Сознание медленно возвращалось, появились смутные очертания и приглушённые звуки. Валерка пошевелился и стал медленно сползать с лошади, но тут же был подхвачен крепкой рукой норвежца. Вскоре кавалькада остановилась, и всадник грубо скинул парня.

Упав на размокшую, мягкую землю Валера тут же подскочил и побежал, но споткнувшись о чью-то подставленную ногу упал, проехав с полметра по мокрой траве. Один из воинов, сняв с лошади верёвку, под общий смех и возгласы на непонятном языке, схватив его за ворот поволок к ближайшему дереву, привязал и удалился, оставив пленника в полном недоумении. «Кто они такие?» – гадал Валера, одолеваемый страхом и надеясь, что это лишь неудачная шутка или розыгрыш – «Куда мы попали? Если это кино, то, где камеры?» Он безуспешно пытался освободить руки и ноги, привязанные к дереву. Не давали покоя мысли об оставленной им младшей сестре. Он надеялся, что Юлька нашла людей и они помогли ей. А мама, она ведь ждёт, а если…? .... Бесконечные «если», «или», «кто?», «где?» .......вопросы, вопросы.................без ответа! Тем временем норвежцы разбили лагерь вблизи замка, на огромной поляне, кормили лошадей, разжигали костры, на которых жарили мясо, ели, пили эль и пели, как показалось Валере, песни без определённого мотива. Позже к нему подошёл тот самый огромный дикарь, что связал его и громко говоря на своём языке кинул Валере кусок мяса и поставил большую, деревянную кружку, наполненную белой, мутной жидкостью. Затем перерезал верёвки и пьяно улыбаясь ткнул себя в грудь: – Викар! -крикнул он: – Викар! Валерка жадно накинулся на еду. Захмелев от выпитого эля и несмотря на недобрые предчувствия, неожиданно уснул. Спал он как убитый. На рассвете проснулся, посмотрел на серое небо и почувствовал, что руки и ноги его свободны. Бежать не получиться, он находился в самом центре лагеря этих диких “ актёров” и их было слишком много, чтобы незаметно ускользнуть. Оставалось только наблюдать и ждать подходящего момента. Ближе к полудню часть норвежцев переместилась вплотную к замку выставив вокруг посты с приготовленными кострами для ночного караула, а вечером снова был пир, зажглись костры красиво мерцая на склонах вокруг замка, лилась рекой мутная «весёлая жидкость» , песни, пьяные крики, стычки – всё слилось в один сплошной гул и это безудержное веселье на фоне отчужденного, объятого густым холодным туманом неприступного замка казалось неестественным и неуклюжим. Величественная атмосфера с её сумеречным пейзажем и низким таинственным небом располагало к достойному спокойствию и неторопливым мыслям. И в эту ночь, после выпитого эля, Валерка крепко спал, без снов, словно опустился в омут с чёрной водой и неожиданно вынырнул на рассвете с больной головой и дикой жаждой. Вчера он пытался отказаться от выпивки, но Викар, с улыбкой, поднёс огромный кулак и его носу и сунул деревянную кружку с пойлом. А потом всё завертелось и ему стало хорошо и весело, и он от души смеялся вместе с ними ни разбирая ни слова и вообще ничего не понимая. Так продолжалось, наверное, неделю или меньше, он потерял счёт времени и, кажется, превратился в дикаря, мылся и стирался в речке, зубы чистил травой и выбросив свое рваное пальто надел подаренную Викаром тёплую тунику, подпоясав её ремнём. Этим вечером выпив неимоверное количество эля, норвежцы стали о чём-то громко спорить и ругаться. Но поднятая рука, Конунга заставила всех замолчать. Хриплым голосом, не молодой вождь, громко выкрикивая слова выбрасывал руку с мечом вверх и войско громко повторяя за ним поднимали вооружённые копьями и топорами и руки к небу. Валерка, оказавшись их за спинами огляделся, прикидывая как незаметно улизнуть или ещё подождать? Он догадался, что они собираются нападать на Замок и вопреки здравому смыслу ему очень хотелось посмотреть на это зрелище, со стороны, конечно. Уже стемнело, когда войско было готово к атаке и ожидая приказа громко кричали, отхлёбывая эль из деревянных, огромных кружек. Лошади и пару десятков викингов вместе с Валеркой остались охранять лагерь, затушили костры и разошлись постами по кругу. Один из них неуверенной походкой подошёл к Валере и схватив за рукав потащил за собой, что-то выкрикивая на своём отрывистом языке.

Норвежцы напали следующей ночью, пьяные и безумные, уверенные в своей дикой, безнаказанной силе. Они бежали к крепости размахивая горящими факелами и беспорядочно стреляя из луков, зажженными стрелами и трофейных арбалетов. Многие несли с собой приставные лестницы и верёвки с абордажными кошками. Замок молчал. Тэн Эдвин спал, когда в его покои ворвалась взволнованная дочь: – Отец, отец, вставай! Началось! Кен уже на стенах! – Собери всех детей и женщин – Эдвин, несмотря на возраст, резко вскочил с кровати. -Идите в проход, провизию и воду возьмите, я знаю, как сделать, чтобы его не было видно, быстрее! – А, как же тайна прохода? – Эльфвина испуганно смотрела на отца. – Не до секретов теперь, да и знай, что сидеть возможно придаться долго, я думаю, если замок захватят, на той стороне никого не будет, сможете уйти. Всё пошевеливайся дочь! Бог с нами! На выходе его ждали двое людей из фирда. – Не начинаем без Вас, господин-они направились к стенам. В городке суматоха, женщины с детьми, вооружённые кто-чем мужчины, отвязанные лошади, стоны раненных шальными стрелами, плач детей и крики – всё смешалось в один сплошной гул. Горело, пахло дымом и приближающейся смертельной опасностью. На стене у каждой бойницы три лучника, огромные пачки стрел, длинные остроги и крупные камни. Тэн особенное внимание всегда уделял лучникам. Это были тренированные с детства люди с особыми привилегиями и непомерно сильными руками. Были и такие, кто делал в минуту не менее пятнадцати точных попаданий. Луки использовались только валлийские и был разный выбор наконечников, но чаще они выбирали так называемый «бодкин». Он легок в изготовлении и имеет большую пробивную силу. У Эдвина не было воеводы, он сам всегда возглавлял свой фирд доверяя отдельные группы своим преданным друзьям, которых знал ещё с детства. Один из них Виглаф, пренебрегая вражеские стрелы, стоял на возвышении восточной стороны над главными воротами и ждал, когда норвежцы начнут переходить ров. Тэн быстро обошел всю стену. На севере Эгберт, на востоке Креода, а на западе Этельстан и Кен. – Виглаф! – начинайте без меня-крикнул Тэн и быстро направился обратно. –«Ну всё, готовы, тяжело придётся, но бог с нами»– думал Эдвин спускаясь вниз проверить как справилась дочь, закрыть и замаскировать вход. Он не успел. Стрела, пущенная сильной рукой викинга, нашла свою цель навсегда остановив могучее сердце Эдвина Ратленда Разумного. Так окрестили его подданные, за ум, справедливость и доброту. Тэн упал возле входа в свой замок, не дойдя до двери пару шагов. Кто-то заметил, подбежал, и по всему городку меняя голоса мгновенно разлетелась горькая весть «Тэн Эдвин мёртв»! Через несколько секунд упругим свистом на нападавших обрушился шквал стрел смертельно охлаждая дикий пыл викингов. Атака ненадолго захлебнулась и возобновилась с ещё большим напором и злостью. Часть врагов уже преодолели ров по брёвнам и трупам соплеменников пытаясь поняться по лестницам. С тыла, за рвом, их поддерживали норвежские лучники. Неожиданно получив серьёзный отпор, они, быстро организовавшись вели прицельный огонь уничтожая лучников. В отличие от мерсийцев, у которых большая половина мужчин, кроме, конечно, людей фирда, были обычными крестьянами, викинги же пришли воевать и довольно сносно владели всем имеющимся оружием, а одним зачастую виртуозно. Защитники кидали огромные камни и острогами отталкивали лестницы с висящими на них норвежцами. Но всё же некоторым уже удалось попасть на стену и даже спуститься вниз, где были встречены мужчинами из ополчения, кто успел с семьями уйти за стены замка и жившие здесь, в городке. Вооружённые топорами и всевозможными самодельными палицами они с особой жестокостью били пришедших забрать их землю, сжечь дома и увести женщин и детей в рабство. Бой продолжался всю ночь, уже рассвело, пасмурным моросящим небом и мерсийцы были измотаны, много раненых и убитых, а викинги с фантастическим упорством, несмотря на огромные потери, продолжали наседать. Оставалось немного для того, чтобы сломить упорство защитников и вдоволь насладившись кровью, отомстить за погибших товарищей. И когда основная масса нападавших и мерсийцев сгрудились на восточной стене отчаянно колошматя друг друга, стали слышны пронзительные звуки рожков и на поляне, божьим проведением, появилась конница королевского фирда. Это было спасение! Норвежцы спрыгивали со стен, чтобы встретить врага, но они уже были обречены. Их уставших и израненных конные разметали без особого труда, а следом, пешие, добивали оставшихся у стен и в городе. Обладая неимоверной силой и опытом, дрались они остервенело, но против такого количества, хорошо вооружённых людей, были бессильны. Викингов уничтожили всех, в плен не брали, а тех, кто пытался уйти, всех догнали или почти всех. Ушли единицы, наверное.