И ему повезло, что у него была не она. Так как узкое лезвие костюмного меча, тут же переломалось бы от моего удара [Истязателем]. Я как-то отвык в преисподней контролировать, какой меч у меня в руке и немного перепутал. Поэтому палаш хоть и со скрипом, но выдержал мой первый удар. Взмах же [Дробильщика] претор принял на свой кинжал, демонстрируя возможности повышенной ловкости, и его лезвие тут же переломилось от воздействия эффекта легендарного меча.

Лигуриан отпрыгнул назад и мазнул по клинку недоумённым взглядом. Кажется, он всё понял. Я же, в свою очередь, понял, зачем ему повышенный интеллект. Потому что, выбросив сломанный клинок, он тут же материализовал в руке полупрозрачный короткий меч, будто сотканный из воздуха.

И как раз вовремя. Потому что ему срочно требовалось чем-либо блокировать удар моего меча, и призванное оружие уже не ломалось.

Претор пожалел также и свой палаш, отбрасывая его в сторону, за неимением возможности вернуть его в ножны. И в его руке тут же возник ещё один, но более длинный призванный клинок.

Я обрушил на противника шквал ударов, и тот начал отступать, но в какой-то момент он изобразил укол, метя мне в грудь. Я не сразу понял, что произошло дальше, так как длины призванного меча явно не хватало, чтобы меня достать. Но он тут же удлинился и поразил меня в основное сердце.

Претор победоносно усмехнулся, но мне пришлось его разочаровать. Этот успех выиграл ему лишь пару секунд, потребовавшихся мне на активацию второго сердца. Да и потратил он их лишь на ликование.

— Какого демона⁈ — воскликнул он, когда я, чуть осев, тут же вскочил на ноги.

Я вновь ощутил, как подскакивают мои характеристики, ведь удар был едва ли не смертельным.

— Ну, теперь держись! — прорычал я, бросаясь в безрассудный натиск.

Спас претора лишь поднявшийся вокруг него воздушный вихрь, помешавший как следует приложить его по голове.

— Чего вы стоите⁈ В атаку!!! — услышал я его возглас, и войска за его спиной пришли в движение.

Но это не спасло избранного воина Эбиса. Войдя в клинч, я принял его удар вскользь и ударил претора в голову эфесом меча, выбивая все передние зубы. Выносливость графа позволила ему устоять на ногах, но расфокусированный взгляд свидетельствовал о том, что его можно брать едва ли не голыми руками. Что я и сделал.

Воткнув [Дробильщик] в землю, я схватил графа за шею и приподнял вверх. Приблизившиеся войска лишь успели поближе узреть, как шея их командира ломается в моей руке и, его бездыханное тело мешком оседает вниз.

Я взревел и ринулся вперёд, врываясь в строй противников. Оцепенев от [Устрашающего рёва], они тут же позволили мне начать свою серию убийств, идущую в зачёт [Исступления] и [Бесконечной резни].

Но это были элитные и хорошо экипированные воины. Поэтому вокруг меня вскоре заплясал хоровод заклинаний и магических эффектов, которые то и дело наносили мне урон.

Но убить меня уже не так-то просто. Тем более, вскоре мне на подмогу подоспели проклятые.

Варгал ревел в форме тигра, что, похоже, действовало как и мой [Устрашающий рёв], порою заставляя уже единичные цели бросать оружие от страха.

Вокруг начали кружить призраки, призванные Беллой, и ледяные заклинания Дины.

Кажется, ополченцы бездны также вступили в бой, и в них уже полетели заклинания с той стороны, где стояли маги Эбиса. Это также были элитные заклинатели, визуально отличающиеся от хранителей, как минимум, наличием брони. Но вскоре по их рядам уже орудовал Локи с пятёркой новичков, сея сумятицу и вскрывая незадачливые глотки.

Маги, конечно, были не лыком шиты и тут же сконцентрировали свои заклинания на них, но Локи изобразил руками непонятный жест, и та часть поля боя окуталась туманом.

Я же вспомнил про [Массовую истерию], что придало сил рядовым бойцам с нашей стороны и уменьшило количество магических явлений с вражеской. Рыцари на некоторое время потеряли организацию, и я понял, что хоть и экипированы они были лучше, но в опыте уступали даже тому же Ордену Стражей. Как ни крути, пограничные войска Эбиса имели какой-то опыт действия в бездне и обращении с её обитателями.

Эти же воины, хоть и умирали куда менее охотно и могли напоследок преподнести какую-нибудь неожиданность, но чувствовался недостаток навыков сражения в подобных условиях. Поэтому вскоре я услышал команду от одного из вражеских командиров:

— Отступаем! Щит молний!

Маги разогнали туман Локи с помощью ветра, после чего по броне гвардии заплясали разряды молнии, образуя единую цепь. Это заклинание отбросило бойцов с нашей стороны, и рыцари смогли перегруппироваться для организованного отступления. Что, конечно же, было мне не по душе, ибо я только вошёл во вкус, опустив свою мудрость до нуля и упиваясь резнёй.

Поэтому я обогнул бойцов со своей стороны и взревел, бросаясь вперёд:

— Я вас не отпускал!

Когда я врезался в отступающие ряды рыцарей, меня поразило защитной молнией, но [Дитя презрения] позволило сломать шею еще парочке бойцов, прежде чем один из них не ткнул меня своим мечом, и я не почувствовал, что больше не могу пошевелить ногами из-за сковавшего меня паралича.

— Все назад! Отходим! — командовал их командир.

Я же лишь смотрел на бегущих врагов, злобно скрипя зубами от бессилия.

Далее, хоть паралич довольно быстро перестал действовать, маги смекнули, что я представляю самую большую опасность, и сконцентрировали прикрывающий огонь заклинаний на мне.

Моя ярость и глупость заставляли меня рваться дальше, но выставленная Диной ледяная стена охладила мой пыл.

Я кое-как взял себя в руки и тяжело дыша, обернулся.

— Командир!!! Живой!!! — услышал я.

В мою сторону метнулась полутораметровая серая молния и, не сдержав порыва радости, обняла меня за пояс.

Я опустил свои мечи и украдкой улыбнулся:

— Я тоже рад тебя видеть, Чих.

Бойцы ближнего круга подходили один за другим, радуясь моему возвращению. Разве что кроме Дины. Она уже заключила в объятья Орифа. Когда же мы встретились глазами с Аской, я понял, что она хочет повторить вслед за Чих, но сдерживается на людях.

И даже на лицах новичков я увидел радостные улыбки, пробивающиеся сквозь боль от ран.

Этот факт заставил меня вновь напрячься:

— Марис!

— Да, командир.

— Скольких мы потеряли за это время в боях?

— Семерых, — с сожалением ответил щитоносец.

Облепившие меня проклятые отступили на шаг назад, когда выражение моего лица резко приобрело хищные черты.

Я отыскал глазами главу стражи Гоммораха и, перехватив один из мечей, направился к нему.

Балам заметил моё внимание и также напрягся, но не стал предпринимать каких-либо действий, понимая нашу разность сил.

Ударом ноги я заставил упасть его на колени и выставил в сторону правую руку:

— Росим! Одолжи-ка мне на пару минут свой кинжал!

Прежде чем моя ладонь вновь ощутила поверхность рукояти [Кровожора], Балам успел ухмыльнуться и каким-то фаталистским тоном прокомментировал мои действия:

— Делай, что хочешь, берсерк. Но я лишь пытался защитить альянс городов и ни о чём не жалею.

Я взглянул в глаза начальника стражи и процедил:

— Кровь за кровь, балам. За семерых моих людей умрут семеро ваших. И начну я с тебя.

Когда ополченцы городов услышали мои слова, по их рядам пробежала лёгкая паника, но остановила её Аска.

Она мягко взяла меня за руку с поднесённым к горлу балама кинжалом и посмотрела мне в глаза:

— Не надо, Деменс. Уже пролито достаточно крови и ещё больше прольётся. Идёт война, и сейчас мы все на одной стороне.

— Плевал я на стороны. И на Гомморах я плевал, как и на прочие города, где меня собираются казнить.

Балам покачал головой в ответ на эти слова:

— Тебя оправдали. Мой помощник провёл более тщательное расследование. Одна из куртизанок, работавшая на синдикат, свидетельствовала в твою пользу. Как и последний оставшийся в живых заместитель Чернорука.