На самом верху одна ступенька все-таки не выдержала веса Леуша, и он провалился, оцарапав ногу. Мы кое-как его вытащили, и в этот момент дверь внизу распахнулась, впустив караванщиков.

— Быстрее! — торопила нас Энн. Она бегом направилась к одной из комнат. Преследователи наседали. — Через окно. На крышу.

— Нас там и схватят! — немного занервничал Леуштилат, еще не отошедший от всплеска адреналина после падения.

— На соседнюю крышу. — догадался я. — Двигай!

Мы пулей влетели в комнату, и Анна тут же устремилась к окну. Никто из нас не заметил мерцавшего в воздухе марева. Будто над раскаленным асфальтом в жаркий летний день. В него-то мы и со всей скорости и угодили, чтобы в следующий миг упасть лицом в… кучу мокрых прелых листьев.

— А-х-пф тьфу! — принялся отплевываться Леуш, но Энн схватила его за затылок и бесцеремонно вдавила обратно.

— Тс-с-с! — едва слышно шикнула она.

Я осторожно поднял голову и с удивлением обнаружил, что мы не выпали в окно и не провалились на первый этаж. Такого места, наверное, вообще во всем Дальнем Крутолуге не сыскать!

Мы лежали в лесу. Увитые лозой деревья тесно переплетались с кустами и здоровенным папоротником, густой мох плотным одеялом укрывал землю и десятилетия назад рухнувшие стволы, солнце клонилось к закату, и его золотистые лучи, с трудом пронзив плотную крону, дарили последние частицы света, постепенно уступая наползавшему из глуши туману.

Но самое странное, что не так уж и далеко, на поляне, вокруг костра сидели существа, видеть которых прежде мне ни разу не доводилось. Сперва я принял их за людей, одетых в шкуры гиен, но довольно быстро понял, что это вовсе не шкуры, а их естественный облик. Причем там были как взрослые особи, так и детеныши, похожие на щенков или волчат.

Все это Анна заметила первой, не дав нам выдать себя лишним шумом.

А уже в следующую секунду прямо нам на спины градом посыпались караванщики.

— Держи… — начал было один из близнецов, но получил учебным копьем под дых и заткнулся.

Второго утихомирил уже сам Ефим. Он сориентировался так же быстро, как Энн. Освоивший все-таки.

— Трещина. — догадался я.

Ефим же выразился куда менее цензурно.

Глава 9

Мы вшестером лежали на куче прелой листвы, осторожно наблюдая за расположившимися поодаль существами. Они казались разумными. В основном за счет того, что поддерживали костер, носили на себе какие-то тряпки в качестве одежды и время от времени обменивались короткими рыками и тявканьем, напоминавшими некое подобие речи. А вот на малышню они внимания не обращали, и те были предоставлены сами себе.

Иногда кто-то из взрослых вставал и уходил в видневшуюся в стороне пещеру, а возвращалась оттуда уже другая особь. Так что даже предположить сколько их тут всего возможности не предвиделось.

— Во имя Захауруна, почему в вашей дыре есть незакрытая Трещина? — шепотом возмутился Ефим, нервно поглядывая на свое копье в руках Анны. — Вам в своем Крутолуге жить надоело?

— А почему у тебя задница вместо головы? — все тем же шепотом огрызнулась Энн. — Чтобы вонять из двух дырок сразу?

Ефим стиснул кулаки, скрипнул зубами, но промолчал. Во-первых, он Анне уже разок проиграл, а во-вторых, ситуация явно не располагала к эскалации конфликта. Клыки и когти тварей мягко намекали, что лучше бы им пока не знать о визите незваных гостей.

Тих осторожно привстал и попытался нащупать проход, через который мы сюда провалились. Причем сделал это уже в третий раз. И все безуспешно. Нигде поблизости не наблюдалось такого же дрожащего марева, как тогда в комнате. Похоже вход и выход из Трещины располагались в разных местах. Насколько я знал, такое иногда случалось. Трещины вообще никаким законам не подчинялись и каждая новая являлась уникальным местом со своими правилами и особенностями.

Информацию о них я, конечно, почерпнул из книг.

Хотя даже там я не встречал четкого определения что же это такое.

Одни авторы утверждали, что это осколки уничтоженных миров, словно пузыри блуждающие по океану вселенной и периодически всплывающие в разных местах. Другие наоборот полагали, что это части живых миров, вступивших в конфликт с Террой, а сами Трещины становятся новыми точками соприкосновения.

Кто-то выдвигал теории о пространственно-временных аномалиях, кто-то нес чушь про отражения божественных и демонических чертогов, а иные и вовсе считали, что мы сами порождаем Трещины, бесконтрольно используя Межмировую Энергию. Но все книги сходились в одном — Трещины несли с собой как различного рода опасности, так и уникальные возможности.

Какие? Этого я не знал.

— Да уймись ты уже! — «прикрикнул» на Тиха Ефим, когда тот в очередной раз начал шарить вокруг себя руками. Благодаря фингалу под глазом, близнецы перестали выглядеть точными копиями друг-друга. — Может выхода вообще нет!

— Уман что-нибудь придумает. — Мих успокаивающе сжал руку брата. — Он приведет помощь.

Преследовавший нас вместе с остальными маг действительно избежал той же участи. Или промахнулся мимо марева или успел вовремя среагировать. Но факт того, что снаружи остался кто-то, знающий обстоятельства нашего исчезновения, решительно обнадеживал.

— Да нужны вы ему. — фыркнула Анна. — Скажет, что знать ничего не знает. Каравану меньше ртов кормить. К тому же, если выхода нет, то нам не поможет даже ваш главный.

Слова Энн больно ужали в сердце каждого. Одно дело провалиться в Трещину в компании всего лишь единственного Освоившего, и совсем другое — вообще не иметь надежды на спасение. О таком исходе не хотел думать никто.

— Выход есть. — спокойно произнес я, нарушив напряженное молчание.

— С чего ты взял, мелочь? — бросил через губу Ефим. — Что ты вообще можешь знать? Ты еще даже Пробуждения не прошел и…

— Заткнись, жопоголовый! — резко осадила его Анна. — Мой брат поумнее многих! И стоит пятерых таких, как вы! Говори, Леон.

Ефим вновь смолчал, хотя было видно с каким трудом ему это далось. Энн определенно стоит выбирать как и с кем разговаривать, иначе своей смертью она точно не умрет. Тем более в мире, где существует магия, а каждый второй разгуливает с оружием. Хотя мне безусловно польстило ее отношение к моей скромной персоне.

Семья, говоришь, да?

— В том доме я заметил следы, кости и засохший кал. — сообщил я остальным, прокрутив в памяти короткий и стремительный бег по лестнице. — Звериные следы. И кучи явно больше, чем может оставить мышь или даже кошка.

— И что с того? — процедил Мих, хотя в его голосе отчетливо слышалась надежда.

— А то, что в баронских отчетах, я видел упоминания о пропавших курах и других животных. Их сожрали. Сожрали эти твари.

— Молодец, дружище! — хлопнул меня по плечу Леуш. Анна тоже одобрительно улыбнулась. — Ты лучший! Может ты еще знаешь, что это за страшилы?

Я хотел уже сказать, что понятия не имею, как со стороны костра донесся громогласный рык и послышалась какая-то нездоровая возня. Мы разом притихли и вжались в мокрые листья, осторожно выглядывая сквозь ветки кустов и папоротник.

К счастью, рычали не из-за нас.

Один монстр что-то не поделил с другим, и теперь они оба катались по земле, царапая друг-друга когтями всех четырех лап и пытаясь дотянуться клыками до шеи. Во все стороны летел мох и клочки шерсти. Визжал случайно задетый во время схватки детеныш. Однако остальные почему-то не торопились разнимать сородичей, и то ли подбадривали их, то ли осуждали похожими на истерический смех звуками.

На шум из пещеры высыпало еще пятеро «гиен», одна из которых на целую голову возвышалась над остальными. Не иначе вожак. В несколько мощных прыжков он подскочил к дерущимся и принялся мутузить обоих без разбора.

Этот метод довольно быстро принес результат, и уже скоро оба драчуна, свесив головы, стояли перед лидером. Выглядели они паршиво. Коротко рыкнув, вожак полоснул обоих когтями по мордам и уволок того, что помоложе, в пещеру, оставив второго зализывать раны у костра. Зализывать в прямом смысле. Чем тот и занялся.