Какого черта там происходит? Такого в плане точно не было! Кому это знать, как не его составителю. Что за сраная самодеятельность?
— Тротты! — крикнул кто-то из замыкавших вереницу рудокопов. — Кхазулдан! Их тьма!
Лишь благодаря плотно стиснутым зубам, из моих уст не вырвалась витиеватая матерная конструкция, вихрем пронесшаяся у меня в голове. Клятые крысы-переростки! Нужно им было из всех дней выбрать тот, к которому я готовился больше половины своей новой жизни!
Черт!
Черт!
Черт!
Еще и приперлись они не во время работы, когда невольники могут сбиться в кучу и отмахиваться кирками до прибытия отрядов зачистки, а на марше в служившую бараком пещеру. Самый паскудный вариант. Ни защититься, ни убежать, а любой неосторожный шаг приведет к долгому падению в пугающую неизвестность.
И ведь как раз на днях эльфы организовывали очередной очистительный поход в глубины Бездны. Вроде даже перебили сколько-то тварей. Вот только логово так и не нашли. Даже на это не способны, тупые нелюди!
В рядах каторжников началась паника. Те, кто оказался выше, рвались вперед, на них напирали сзади товарищи по несчастью, нижних терзали клыки и когти Троттов, дорвавшихся до свежей плоти. Кто-то уже полетел во тьму, оглашая шахту полным боли и негодования криком.
Как же я его понимал. Жалкие часы отделяли нас от долгожданной свободы. И тут такой удар судьбы…
Срандель, повернувшись ко мне спиной, отдавал команды затесавшимся в веренице невольников оркам, Леуштилат и Клен пытались как-то организовать товарищей, я же понял, что если ничего не сделать, то столь тщательно подготовленный план пойдет прахом, и неизвестно удастся ли повторить его снова.
Нужно действовать!
— Леуш! — крикнул я, срывая печать, отделявшую меня от накопленной Межмировой Энергии.
Плевать на курс. Сейчас или никогда!
Словно сквозь разрушенную дамбу, сила хлынула в мое изголодавшееся от засухи тело. Она мигом напитала каждую клеточку и, кажется, ее было даже больше, чем в день нападения нелюдей на Дальний Крутолуг. Вот только времени размышлять об этом у меня не оставалось. Я заполучил лишь две секунды могущества, и драгоценные мгновения уже начали утекать, запустив роковой обратный отсчет.
Я не мешкал. Движением стремительным, как выпад шпаги, я нырнул рукой в вожделенный подсумок и выхватил оттуда три длинных ключа. Они походили на смесь гибкой виноградной лозы и вязального крючка, способного залезть в узкую извилистую замочную скважину необычных ошейников, и приятно холодили руку.
Как же давно я мечтал об этом миге!
Вот только Заркад не зря являлся Освоившим. Едва моя ладонь коснулась его имущества, как он начал ко мне разворачиваться, и мне не оставалось ничего, кроме как швырнуть ключи предупрежденному моим криком Леушу. А самому приседать, пропуская над головой локоть дварфа.
Причем, если бы не бушевавшая во мне сила, я бы даже увидеть его движение не сумел, не говоря уже об ответных действиях. Но все описываемые события происходили на запредельных скоростях, и мои драгоценные две секунды еще не истекли!
Увернувшись от удара, я тут же что есть мочи саданул Сранделю кулаком в грудь. Он точно не ожидал от обычного раба такой прыти и, скорей всего, лишь поэтому пропустил атаку. Дварф потерял равновесие и пошатнулся, однако и в таком положении умудрился засветить мне второй рукой под дых.
Удар получился немного смазанным, а потому я, проигнорировав боль (не до нее сейчас), принялся развивать полученный благодаря внезапности успех. В мгновение ока я выписал ненавистной нелюди несколько тумаков, каждый из которых он, впрочем, заблокировал, но вот выправить равновесие так и не успевал.
Со стороны, наверное, мы казались вихрем из смазанных движений, в результате которых мне удалось захватить правую руку Заркада. Недолго думая, я вывернул ее наружу, одновременно дернув на себя и сторону. И без того медленно падавший Срандель окончательно потерял опору и, нелепо взмахнув второй рукой, полетел в пропасть.
Я же, конечно, не стал его спасать и тут же отпустил плененную конечность.
Победа!
Маленькая победа над давним объектом ненависти!
Последние мгновения силы утекали сквозь пальцы, начинали ныть не привыкшие к такой нагрузке мышцы, но мыслями я уже был с Леушем и другими невольниками. Первым делом снять чертов ошейник — один из трех ключей должен подойти, затем вдохнуть полной грудью, хоть немного восполнив из воздуха запас Межмировой Энергии, после этого добраться до барака и взять припрятанные «ножи» вместе с осколками Этерниевой руды.
Да, мы планировали не так. Да, придется прорываться на свободу с боем. Но отступать поздно. Фарш невозможно провернуть назад. И мы пойдем до конца, сметая все возникшие на пути препятствия. Тем более, что нелюдей отвлекут и хлынувшие из глубин Тротты. Сегодня их явно больше обычного, а эти твари не делают различий какую плоть драть.
У нас получится!
Такие мысли ураганом пронеслись у меня в голове, а в следующий миг я ощутил стальную хватку мозолистых пальцев на левой щиколотке, затем рывок, и вот я уже летел в Бездну вместе с прихватившим меня за собой Сранделем.
Чертова нелюдь, даже сдохнуть спокойно не может!
Кажется, Заркад что-то кричал. А может, кричал я сам. Или мы вопили в унисон, добавляя еще пару нот в и без того терзавшую шахту какофонию. Невозможно держать рот на замке, когда беспощадная гравитация тянет тебя в кромешную тьму, а в лицо потоком бьет ветер, выжимая непрошеные слезы. Кто не верит, пускай прыгнет на ходу из самолета. Только без рюкзака со нейлоновым куполом за спиной. Потому что у меня его не было.
Как и надежды на спасение.
Кажется, мы летели уже целую вечность. Или две. А может и пару секунд. Сложно оценить время, когда мысли в голове скачут, словно белки во время пожара, и ты ни одну не можешь даже разглядеть, не то что ухватить.
Внезапно из тьмы вынырнуло какое-то неясное очертание, приближавшееся со скоростью разогнавшегося поезда. Срандель встретил его первым. Раздался влажный, чавкающих звук, потом перестук, шелест, а в следующий миг что-то резко дернуло и обожгло мою шею. И снова смешанный с шелестом стук.
А затем пришла боль.
Болела грудь, спина, руки, ноги, голова, задница, живот — да вообще все! Возможно, кроме левой пятки. Но в общей агонии страданий вычленить этот островок спокойствия не представлялось возможным. А еще что-то горячее лилось по правой ключице, исчезая… да черт его знает где исчезая!
Я лежал, словно выброшенная в помойку надоевшая кукла, пытаясь собрать воедино хотя бы разлетевшийся на части разум. И первой осознанной мыслью после «Мама, роди меня обратно!», стало: «Черт побери, какого хрена я все еще жив⁈».
Судя по оперативному отчету на чем свет костерившего меня тела, мое положение в пространстве отличалось от горизонтального. Скорее наклонное. Ложем же служила некая груда выпуклых поверхностей, похожих на…
Да, в целом, без разницы на что похожих. Я явно доживал свои последние секунды. После такого падения не выживают. Наверняка у меня в теле не осталось ни одной целой косточки, кроме, разве что, все той же левой пятки.
Ей повезло.
А мне нет.
Эх, а ведь так хорошо все начиналось. Первая часть плана, как по нотам. Вторая тоже. Оставалось лишь дойти до Каземата, и к утру мы бы уже нежились под лучами ласкового солнца.
Солнце…
Жаль, что мне не доведется увидеть его перед смертью.
Прости, Фил, похоже спасать родителей тебе придется без помощи старшего братика. Прощай, мама. Прощай, папа. Прощай, Леуш. Здравствуй, Энн. И здравствуй, Мари… Ты, наверное, уже заждалась. Прости, что так долго шел к тебе. Скоро мы снова будем вместе. Я обниму тебя и, как в детстве, расскажу сказку. Твою любимую. Про…
— Эй, ты там долго валяться собираешься? — раздался у меня над головой сочившийся недовольством голос.
Какой раздражающий шум. Плевать. Скоро все закончится.
Мари, послушай сказку, о…
