— Смотри-ка, и правда маг. — удивилась Анна.

— Будем драться? — воодушевленно предположил Леуштилат.

— Дурак, что ли? — воззрилась на него Энн. — Бежим!

И первой припустила в сторону города.

Нам с Леушем дважды повторять не пришлось, и мы бросились следом. А за нами во всю неслись молодые караванщики, требуя остановиться и получить причитающуюся порцию тумаков и затрещин, которых у них скопилось с излишком.

Валюта, конечно, хорошая и ходовая, но почему-то обычно приятнее самому ею расплачиваться.

Караванщики бежали быстрее, вот только в этот раз у нас было достаточно форы, чтобы добраться до ближайших зданий и скрыться в тени кривых улочек. В какой-то момент у меня над головой просвистел фиолетовый сгусток, расширившийся на ходу и превратившийся в ловчую сеть. Та угодила в малиновый куст и надежно его спеленала.

Возможно когда-то, с помощью такой же, но побольше, заарканили и видневшегося впереди Трицебыка.

— Дебилы! — донеслось у меня из-за спины. — Говорил же вперед не лезть! Промазал из-за вас!

— Прости, Уман, уйдут ведь!

— Теперь уйдут!

— Не уйдут! Догоним!

— Держи карман шире! — не сбавляя темпа, крикнула Анна и показала за спину неприличный жест.

Дружелюбия преследователям это определенно не добавило.

Энн мчалась впереди и по очевидным причинам свернула с пути, ведшего к площади с Трицебыком. К счастью, она неплохо ориентировалась в городе и юркнула в темный проулок, заставленный какими-то ящиками. Людей в нем не было. И как бы нам не хотелось обратиться за помощью к стражникам или укрыться у местных жителей, но это означало выдать мое присутствие за переделами особняка.

К тому же компанию нам составлял Леуштилат. Об этом тоже нельзя забывать.

Солнце пока и не думало клониться к закату, а значит большая часть горожан трудилась, не покладая рук. Кто-то в поле, другие в мастерских — не важно. Главное, что это уменьшало шансы встретить случайных прохожих. Остальные же постепенно стягивались к каравану. Глупо упускать возможность купить или выменять что-нибудь, недоступное в Дальнем Крутолуге.

Таким образом шансы на кого-нибудь наткнуться стремились к совсем уж незначительным величинам. Однако Анна все равно старательно выбирала самые темные и узкие улочки, некоторые из которых я бы вообще не заметил, если бы сам в них не оказался.

Имей мы еще хотя бы минуту форы, и нам точно удалось бы затеряться. Но караванщики сидели на хвосте и юркнули в город следом за нами. Бегали они быстрее нас, но хуже ориентировались. Поэтому пока что удавалось держать некую дистанцию и лелеять надежду в скором времени окончательно затеряться.

— Не думала, что у них и правда есть маг. — проронила Энн, спешно отсчитывая доски в старом дощатом заборе.

— Это такая редкость? — тут же спросил Леуш.

— А ты у нас хоть одного видел? — буркнул я.

— Маги по-другому тренируются. — пояснила Анна. — Сразу после первой ступени. Сложнее. И особый учитель нужен. Сюда! Отсидимся здесь.

Она нашла плохо закрепленную доску и, отогнув ту в сторону, пустила нас внутрь. Пролезая, я подумал, о том, насколько же удобно иметь постоянный доступ к наставнику и задавать ему все интересующие тебя вопросы. Несмотря на частое подглядывание за тренировками, того, что сказала о магах Энн, я не знал. Возможно Чагаш ответил бы мне и что за преграду я ощущал при попытках манипулировать Межмировой Энергией.

Впрочем, осталось немного. Нужно лишь дождаться Церемонии Пробуждения. Ну и получить жакеровское умение, конечно, а не дианино. Но что-то мне подсказывало, что Писарем мне не бывать. Хотя…

Анна вернула доску на место и, оглядевшись, я понял что мы оказались возле старого заброшенного дома. Заколоченные окна, провалившееся крыльцо, покосившиеся стены — словно слепой трясущийся дед, дом нависл над нами, шамкая беззубым ртом. От него даже пахло похоже. Пылью, плесенью и временем.

— Ну и местечко. — несмотря на ярко светившее солнце, Леуш зябко поежился. — Будто смотрит кто-то.

Я тоже это почувствовал. Схожее ощущение возникает, когда остаешься ночью один в темном помещении. И казалось бы ты точно уверен, что вокруг никого нет, но в какой-то момент начинает мерещиться, что вон та тень как-то неправильно дернулась. А вот этот стул ты вроде оставлял под другим углом. И пол-то начал скрипеть подозрительно громко. Оживают самые потаенные страхи, доставшиеся нам еще от древних предков, боявшихся выйти из пещеры.

Так и теперь. Дом как дом. Ну старый, ну заколоченный. Но выпестованный эволюцией инстинкт кричал: «Не лезь! Не связывайся! Целее будешь».

— Ночью тут вообще мрак! — с каким-то непонятным оттенком гордости сообщила Анна. — Как будто кто-то не то воет, не то хрюкает, не то шипит. А может чавкает. — она небрежно облокотилась на стену, старательно делая вид, что не запыхалась, как малыши вроде нас. — Говорят, кучу лет назад здесь мужика одного заперли. Заживо. И что он до сих пор там бродит и съедает всякого, кто сунется внутрь.

— А за что заперли? — сверкая глазами, спросил Леуштилат.

— Вопросов задавал много, вот и заперли! — хмыкнула Энн, надеясь напугать баронского сынка.

Но того это лишь раззадорило, и теперь он жадно пожирал взглядом покосившуюся хибару. А вот разговаривали мы по-прежнему шепотом.

— Ты-то откуда об этом знаешь? — настороженно прислушиваясь к звукам за забором, поинтересовался я.

— Весь город в курсе. — непринужденно пожала плечами Анна.

— Про чавканье ночью. — уточнил я.

Она открыла было рот, но быстро захлопнула его и уставилась на меня, прищурившись. Леуш пару раз перевел взгляд с меня на Энн, пока до него тоже не дошло, что я имел ввиду.

— А ты и вправду умный, братишка. — с улыбкой протянула Анна и почесала висок учебным копьем. — Все ученики сэра Чагаша проходят здесь испытание храбрости. Нужно провести ночь внутри и выйти с сухими штанами.

— Сэр Чагаш об этом, конечно, не знает. — полуутвердительным тоном произнес я.

В ответ Энн лишь многозначительно ухмыльнулась.

— Ух ты! — воскликнул Леуштилат, но получил от Анны подзатыльник и вернулся к шепоту. — Леон, давай тоже попробуем! Завтра. Нет, сегодня же!

— Дожить бы сперва до ночи. — обронил я, поджав губу.

И будто накаркал.

— Они здесь! — послышался из-за забора голос мага Умана.

— Не упустите! — вторил ему Ефим.

Калитка дернулась. Раз, второй. Рассохшийся запор, не выдержав, с сухим треском разлетелся в щепки, и наши преследователи хлынули во двор.

— Отрыжка демона! — ругнулась Энн. — За мной!

Она швырнула палку в близнецов, чтобы немного их задержать, а сама скакнула на крыльцо и, чуть не сверзившись в провал, дернула за дверную ручку.

Несмотря на приколоченные крест-накрест доски, оказалось незаперто. Дверь гостеприимно распахнулась, с протяжным скрипом обнажив чернеющее нутро.

Баронский сын в два прыжка исчез внутри.

— Леон, быстро! — крикнула мне Анна.

Я размышлял лишь долю секунды. С одной стороны — про́клятый дом, а с другой — разозленные караванщики. Причем в числе последних двое Освоивших, один из которых и вовсе маг.

Та еще дилемма.

Но не для выходца из двадцать второго века.

Кто в здравом уме поверит в глупые сказки? Тумаков же можно получить вполне реальных. Челюсть после драки до сих пор саднило.

Едва ли не рыбкой я нырнул в таинственный зев, а следом за мной влетела Энн, захлопнув дверь и толкнув в паз старый засов.

С другой стороны тут же глухо ухнуло.

— Долго не выдержит. — глубокомысленно изрек Леуштилат.

— Без тебя знаю. — огрызнулась Анна. — Наверх!

Мы стремглав бросились на второй этаж, перепрыгивая через ступени ветхой лестницы. Редкие солнечные лучи будто нехотя проникали сквозь щели в заколоченных ставнях, выхватывая из тьмы комья пыли, звериные следы, мелкие косточки и кучки засохшего дерьма. Последние были несколько великоваты для мышиного, но я не придал этому внимания.