Но холод и сырость, как страшные драконы и липкие чудища из сказок не хотели так просто отступать. Как же хотелось, чтобы хоть кто-нибудь прижал меня к себе, пожалел. В последнем порыве надежды я подняла глаза на воина, что несет меня, ой, то есть нас, но из-за опущенного шлема так и не увидела его лица. Зато во всей красе предстали его доспехи: помятые, украшенные царапинами. От меча пахло… Как это? Каменная крошка? Что-то близкое к мелу. Запах описать сложно, но от него сразу хочется чихать. Рыцарские доспехи, которыми я всегда так любовалась. Те самые, которые мальчишки оруженосцы с таким упоением полировали, думая про себя, как однажды сами наденут такие же и даже лучше… Я видела, как глаза служанок сияли и весело блестели, стоило рыцарю пройти по коридору замка. Броня казалась мне невероятно красивой. Носить такую почетно. Но на самом деле она оказалась лишь защитой от чего-то невообразимо страшного и жестокого. Воины-тигры выглядели не лучше тех убийц, которых привел с собой Ареон. Все происходящее оказалось совсем не таким, как в маминых книжках. Почему в жизни так много крови, страха, смерти, несправедливости и холода?! Ничего чудесного, ничего красивого, ничего героического. А вместо песен и смеха – вопли, доносящиеся из темноты горла. Отец… Неужели он все это видел и знал? Но зачем тогда было обманывать? Брата, меня?

«Папа, мамочка, – эти мысли до сих пор крутятся в голове, назойливо повторяются, как страшная мелодия, и не дают спокойно спать. – Как же она волнуется. Ищет меня, а я вот тут в темноте и холоде. Мамочка, где же ты? Мне так страшно! Я ничего не понимаю!»

Тут сзади раздались хлюпающие звуки. Рука, что держит меня, сжалась сильнее, в груди даже стало больно.

– Они идут следом! Мы не успеем!

Мимо нас прошли несколько воинов с факелом в руках. Словно по команде, они одновременно достали мечи. Звук оружия пронзил мне уши своей страшной симфонией.

– Идите вперед. Мы их задержим насколько сможем. Скорее!

И снова возник вбитый в голову сказками образ храбрых воинов! Героев, готовых на любые жертвы, чтобы защитить слабых. Я насчитала четверых воинов, облаченных в доспехи с прыгающим тигром, чьи глаза горели рубиновым огнем.

«Сейчас они спасут меня от этих похитителей, – слезы счастья и облегчения вновь увлажнили глаза, – вернут домой. Мама будет прижимать меня к груди, а отец поблагодарит храбрых воинов за службу и смелость. Может, даже решит повысить их всех в звании и пообещает, что сын одного из них однажды женится на мне…»

– Берегите принцессу,

Это были их последние слова. Я распробовала каждую букву на вкус, даже запах какой-то уловила. Запах решимости, а еще аромат молодого эвкалипта, дробящего каменную глыбу, который прогрызал себе путь на свет. Такой он вырос в королевском саду и скоро стал символом рыцарей. А сейчас прогнал прочь вонь туннеля.

Тонкая, но не менее острая игла впилась в меня и сейчас все время подталкивает, покалывает в пальцах, заставляя писать дальше. Через силу, со слезами, кляксами на страницах. Пусть кляксы, пусть неразборчиво, пусть больно! Я одна сейчас, Роддос у штурвала…

Воины, как и няня, прошли мимо, даже не взглянув на меня, и через минуту их поглотила темнота. Они будто собрались дать бой ей. А меня понесли дальше. Едва мы скрылись за поворотом, оружие разнеслось в хоровом пении. Человеческие крики не отставали. И вот тут-то я снова начала визжать, что есть сил била ногами того, кто нес меня. Даже пробовала укусить, но едва не сломала зубы о стальную перчатку. Никакие уговоры, крики не могли больше успокоить. Страх укусил всюду и от каждой попытки только сильнее впивался, не желая отпускать. Душил! Топил! Куда бы я не бросила взор, всюду смотрели монстры с когтистыми лапами, которые тянули ко мне лапы. Но все они померкли перед огромным серебряным черепом с красными глазами и клацающими зубами. Все ближе и ближе. Приближался. Стал таких огромных размеров, что запросто смог бы проглотить коня целиком. А уж меня, маленькую напуганную девочку и подавно. Но я не успела провалиться в его черную бездонную глотку, потому что от глухого удара из глаз искры посыпались, и я обмякла.

Как же противно и больно пела голова!

«Мама… Мамочка, где же ты?»

Я чувствовала, что губы шевелятся, но голос куда-то пропал, потерялся. Лицо было все мокрое от слез, глаза тоже.

– Роза! Девочка моя!

Сквозь густую-густую зеленоватую пелену и гул ко мне снова приблизился приятный аромат молока с клубникой и облизнул лицо, как игривый щенок. Следом подоспели и теплые морщинистые руки. Я вздрогнула сначала, как после кошмара, не веря уже, что все это была правда. Но больше не реагировала на голос няни и ее ласковые руки – страх съел, обглодал меня до костей, не оставив ничего живого. Совсем как бездомный пес, который повадился воровать объедки с королевской кухни. Его всегда прогоняли с криками, били палками, ошпаривали кипятком один раз. А за что? За то, что он хотел есть? Разве он виноват, что он такой тощий и страшный? Удивительно, что про него вспомнила, ведь это я его гоняла. Кричала, потому что боялась. А вот Ареон, наоборот, подкармливать любил: то хлебом, то курицей, то горячим бульоном. Никогда не видела, чтобы кто-то так сильно радовался простому куску хлеба, как этот пес. Хвост так яростно метался из стороны в сторону, а глаза… Ареон вытирал псу слезы после этого скудного угощения и трепал между ушей.

Тут же по моей коже прошелся шершавый язык холодного соленого бриза. Я принюхалась.

«Здесь сильно пахнет морем. Значит, мы вышли по поземным туннелям к скалам».

Как я уже говорила, дорогой дневник, дворец и был построен на скале, в самом центре материка и окружен высокими соснами, голубыми елями и стройными кленами и осинами. Но отец хотел использовать эту скалу-монумент и в других целях. Внутри скала была целая прорублена сеть ходов, туннелей с тупиками и даже ловушками. Наследие от первых жителей Запада до Великого пожара. Отец велел их отыскать, укрепить, прорубить новые туннели и начертить карту, по которой, в случае опасности, можно было бы выйти либо к Туманному лесу на границе с Севером, либо к дикому каменному пляжу Сапфирового моря. Об этом учитель Сайрус рассказал на уроках, но как бы я не просила, так и не разрешил туда спуститься. Ареон тоже знал про туннели и часто хвастался перед друзьями, что каждый день там гуляет. Врал, конечно. После того, как сыновья кухарки забрели в эти туннели и потерялись навсегда, папа распорядился замаскировать входы и выходы. Выходит, один из них был прямо в замке.

Наконец, мы вышли наружу и оказались у моря. Солнце уже скрылось, оставив последние темно-фиолетовые блики на линии горизонта. Нёсший меня воин остановился и аккуратно опустил меня на камни. Едва ноги коснулись земли, я зашаталась, как будто едва научилась ходить. Воин помог мне не упасть.

– Всегда рад услужить, маленькая принцесса.

Фу! Какой у него оказался противный голос! Да даже карканье вороны слушать приятнее!

– Почему же ее высочество молчит? Я думал, она знает, как нужно благодарить благородного рыцаря.

Да он смеется надо мной!

– Вы, сир, – я убрала руку и подняла голову на рыцаря. Из-за темноты и капюшона мне открылась лишь половина его лица. Щетина и оскал.

– Что, девочка? Не по вкусу тебе такой рыцарь? Красивые и вылизанные дочиста они только в сказках живут. В жизни все гораздо страшнее. Помни это, девочка. Всегда. Если выживешь.

– Вы грубиян!

– Зачем ты пугаешь ее? – вмешался другой рыцарь. Тот самый, которого на прощание поцеловала няня. – Простите, принцесса. Но нам нужно торопиться. Здесь нас могут заметить.

– Я никуда не пойду!

– Принцесса,

– Я приказываю: отведите меня к маме! Сейчас же!

– Принцесса, сейчас это невозможно, – молодой рыцарь говорил ласково, но меня это рассердило еще больше, чем скрипучий ор его товарища. – В замке опасно. Нам нужно увезти вас в безопасное место.