– Мой сын прав, принцесса.

– Как ты выбралась? Зачем? – строго прошептал воин, обращаясь к неизвестно откуда взявшейся няне. – Тебе нельзя здесь быть! Они могут найти нас! Эти твари беспощадны… Матушка, прошу, возвращайся в замок…

– Не указывайте мне, что делать, юноша! – отрезала старушка, потирая руки.

Я хорошо знала этот жест: няня так делала всегда перед тем, как схватить за ухо непутевого кухонного мальчишку, если поймает на воровстве. И нас с Ареоном ловила. Точнее только его, а я успевала спрятаться с помощью магии.

– Сейчас нигде небезопасно, – няня перешла на шепот, – а я должна позаботиться о тебе и о дочери короля.

– А что с королевой?

Услышав о матушке, я тихонько захныкала, как младенец и потянула руки к старушке. Но она даже не посмотрела в мою сторону. Старый рыцарь снова взял меня под мышку, и мы быстро зашагали по пляжу. Лишь один факел освещает нам путь. От мокрого воздуха я вся продрогла, ветер обжигал, забравшись под платье. Нет, надо больше тепла и света! Взгляд на факеле, немного сосредоточенности, и частичка огня отделилась от факела, превратилась в шар, а потом рассыпался на множество частичек, светлячков, и они окружили нас стеной.

– Принцесса, – няня обернулась на меня. Никогда не видела, чтобы она так испугалась моей магии.

Я вопросительно посмотрела на нее.

– Не нужно магии сейчас. Они могут нас заметить. Погасите это.

– Нет! – упрямо заявила я. – Пожалуйста, мне холодно! – нога встретилась с доспехом старого рыцаря. – А еще больно! Няня!

– Потерпи немного, милая. Мы…

Но тут мерзкий запах протухшей рыбы так сильно ударил в нос, что я растеряла все бусины из ожерелья защиты, которое так кропотливо собирала и несла. Я зажмурилась, но через минуту, чуть расхрабрившись, принялась шарить руками перед собой. Дерево. Склизкое, пахнет рыбой. Каким-то образом я оказалась на дне бочки. Сверху на меня смотрела няня с факелом в руке. Сзади раздавался шум моря, накаты волн на скалы. Тревожно и неугомонно кричали чайки. Я зажала себе нос и хотела поскорее вылезти из бочки, но старушка не позволила.

– Нет, дитя, нельзя. Здесь ты будешь в безопасности, обещаю.

Воины отца накрыли бочку крышкой, а няня продолжала говорить:

– Не бойся, все будет хорошо. Не говори ничего, сиди смирно. Помни, что в замке еще остались люди верные твоему отцу, – она замолчала на несколько мгновений. – Скорее! Нужно доставить ее…

Тут ветер донес новый запах. Куда хуже, чем протухшая рыба. Пахло солью, от которой во рту появился привкус металла, еще тухлым мясом и мокрыми перьями! Ох, это было самое ужасное, что мне доводилось нюхать! Но объединяло все эти запахи что-то еще. Нечто холодное, страшное, болезненное всего на несколько мгновений, а потом пустота. Исчезновение. Вот ты был, а вот тебя уже нет. И не будет больше никогда.

«Так может пахнуть только смерть, – услышала я от Роддоса. – Снаружи может быть холодно и сыро, а внутри жарко. Страшный аромат».

Страшный. Смертельно. Тело сковало, словно цепями, обдало каждую клеточку холодом, сжало в тески. Я, кажется, лишилась слуха и зрения из-за этого неописуемого запаха. Агония была такая, что глаза вот-вот могли расплавиться, а волосы вспыхнуть ярким костром, как высушенное сено.

«Все, не могу! СПАСИТЕ!!! Заберите меня отсюда!!»

Все внутри меня в один миг вспыхнуло, словно пожар в степи от одной искры.

Волна ударила совсем рядом. Пришлось отложить перо. С трудом дотянулась до графина с водой: тошнота опять подступила. Роддос говорит, что это пройдет, надо только представить себя частью корабля.

– РОДДОС!!

Знаю, что упоминаю это имя снова и снова, но кто такой Роддос, расскажу чуть позже, а то мне не хватит сил рассказать, что случилось, пока я была в бочке.

Как только крышка захлопнулась, я поджала ноги, спрятав лицо в колени, и плакала. От страха, от этого ужасного запаха! Тошнило, штормило внутри и колотило снаружи! Даже магия разделяла со мной страх – забилась в самый дальний угол, как перепуганный зверек и тряслась. Мы вместе вжались в бочку. Одни, одни против этого ужаса! Опущенная крышка обрезала мне последнюю струйку воздуха, спрятала от людей, что были мне дороги, оставив наедине с вонью и в игольчатых объятиях холода. В дырочку в бочке я заметила, что к няне подошли те самые воины, с которыми прибыл Ареон. Только теперь их было не трое и даже не десять. Невозможно сосчитать! Они были облачены в черные доспехи, с острыми блестящими наплечниками, напоминающими крылья воронов.

«Да как они смеют осквернять и пачкать честь таких умных и благородных птиц?! Моих друзей! Эти бездушные, угрюмые и жестокие статуи! Убийцы!»

Я так разозлилась, что захотела накинуться на этих и отлупить магией хорошенько! Привстала, но кто-то одним настойчивым движением заставил меня сесть обратно. Повторила еще и еще – бесполезно. Попробовала тогда раскачать бочку, применить магию – ничего не помогало.

Ох! Совсем забыла кое-что сказать об этих воинах в черном. Именно от них и исходил этот запах, что сжимал меня в тески. Как я уже сказала, они были одеты в доспехи из черного металла. И тут я вспомнила, что читала в книге «Магические армии – оружие величайших», что есть в мире армия, сотворенная страшной древней магией: они выглядят как обычные люди, но чары меняют их навсегда, превращая в беспощадных убийц с повадками кровожадных хищников или птиц-падальщиков. Таких чудовищных воинов можно было узнать как раз по черным одеждам и гниющему запаху смерти! Владеющий темной магией может из одного такого воина сотворить бесконечное количество других, еще более кровожадных и совершенно лишенных чувств.

Я вся похолодела. Мало того, что эти воины были опасны и беспощадны, так их еще и больше, чем солдат моего отца. Рыцари-тигры шли на верную смерть! В дырочку в бочке было видно, как воины встали за моим вонючим убежищем плотным рядом и обнажили мечи. Ни капли страха, только решимость. Они готовы принять бой, чтобы защитить меня.

Вдруг один воинов брата оказался у няни перед самым носом и с такой силой ударил в живот, что старушка, кашляя кровью, упала на мокрый песок. Несмотря на стоны и боль, няня все же попыталась встать на ноги снова. Тогда черный воин схватил ее за волосы и ПОДНЯЛ НАД ЗЕМЛЕЙ!! Лязг оружия и тяжелое пыхтение заглушил один крик! Боги, лучше б у меня не было ушей. Кажется, что падаешь в глубокий колодец, а стены орут миллионами голосов. Да так громко и страшно, что хорошо видно воздушную рябь.

Молодой западный рыцарь бросился было няне на помощь, но получил точный удар мечом в спину. Эти убийцы стояли неподвижно, как истуканы. И один из них все еще держал несчастную старушку за волосы! А она, увидев своего сына мертвым, взвыла еще громче! Даже моя бочка закачалась. От этого звука черный воин-ворон бросил няню на мокрый песок, словно тряпичную куклу. Другие рыцари пытались прийти ей на помощь, но убийцы в черном, словно по команде, ожили и моментально задавили их. Налетели на рыцарей, как чума, как один голодный зверь. Когда эта куча рассыпалась, я увидела, что все мертвы: доспехи смяты, даже порваны, как бумага, конечности оторваны, головы разбиты. Всюду лужи крови, внутренности наружу. Море принялось за уборку.

Осталась только няня. Ее мучитель вытащил меч и со всей яростью нанес один удар, потом другой и третий. Убийца упивался каждым ударом настолько, что даже засмеялся. Кровь брызгала из колотых ран, попала и на бочку. Другие черные воины окружили окровавленное тело и кружили, кружили вокруг него, двигаясь скачками, как птицы. Они даже звуки издавали отдаленно напоминающие «кар!» Пинали тело несчастной старушки, смеялись, над ней. А я на все это смотрела, смотрела сквозь дырочку в бочке и не могла отвести взгляд.

«Зачем? Боги, зачем они это делают?»

Тело няни, все в крови так и осталось лежать прямо передо мной. Я слишком близко видела, как кровь вместе с жизнью вытекали из нее, как она перестала дышать. В голове билась, как птичка о прутья клетки, только одна мысль: спрятаться, убежать от этого ужаса. Убийцы уже заметили бочку, в которой меня хотели куда-то увести в безопасное место, но не успели. Я чувствовала их приближение, слышала одно единое хриплое дыхание и страшный запах, что невидимой стеной давил на меня. Они уже подошли настолько близко, что я видела только их ноги! А потом…