Дело было зимой. Знаете, мы не были богатой семьей. Мы были самой обычной. Сдавали деньги на ремонт школы и новые занавески, ругались, если просили очень много. Отец зарабатывал охотой, а мама была швеей на ткацкой фабрике. Сестру, мою любимую сестру, забрала в тот день бабушка на выходные.

Почему не забрали меня тоже? Я… Не помню…

Но помню, что перед праздниками нужно было сделать очень много дел на фабрике и моя мама стала оставаться на работе допоздна. Бывало, что она приходила только под утро. И чтобы мне одному не было грустно и одиноко она принесла мне куклу. Видимо, машинки уже разобрали и мне досталось только это пластиковое недоразумение. С голубыми глазами, противными коричневыми, как растаявший шоколад, волосами, кривыми конечностями и «миленьким» розовым платьицем.

Не поймите меня превратно, я люблю свою мать, но я до сих пор понятия не имею, откуда она взяла эту куклу и откуда в ней родилась идея, что оставить это чудовище с маленьким мной это хорошая идея.

Тем не менее первая ночь наедине с куклой неотвратимо приближалась, грозя принести с собой сломанную до конца моих дней психику.

Всё начиналось хорошо. Как обычно мама утром ушла на работу, наказав сидеть дома, никому не открывать, не забыть перед сном закрыть все двери, окна и калитку снаружи. Отец с охоты в тот день не вернулся. Такое бывало, что он пропадал на несколько дней. Сестра была уже у бабушки и вот я остался один.

Чем может заняться ребенок, пока остается один дома? Ну, разумеется, я смотрел мультики, кушал, затем снова смотрел мультики. В школу не нужно было идти, выходной все-таки. Поэтому я наслаждался своим одиночеством.

А потом моргнул и осознал, что с небес на землю неожиданно опустилась тишина. Стало темно. Страшно. На часах маленькая стрелка приближалась к 11, поэтому я вспомнил мамин наказ, что нужно все закрыть.

Мы жили в частном доме в небольшом городе. Домик был одноэтажный, туалет вообще был на улице, в общем не сильно весело для подрастающего фантазера.

Я закрыл форточку в своей комнате на задвижку. Первый шаг выполнен. Вышел в коридор. Потянулся рукой к выключателю, встав на носочки, ибо с трудом до него дотягивался… И тут начался ужас.

За окном внезапно сверкнула яркая молния, полоснув по глазам, словно луч прожектора. И сразу за вспышкой налетел могучий грохот, от которого сотряслись стены дома. Мой визг полностью потонул в этом шуме, и я со всех ног помчался обратно в комнату. Запрыгнул на кровать, забился в угол и накрылся одеялом так, чтобы видно было только глаза.

Да, я не хотел накрываться полностью и лишать себя возможности следить за происходящим вокруг. Никогда не понимал тех, кто так делает.

Но ужасы на этом не закончились. Свет моргнул, затем снова. По экрану телевизора прошла рябь, динамик зашелестел, словно пытался что-то сказать мне, а через мгновение все потухло. Я сидел в полной темноте, в давящей тишине и в леденящем душу страхе. По самые уши.

Я дрожал, детский мозг фантазировал ужасные картины, молнии продолжали сверкать, а грохот сотрясал мои детские поджилки. Спустя несколько минут все стало ещё хуже. Я с ужасом понял, что хочу писать.

Да, туалет был на улице. И потому я терпел. Терпел сколько мог. Пока не понял, что еще секунда и я окончательно описаюсь. У меня более нет выбора.

Осторожно откинул одеяло. Меня никто не съел.

Опустил одну ногу с кровати. Всё ещё тишина.

Вторую. Подождал. Никаких монстров.

В доме было тихо. За окном гремело, но я мысленно абстрагировался от этого звука. Сполз на пол и на четвереньках аккуратно выглянул в коридор. Темно. Все ещё тихо. Слышно было только тик-тик-тик от часов с кухни.

Кухня. Туда-то мне и надо. Забрать фонарик из ящика. Я собрался с силами и пополз. Прополз мимо двери в родительскую спальню, откуда мне послышался странный звук, но я сбросил все на открытое окно.

Я был просто «переполнен» решительностью сходить в туалет, ничто не могло мне помешать. Даже странные звуки.

Проползая мимо зеркала напротив входной двери, я заглянул в него. Вот он, красавец. Каштановые волосы стояли торчком, вытягивая округлое, полноватое детское личико. Тонкие губы сжаты от напряжения в тонкую линию. Подбородок слегка дрожит от страха. Что же, у меня были достаточно приятные черты лица для моих семи лет. Хотя в тот момент я об этом не думал. А смотрели на меня обыкновенные карие глаза под едва видимыми бровями. Глаза, которые будто тонули в сумраке, царившем в коридоре. Виднелся только неясный блеск в отражении на их месте. Я все смотрел и смотрел, а этот блеск дрожал и покачивался, словно зачаровывая. Мне стало не по себе. А затем я подпрыгнул от внезапного грохота за окном.

Я ИДУ ЗА ФОНАРИКОМ. Я ХОЧУ ПИСАТЬ. И на ватных ногах с трудом продолжил свой необходимый путь.

Первый этап путешествия на край земли близился к своему финалу. Дверь на кухню решительно приближалась, и вот я уже тяну на себя ручку двери и осторожно заглядываю внутрь. Стол, стул, дверь в погреб, паровая дровяная печь и раковина с кучей ящичков слева и справа.

Ледяной ветер пробежался по моим вспотевшем ладошкам, и я обратил внимания на колышущуюся шторку. Не отвлекаемся. Сначала фонарик. Потом окно.

Сделал шажок в сторону ящиков. Половица легонько скрипнула. Второй. Тихо. Достал фонарик, нажал на кнопку и луч света пронзил темноту, а тишина наполнилась легким жужжанием от работы фонарика. Облегченный выдох и маленькие шажочки в сторону шторки. Я отодвинул ее и выглянул в окно.

За ним было темно, словно дом находился в космосе или в вакууме, а не на окраине бедного городка.

Не без труда забрался на подоконник и аккуратно закрыл форточку. Повернул задвижку. И, спрыгнув на пол, набирался смелости, чтобы выйти во двор. Там меня ждало два дела. Закрыть калитку и, разумеется, справить нужду.

Спустя секунду дверь на улицу уже возвышалась передом мной мрачным темным монолитом. За ней меня ждала неизвестность. Опасность. Чудовища. И всепоглощающий ужас.

Мокрыми от волнения руками я повернул задвижку на двери. Пальцы соскользнули, и задвижка с оглушительным щелчком вернулась на свое место. О нет, теперь монстры снаружи знают, что я буду выходить и будут меня ждать. Но у меня нет выбора. Не могу же я описаться в коридоре. Соберись, Стефан, ну же.

– Ты справишься, – сказал я вслух, в надежде, что мой голос разгонит волнение. Но стало только хуже, когда я услышал, как пискляво и жалко он звучит.

Замок щелкнул и тяжелая дверь, недовольно проскрипев, представила меня миру.

На дворе был тот самый месяц, когда выбежать в туалет без куртки и не превратиться в снеговика уже не получится. Но я был маленький. Страх грел мои замерзающие мышцы и глупую голову, поэтому я даже не догадался ничего накинуть на себя.

Выглянул наружу. Темно. Вдалеке, возле самой калитки, на дорогу светил фонарный столб, холодным светом орошая глубокие сугробы, доходящие мне до самого пояса. Этот свет попадал и на придомовой участок, легонько освещая его, однако этого явно было недостаточно, чтобы ясно отличить кусты от пожирателя детских лиц.

Ветер свистел, проносясь между деревьями, срывая снежное покрывало с ветвей и задувая прямо в лицо. Голые темные деревья раскачивались, и их тени крючковатыми пальцами тянулись к входной двери и к моим ногам в теплых тапочках, желая схватить меня и утащить к себе до самой весны. Но у меня не было выбора. Я должен был справиться. Просто обязан.

Дорожку замело снегом и потому двигался я с трудом, выбрасывая ноги как можно дальше и всем телом раздвигая снежные кучи на своем пути. Спустя пару минут, тяжело дыша и изрядно замерзнув на влажном холодном ветру я наконец оказался перед заветной кабинкой.

Дверца легонько раскачивалась и похлопывала, словно показывая мне, что я должен сделать. Открыть и захлопнуть.

– Спасибо, я бы сам не справился, – пробубнил я себе под нос.

Спустя пару минут мировая миссия была успешно выполнена, и с чувством гордости, я выбрался из вполне теплой деревянной кабинки снова на трескучий мороз. По своим же следам добрался до двери и остановился. Осмотрелся вокруг.