семью. Если Мустам откажется жениться, будет суд в храме веры. Отцовство сейчас легко доказать. Дождёмся рождения ребёнка и проведём тест ДНК.

Мира подползла ко мне на колени и заплакала.

– Пап, ты же не сделаешь этого? Я не хочу умирать. Пожалуйста, пощади, пап.

– Я сделаю всё, чтобы он на тебе женился. Не переживай, ты моя единственная дочь, и я не собираюсь остаток дней посещать твою могилу. Встань, тебе сейчас нужно беречь малыша.

Я поднял дочку и посадил к себе на колени, она всхлипнула.

– Спасибо. Я хотела бы жить свободно, как живут девушки в Одауне. Почему в этой стране нет таких жестоких правил?

– Каждый народ живёт по-своему. У всех разная религия. Я не собираюсь нарушать книгу завета. Ты выйдешь за него замуж, это спасёт твою жизнь и обеспечит ребёнка, – ответил я.

– Как скажешь. Я приму любое твоё решение.

– Хорошо. А теперь забирай тётю и уходите. Нам с Алимом нужно обсудить детали.

Мира и Нарим ушли. Мы с братом стали обсуждать мою поездку на родину. Мустама нужно заставить жениться, тут поможет Алваро, если не хочет, чтобы его сын был мëртв.

Саяр

Я прилетел в город Альфан столицу Маранаса утром. Был налегке, взял с собой только наплечную сумку с документами и телефоном. Оставаться надолго не планировал, вечером у меня самолёт обратно.

Брат предупредил Алваро, чтобы был дома, но не сказал, по какому поводу я еду. Главное – сохранить интригу, чтобы они не смогли что-либо предпринять.

Такси быстро доставило меня до нужного дома. Сам Алваро открыл калитку.

– Приветствую в моём доме, дорогой Саяр, – расплылся в улыбке старик.

– Доброе утро, дорогой Алваро. Хотя как сказать, доброе оно или нет, – ответил я.

– Желаешь посетить мою саману? Попарься, насладись обществом моих сокровищ.

– Нет, я приехал сюда не для развлечения. Хочу поговорить о серьёзных делах. Сын твой, Мустам, дома? – раздражённо ответил я.

– Дома. Если он нужен, то его позовут. Идём тогда в гостиную дома. Прикажу подать чай.

– От чая не откажусь.

Я пошёл в дом вслед за Алваро. Заметил, что старик выглядит великолепно. Ему уже шестьдесят, а больше пятидесяти не дашь.

Алваро Бакатун учился с моим отцом в одном классе. Насколько я помнил, их семья всегда держала саману и зарабатывала на ней, как на обычной бане, а также торговала танцующими куклами.

Алваро женился, но первая жена оказалась бесплодной. Через четыре года он взял себе ещё жену, та родила ему Мрая и трёх дочерей. Потом Бакатун снова женился, и от этого брака у него Мустам и две дочери.

Старшие дочери уже замужем. Здесь не жалеют: как только стала совершеннолетней, уходи из дома к мужу.

Алваро приказал проходившему мимо слуге подать чай с медовыми лепёшками, тот умчался выполнять приказ. Из глубин дома вышел Мрай.

– Добро пожаловать, Саяр. Рад тебя видеть.

– Спасибо, Мрай. Доброе утро.

Если наши отцы были одноклассниками, то мы с Мраем тоже учились вместе, хоть особо и не дружили.

– Что привело тебя в наш дом? Или ты будешь только с отцом разговаривать? – спросил Мрай.

– Можешь присутствовать. Я не делаю из своего визита секрет, но кроме вас, пока никому не рассказываю. Надеюсь, что мы уладим это дело миром, – ответил я ледяным тоном.

Мы расположились в гостиной. Тут был узкий диван, образовывающий букву «п» и квадратный стол. Сели все по разные стороны, чтобы видеть друг друга. Двое парней уже несли один поднос с чаем, а другой – с лепëшками.

Я дождался, пока слуги удалятся, прикрыв за собой дверь, и только потом отломил от лепёшки. Давно их не ел, соскучился.

– Теперь можно говорить. Слушаю тебя, Саяр, – нервным тоном произнёс Алваро.

Я запил лепëшку чаем и посмотрел на своих собеседников строгим взглядом. Внутри клокотала злоба, но я постарался её унять: сначала попробуем решить дело миром.

– Алваро, ты просил моего брата Алима приютить у себя Мустама на пару дней. Было такое? – я посмотрел прямо в глаза старику.