—Троих людей? — тихо переспросил я, — Не вижу в упор среди этих козлов хоть кого-то напоминающего человека. Но ты права. Я сам от себя такого не ожидал. Как только узнал, кто они такие, даже не стал задумываться.

—Буря, ну понятно, что за такие дела не берутся честные и порядочные граждане Империи. И как ни странно, деньги такие тоже нельзя заработать за один раз честным трудом, — сорвалась на крик Сольвейг.

О боже, закрыл я ладонью свои глаза. Эта недоделанная коммерсантша так и не поняла того, что я ей битый час объяснял.

—Ты сейчас серьёзно, Ёйн? Вообще не слушала меня. Никакой прибыли нам не сулило в будущем, от слова — совсем. Плохо, что ты этого с самого начала не поняла. Но хуже всего, что нас бы уже эти люди просто так не отпустили. Никогда!

Договорив это, я вдруг ясно осознал неприятный и, кажется, неизбежный факт.

Ёйн, стоявшая чуть поодаль, разрыдалась. Слёзы текли по её бледному лицу, а голос дрожал, срываясь на истеричные причитания:

— Я не хочу умирать... я ещё молодая... мне всего тридцать два...

Она заламывала руки, словно пытаясь защититься от собственной паники. Я смотрел на неё и понимал: она ещё не осознала, что выхода нет.

Даже если мы закопаем этих троих и уничтожим рефрижератор, синдикат всё равно узнает. Эти ублюдки — часть огромной машины, и в такой системе потери не проходят незамеченными. Вскоре они начнут искать своих, и правда всплывёт.

Замести следы в таком деле было просто невозможно.

Я не был профессиональным убийцей, и, очевидно, опыта мне не хватало. Иначе я сразу бы подумал о личных синтеликах в телах убитых. Эти хитрые устройства были запрограммированы на проверку жизненных функций носителя. Через пять часов, если сигнал вибраций сердца носителя не возобновится, синтелики самостоятельно покинут организм и активируют тревожный импульс.

Короче, всё оказалось куда хуже, чем я предполагал. Уничтожить синтелики тоже нельзя. Попробуй вмешаться в их работу — и они тут же отправят импульс смертельной эманации на низких частотах.

Я тяжело опустился на землю. Руки дрожали. Достал сигарету, прикурил и взглянул в небо. Может, там я найду ответ? Какой-то знак, что делать дальше? Но здравый смысл уже шептал: я наломал дров так, что даже времени на раскаяние не осталось.

Опустив голову, я медленно оглядел две свежевырытые ямы. В этих грубых пятнах земли я словно видел свою судьбу. В реальности мне нечего противопоставить бандитам. Синдикат — это огромный механизм, который просто раздавит нас, не заметив.

Просто сидеть и ждать своей участи? Нет, это не вариант. Но что тогда? Сопротивляться? Кто подскажет как?

Податься в бега? Бесполезно. Максимум — выиграю несколько дней, пока они, элементарно, не выйдут на мой след.

Армия или тюрьма? В этом случае шансов выжить ещё меньше.

Залечь на дно? Смешно. Без денег, без укрытия, мой биометрик легко засекут. Полицейские дроиды патрулируют город, и их не обманешь.

Отшельничество в дикой природе? Это самоубийство. Барьер города защищает от токсичного воздуха. Планета только недавно прошла терраформирование. Без него на третий день уже можно говорить миру – до свиданья.

Короче, куда не посмотри, нигде тебе не рады.

Я затянулся сигаретой и выдохнул дым. Клубы поднялись в воздух, растворяясь в безразличном небе. И вдруг мысли сами собой потянули меня в прошлое.

Я вспомнил себя ребёнком. В детском доме мы часто смотрели пропагандистские ролики Империи. Они показывали отважных пилотов мехов, героев, которые бесстрашно бросались в бой, защищая мир от зла. Тогда я тоже мечтал стать одним из них.

Каждую ночь перед сном я представлял, как управляю гигантской машиной. Мой мех выжигает врагов рельсовыми пушками, горячий металл плавится от перегрева, а вокруг меня люди — хорошие, благодарные — улыбаются и говорят: "Спасибо, Буря." Тогда всё казалось таким простым. Быть героем было легко.

Я усмехнулся, смотря в небо. Какие же глупые мечты.

И вдруг меня осенило.

"Стоп!" — мысль, на первый взгляд сумасшедшая, ворвалась в голову. А что, если наплевать на всё? Пойти ва-банк и хотя бы раз в жизни осуществить свою детскую мечту?

А что? Во втором доке космопорта стоит около сотни законсервированных Амниумов РТ-63, Конфедерации. Малые машины поддержки. Они застряли на станции из-за ошибки в документах и уже два года ржавеют без дела. Их направили сюда случайно из сортировочного пункта транспортной станции, связанного с орбитальной верфью.

Я представил, как сажусь в кабину одной из этих машин, как вновь чувствую это слияние — не с буксиром, а с мехом. Металлический гигант, послушный каждому моему импульсу.

"Чёрт," — я выдохнул. — "Почему бы и нет?". Как раз, относительно небольшой размер Амниума идеально подходит для ведения боевых действий в городских условиях. На этом аппарате я устрою настоящее шоу в северной части города, со взрывами, стрельбой, разрушением и прочими спецэффектами. В нашем городе, каждому известна сомнительная слава северных районов и каждый продажный чиновник с регулярность раз в неделю клятвенно обещает навести в этом месте порядок. Но каждый раз, слова расходятся с делом. Все уже в Риде привыкли к подобному. Коренные жители (11-4-1) отчетливо понимали, что такой разгул преступности в этой части города не имел никакого отношения к случайности. Всему виной был соседний город Пелайу (11-4-2), который был закрытым опорным пунктом Пятой Палаты Империи.

—Буря! Буря! Да очнись ты наконец! — тормошила меня за плечи Ёйн.

—Что такое? — пришёл я в себя, осознав, что летаю в облаках.

Рядом, склонившись ко мне стояла блонда с горящими глазами и глупой улыбкой на лице. Её щеки немного покраснели, а от былой бледности не осталось и следа.

—Буря я придумала, придумала! — с восторгом повторяла она, как будто только что разгадала древнюю загадку.

—Что ты там придумала? — без особого энтузиазма поинтересовался я, не ожидая услышать гениальных идей.

—Макс, есть идея, — живым голосом Сольвейг затараторила мне на ухо, — У нас есть в кристалле памяти протоколы для 11-5-15, правильно? Иными словами, мы можем все же не отклоняться от ранее продуманного плана. Этот кристалл сто процентов у Вейна, надо его только найти.

—И? — начал я понимать в какую сторону клонит Ёйн.

—Мы, берем вот это бесполезное мясо, — указала рукой на троицу блонда, — забрасываем на борт и как ни в чём не бывало идем ранее проложенным маршрутом. Без ограничений с кислородом и рисковых маневров. Мертвым воздух не нужен, так что проблема отпала сама по себе.

—Угу, вот как, — скептически я продолжал смотреть на свою “новую” знакомую.

—Да! Остаётся только эти тушки сбросить в пятнадцатом квадрате и в доказательство, прямо там, на месте, расстрелять их из какого-то армейского ствола. Желательного крупного калибра. Но, чтобы тела узнаваемыми остались. Фиксируем это всё на синтелик, и таким способом получаем себе сто процентное алиби! Пам-пам! — радостно раскинула руки в стороны Ёйн, изображая финальный аккорд победителей.

Я призадумался. А ведь она была права. Её идея действительно была гораздо лучше моей и имела право на существование. Гораздо меньше хлопот, рисков и прочей суеты.

—Ты мне начинаешь нравиться, ведьма, — одобрительно я кивал заглянув в наглые голубые глаза Сольвейг.

—Вот именно! — горделиво подняла нос вверх Ёйн, — И потом собираем хусмус, желательно побольше и обратно на Рапеду. Продаём наш “улов”, покажем доказательства главарю и говорим, мол так и так, погибли твои гаврики из-за глупости и самоуверенности. Черную броню штурмовиков сами надели. А ведь это как красная тряпка для наёмников. Первый легион Империи никто не любит. Вот и положили их там местные без суда и следствия, они даже пикнуть не успели.

—Хорошая идея. Одобряю. Вот только есть вопрос, — поднял я руку, отпечатав в памяти новый образ Сольвейг.