Второй вариант — партизаны. Там тоже встречалось достаточно много детей, вот только как он смог туда попасть не совсем понятно, опять же исходя из того, что местом рождения у него указан Зангиата — поселок расположенный неподалеку от Ташкента, и широко известный своими тюрьмами. В нем располагается Ташкентский Следственный Изолятор (СИЗО) называемый в народе Таштюрьма. Печально известная женская колония, и Детская Воспитательно-Трудовая Колония усиленного режима.
И наконец третий вариант, говорящий о подделке документов. Я не буду кричать об этом вслух, потому что у меня нет этому доказательств. Но честно говоря больше склоняюсь именно к третьему варианту. Впрочем, все это в прошлом, мне же надо задуматься о будущем.
В один из выходных, удалось вырваться в «увольнение». Здесь это называют именно так, как в армии. При этом, чтобы получить его, нужно не иметь ни единой двойки в школе, ни одного замечания от воспитателей и учителей, и попасть под хорошее настроение дежурного воспитателя. В противном случае, будь ты хоть круглым отличником и примером для всех остальных, хрен тебя кто отпустит в город. И я наконец получил возможность добраться до родительского дома. Увы, здесь сохранился, фактически один фундамент, и возможно погреб. Все остальное сгорело дотла. Что в общем-то было немудрено учитывая, что дом был деревянным, и довольно ветхим.
Вообще-то я все же надеялся на лучшее, тем более, что родительская комната находилась на противоположном конце дома. Но, надежды не оправдались. Что не сгорело в пожаре, было добито теми, кто все это тушил, и наверняка соседом, который и сейчас заслышав шум спокойно вышел из сарайчика с инструментом, и присев на какой-то ящик смотрел на меня улыбаясь. Прекрасно понимая, что-теперь-то я точно не смогу предъявить ему никаких претензий. Претензий я разумеется предъявлять ему не собирался, а вот наведаться как нибудь к нему в гости, разумеется в его отсутствие, такая идея у меня промелькнула. Ведь наверняка у него можно разжиться чем-нибудь необходимым. Тем более, что я ни разу не видел, чтобы у него в доме, появлялся кто-то еще. И знал о том, что он служит в войсковой части неподалеку от нашего поселка, так как иногда встречал его в военной форме с длинной красной полосой на погонах, говорящей о его старшинском звании.
Я конечно побродил по углу дома, расшвыривая палкой останки обгорелых предметов мебели и надеясь отыскать хоть что-то, но увы ничего так и не нашел. Появившийся на улице участковый Ахмед-ака, сообщил мне, что материны останки, были сразу же извлечены с места пожара, и захоронены в общей могиле на местном кладбище. Дойдя туда, я узнал у сторожа о месте захоронения туда, и добравшись до него немного постоял мысленно, прощаясь с человеком, который был моей биологической матерью, но так и не стал ее реально. Делать здесь было больше нечего, и я все еще пребывая в некотором смущении отправился в обратный путь.
В школе все было нормально, до каникул оставались считанные дни и это откровенно радовало. Школу я закончил не сказать, чтобы хорошо, все-таки Вовочка основательно запустил свою учебу, что отрицательно сказалось и на мне, но тем не менее лучше, чем ожидалось. По английскому языку у меня стояла твердая отлично и наша англичанка Раиса Исхаковна, нарадоваться не могла моему произношению, хотя вначале очень удивлялась этому, тем более прекрасно зная, что в городской школе преподают немецкий язык. Сослался на деда, который якобы служил военным переводчиком, и научил меня языку. Поверила она в это или нет не знаю, но больше вопросов не задавала. Зато на каждом школьном опросе, мне автоматом прилетала пятерка.
Экзаменов в этом году не ожидалось. Были две контрольные. Диктант по русскому и контрольная по математике. По обеим предметам вытянул на четверки. Благодаря чему смог еще дважды сходить в увольнение в город. Впереди ожидались долгие летние каникулы и отдых в Пионерском лагере, расположенном довольно далеко в горах. Меня сразу же предупредили, что если не хочешь вести нищенское существование там, постарайся добыть денег. Кормили там конечно вполне прилично, тем более, что там отдыхали не только приютские, но и дети из обычных семей. Но, ведь всегда хочется чего-нибудь вкусненького, кроме того, что дают в столовой. И именно для этого и нужны были деньги. Кроме того, я все-таки курил, а в лагерном буфете детям сигарет не отпускали. Но по словам ребят, можно было добраться до турбазы, или поселка которые находились примерно в паре километрах от лагеря.
— Там можно купить, все, что угодно. — вполголоса нашептывал мне приятель. — И сигареты, и вино. И даже…
Он воровато огляделся, а после прильнув к моему уху прошептал.
— И даже презо… прези…гандоны! — заменив название на более знакомое и выговорив это слово, отчаянно покраснел, как спелый арбуз. Зачем они ему были нужны, если он не может выговорить даже это слово было непонятно.
Одним словом, деньги были все же нужны, и предстояло срочно решить вопрос где их взять. Затевать, что-то сверхсложное не имело смысла. В том же универмаге, сейчас обновили и сигнализацию, и усилили защиту, и самое многое на что я мог там надеяться, так это на кое-какие вещи, которые мне были ни к чему, хотя бы потому, что в «школе» за этим следили. Ну и на некую горстку мелочи из кассовых аппаратов. Но опять же, сколько там той мелочи? Рублей на десять? Из-за этого рисковать не стоило. Второй киоск «Союзпечати» пока еще не поставили, хотя уже начали расчищать место под какое-то строение, чуть в стороне. Оставалась только одна надежда, наведаться к бирюку соседу, которого я недавно встретил возле сарая на участке сгоревшего дома моей семьи. Уж если он не стесняясь обкрадывает меня, то почему бы и мне не наведаться к нему в гости? Тут одно из двух, либо найти деньги где-то на стороне, или же вскрывать свою заначку в сумке, что мне очень не хотелось делать. Все же я очень надеялся на то, что рано или поздно смоюсь отсюда и эти деньги мне еще пригодятся. Пока же довольствовался мелким заработком, в виде помощи в освоении английского языка своим одноклассникам.
Оказывается, здесь все поставлено на поток. Самое многое, что ты можешь узнать бесплатно так это расписание занятий, и что именно было задано «на дом». Все остальное только за деньги. Вначале, я этого просто не знал, и по доброте душевной помог паре человек, по позанимавшись с ними по-иностранному языку, в результате чего они получили хорошие оценки. При этом, я даже не дождался слов благодарности. А тем же вечером, старый приятель, спросив, сколько я взял за урок, во всю расхохотался, объявив меня идиотом.
— Скажи спасибо, что другие не сообразили подвалить к тебе, а то бы сейчас всю школу бесплатно учил.
Оказывается, здесь платят буквально за все. Нет желания убирать общежитие, один рубль старшему наряда, и тебя сутки никто не тронет даже пальцем. Нет желания идти в наряд, рубль, и вместо тебя возьмут кого-то другого, кто не сможет заплатить. Нужна помощь в выполнении задания — рубль, если конечно в итоге задание сочтут верным. Если нет, то могут побить, и после к тебе никто не подойдет с этой просьбой. Такса всегда одна — рубль. Где ты его возьмешь, никого не волнует. Украдешь, или заработаешь. Заработать тоже можно, например пойдя вместо кого-то в наряд. Или помогая справиться со школьным заданием.
Старшаки иногда копаются в вещах, но делают это чаще всего в твое отсутствие. Потому что делать это в наглую считается крысятничеством, и за это могут поколотить. Как в неких стишках: «Мораль сей басни такова, пять зайцев *** кладут на льва». Впрочем, это случается довольно редко, чаще по пьянке, или с вновь прибывшими. Но там сам бог велел. Тем более, что новички первую неделю считаются чужими. И их можно обирать и задирать как пожелаешь. За них никто не вступается, кроме разве что воспитателей. Будь новичок, даже намного сильней, он один, а остальных вся школа.
И уже в следующий раз, когда ко мне обратились с подобной просьбой я молча показал указательный палец. Мол хочешь помощи рубль на бочку. Но это было хорошо во время учебы, а вот летом такого наверняка уже не будет. Поэтому нужно было сделать кое-какой запас, на каникулы, так сказать.
