Лишь Ориф покачал головой, в ответ на предложенную ему силу:

— В этом нет нужды. К тому же мой класс теперь частично связан с планом преисподней. Возникнет диссонанс от такого несбалансированного смешения сил.

Когда я подошёл к Аске, она также отказалась:

— Нет, Деменс. Это не правильно. Мы не должны этого делать.

— Да, Аска. Вы не должны. Это должен сделать я. Я поклялся ещё в самом начале, что отомщу. Не только за себя. За Торвальда. За Балу. За Гелу. За всех проклятых, что умерли, пойдя за мной. Этот мир обречён. И я лишь стану тем, кто прекратит его гниение.

Опустив взгляд, Аска задумалась, но вскоре обречённо улыбнулась:

— Предупреждала меня мама, не связываться с плохими парнями. Хорошо. Мы сделаем это вместе.

Я улыбнулся и взял её за руку, передавая часть сил.

Глаза девушки стали полностью белыми, и она посмотрела сквозь меня, левитируя над землёй.

— Покончим же с этим, — сказала она голосом, который будто смешался с десятком других.

Но, прежде чем выйти на поверхность, мы подошли к вратам Гоммораха. Нужно было отплатить этому городу сполна.

На подходе в нашу сторону уже полетели первые снаряды, выпущенные из баллист, но Дина коротким движением руки превратила их в глыбы льда. Волна подконтрольных мне тварей просто смела врата вместе с охранявшими их стражниками, и мы вошли внутрь.

Поднялась тревога, и в нашу сторону двинулось несколько отрядов стражи, которые совершенно не стали никакой проблемой. Локи и Варгал вырезали их за несколько секунд, и волна монстров заполонила улицы.

Хотелось сравнять этот город с землёй, но тут в моей голове всплыли недавние события. Не все в этом городе были предателями и подлецами. Когда нас схватили, его жители попытались выйти на нашу защиту. И пусть это было бесполезно тогда. Но сейчас это спасло им жизнь.

Я не стал убивать гражданских. Выйдя на центральную площадь, я остановил всех своих монстров, и те раскрыли многочисленные пасти, возвещая мою волю:

— Жители Гоммораха! Мы — проклятые! И мы пришли, дабы принести возмездие этому городу! Приведите нам его руководство, если хотите жить.

Испуганные жители долго колебались, боясь даже высунуться из своих домов. Но когда я лишь силой мысли направил парочку огромных тварей к башне стражи, втаптывая её до состояния руин, они поняли, что пора что-то делать.

Видя, что порождения бездны застыли и не пытаются причинить им вред, гомморахцы хлынули на улицы, выкрикивая проклятья в сторону бургомистра. Молва о его предательстве уже разнеслась по городу, и люди поняли, кто стал виной всех бед.

Вскоре высшее руководство города стояло на коленях на центральной площади, испуганно озираясь по сторонам. Гнев жителей сменился опаской, когда я сделал пару шагов в их направлении и протягивая два договора Шасса.

В руководстве города было лишь двое, кого я видел на военном совете альянса. Бургомистр и глава стражи. Балам и асм смотрели в мои чёрные глаза. Один с мрачным ожиданием. Другой с ужасом.

Я сделал знак рукой, и Белла молнией метнулась к стоящим на коленях, разрывая в клочья одного из чиновников.

— Я буду убивать самым страшным способом по одному жителю города, пока вы двое не подпишете кровью эти договора. После выполнения моих требований мы покинем это место. Навсегда.

Бургомистр что-то умоляюще залепетал, но я его не слушал. По моему знаку Варгал растерзал второго чиновника, смачно хрустя его костями в окровавленной пасти.

Глядя на это, балам встал на ноги и подошёл ко мне, обнажая меч. Он посмотрел мне в глаза и сделал надрез на ладони, окропляя адский пергамент своей кровью.

— Я лишь действовал в интересах города, — мрачно вымолвил он.

— Благими намерениями вымощена дорога в ад, — ответил я ему. — Способ достижения цели также имеет вес.

Когда пергамент вспыхнул, свидетельствуя о принятии договора, я кивнул:

— Ты свободен.

Бургомистра пришлось поуговаривать. Но уговаривал уже не я. Когда проклятые расправились со всеми чиновниками, жители не слабо так испугались, что теперь дело дойдёт до них. И засыпав асма проклятиями, вынудили подписать того свой пергамент.

Вновь удовлетворённо кивнув, я развернулся, намереваясь уйти. Но меня окликнул какой-то старик из толпы:

— А что теперь с ними? — имел в виду он бургомистра и начальника стражи.

Я пожал плечами:

— Делайте с ними, что хотите. Их судьба меня больше не волнует.

Участь бургомистра после этого была незавидна. А вот начальника стражи жители пощадили. И, кажется, он даже продолжил исполнять свои функции, ожидая своей смерти, после которой гарантированно отправится во владения Шасса.

Прежде чем уйти из Гоммораха, я наведался ещё в одно место. Оставив свою орду и проклятых за пределами города, я подошёл к дому Вертляка и вошёл в его двери.

Первый этаж был пуст. Казалось, наполняла его теперь лишь печаль и отчаяние.

Поднявшись на второй, я обнаружил алхимика, сидящего сгорбившись на табуретке и смотрящего внутрь комнаты с прозрачной дверью.

Человек встрепенулся, когда я навис над ним. Но обернувшись, он уже не выказал страха. Ведь порою отчаяние сильнее. Просто потому, что уже нечего бояться.

— Вот и пришёл конец, — вздохнул он.

— Да, Вертляк. Пришёл, — ответил я и вошёл в комнату.

Мариш косилась на меня, обнимая Кас. Из уголков её глаз текли слёзы, когда она обнимала сестру. Оная же почти не подавала признаков жизни. Лишь поверхностное дыхание указывало на то, что ещё не поздно.

Я больше не сказал ни слова. Просто молча поставив маленький пузырёк со светящейся жидкостью, припасённой заранее, на стол, я развернулся и направился к выходу.

Ошарашенная Мариш, не веря своим глазам, взяла пузырёк и обратилась ко мне:

— Неужели это оно?

Я остановился и, не оборачиваясь, кивнул.

Слёзы из глаз охотницы хлынули с новой силой:

— Спасибо, — лишь сумела выдавить из себя она дрожащим голосом.

Я ничего не ответил. Пройдя мимо такого же ошарашенного Вертляка, я просто вышел из дома, и некая сила погнала меня прочь. После этого я осознал, что больше никогда сюда не вернусь.

По дороге на поверхность мы наведались в Десад и Мазарак, устроив там те же представления, что и в Гомморахе. Испуганные жители сами выдали нам глав военного совета, пополняя список подписанных с преисподней договоров.

Задумчиво взглянув на последний оставшийся, я сжал его в руке.

— Приберёг для кого-то особенного? — спросил меня возникший рядом Локи.

— Да. Для Маркала.

Покидая Мазарак, я понял, что рядом нет Аски, но вскоре она появилась, нагоняя нас и ведя под руку испуганную Гелу. И я мысленно поругал себя за то, что почти про неё забыл.

Закончив дела в бездне, мы повели орду к выходу на поверхность через Чёрный Храм, просто мимоходом разрушив аванпост на четвёртом этаже. Немыслимый поток монстров, следовавший за нами, казалось, совершенно не кончался. Всё новые и новые твари являлись из врат где-то на пятнадцатом. К тому же местные обитатели секторов чувствовали зов бездны, покидая свои пещеры и присоединяясь к орде. В какой-то момент я также заметил среди потока стаю аресинов. Встретившись со мной взглядом, их старейшина даже коротко кивнул мне, после чего решительно направился вместе с остальными монстрами.

Но когда мы оказались в пирамиде, мне пришлось остановить свою армию.

Одинокая фигура стояла прямо на выходе из храма и бесстрашно смотрела прямо мне в глаза.

Я вышел вперёд и подошёл к незваному гостю, также всматриваясь в его немигающие провалы на подобии лица. Я мазанул взглядом по антрацитовому лезвию его косы, и [Касание смерти] ответило мне приветственным отблеском.

Жнец выдержал паузу в пару минут, после чего протянул в мою сторону костяную руку.

— Договор, — услышал я голос, будто поднявшийся из самой могилы.

Смерть требовала соблюдение условий, принятых мною ещё в преисподней.

— Воспротивиться бездне? — задумчиво пробормотал я. — Ладно. Как скажешь.