И вот теперь передо мной этот новый Борян, с теми же жесткими повадками, таким же пронзительным взглядом. Даже имя совпало – символично, не правда ли? Как будто судьба решила подкинуть мне еще одно испытание, повторяя старые кошмары, но теперь в более страшной форме. Тот учитель Борян был моральным придурком, а этот, похоже, пошел еще дальше – перешел от слов к действиям.

Мир сузился до одного-единственного страха: я испытываю такую беспомощность! Я как кошка, загнанная в угол, без права на протест.

Низкорослый, не теряя времени, рывком схватил меня за запястья и резко дернул. Я потеряла опору, и мое тело тяжело рухнуло на живот, вдавливаясь в мокрую землю.

Он грубо раздвинул мои ноги, заставляя меня принять позу звезды. Я беспомощно лежала на животе, прижатая к сырой земле, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями. Но не успела я даже осознать происходящее, как он с тяжелым хрипом навалился сверху, впиваясь своим весом в мою спину. Холод мокрой земли и его горячее, грубое тело слились в одно пугающее ощущение, и я почувствовала, как внутри все сжалось от страха и отвращения.

Он вогнал свой восставший к жизни член в мою щелку. Он долбил меня мощно, обрушивая на меня при каждом толчке на всю массу своего тела и вдавливая меня в землю.

Холод медленно, но неотвратимо проникал внутрь, словно ледяные пальцы, проникающие в каждую клеточку моего тела. Я не знала, сколько времени провела, распластавшись на сырой земле, но ощущение времени давно потерялось. Руки и ноги казались чужими, словно окаменели от холода, больше не откликаясь на мои попытки пошевелиться. Единственное, что не давало мне окончательно замерзнуть, было горячее, тяжелое тело, навалившееся сверху. Его жар проходил сквозь мой онемевший позвоночник, словно странное, извращенное спасение от холода, которого я уже не могла избежать.

А еще его горячий член, который двигался во мне. Это был невероятный контраст холода снаружи и жара изнутри.

“Ага, ему хорошо, не он валяется на холоде! Он меня использует реально, как подстилку!” – подумала я и почему-то меня это еще больше возбудило.

Постепенно его движения становились все быстрее и резче, и я ощутила, как темп нарастает. Тяжелое, прерывистое дыхание над моим ухом выдавало его состояние, и я поняла – он приближается к своему финалу.

Второй раз он кончал еще более бурно. Он издал какое-то жалкое подобие победного рыка и его тучное тело обмякло.

После нескольких мгновений абсолютной тишины, когда он, тяжело дыша, лежал на мне, я почувствовала, как его вес наконец ослаб. Он медленно начал подниматься, оставляя меня распластанной на холодной, мокрой земле. Я лежала, прислушиваясь к своему собственному дыханию, которое все еще оставалось рваным и хриплым, и пыталась собраться с мыслями.

"Может быть, это конец? Может, теперь они действительно меня отпустят?" – в голове мелькнула робкая надежда, но страх все еще крепко держал меня в своих лапах.

Я с трудом приподняла голову, чувствуя, как грязь и мокрые листья прилипли к моему лицу и волосам. Тело дрожало, пальцы были словно деревянные, но я изо всех сил оперлась на озябшие руки и попыталась подняться, неуверенно опираясь на колени.

– Пожалуйста… отпустите меня… – простонала я, голос был тихий и надломленный. – Я очень замерзла… Мне холодно…

Я посмотрела на него снизу вверх, в надежде увидеть хоть крупицу сострадания в его лице, но его глаза оставались холодными и безразличными. Внутри все еще теплилась надежда, что, возможно, теперь, когда он получил свое, он позволит мне уйти. Но даже эта крохотная искорка надежды гасла на глазах, как последняя спичка в ледяной буре.

Я чувствовала, как земля подо мной была ледяной, и каждое движение напоминало прикосновение к острым льдинкам. Силы оставляли меня, но я продолжала пытаться подняться, несмотря на то, что тело почти отказывалось слушаться.

Я подняла глаза и встретила их взгляды. В них не было ни намека на сострадание или сожаление, только хищное удовлетворение. Я сразу поняла – они не собирались отпускать свою "игрушку". В груди похолодело от ужаса, но надежда окончательно угасла, словно догорающая свеча.

– Ну что ж, раз замерзла, – ухмыльнулся Борян, его голос был пропитан насмешкой. – Сейчас мы тебя согреем как следует. У нас тут неподалеку есть место, поживешь у нас, посмотришь, как мы обитаем.

Он сказал это с таким ехидством, что внутри все перевернулось. Я понимала, что у меня нет выбора, что они ни за что меня не отпустят. Стараясь не выдать своего отчаяния, я подчинилась, чувствуя, как ледяной страх сковывает каждое движение.

Мы тронулись в путь. Саныч уверенно шагал впереди, неся свой пакет с бутылками, которые тихо позвякивали при каждом шаге. Я шла следом, с опущенной головой, стараясь сохранять равновесие на скользкой от дождя тропинке. Борян шел позади, словно охраняя, чтобы я не вздумала сорваться и попытаться сбежать.

Каждый шаг давался с трудом. Холод и усталость сделали мое тело тяжелым, как свинец, но я понимала, что остановиться было бы равносильно капитуляции. В голове звучал отчаянный голос: "Только бы придумать, как выбраться, только бы дождаться подходящего момента… Родители вернутся домой и увидят, что меня нет… Меня будут искать, только догадаются ли они искать меня здесь? Я ведь никому не говорила, что посещаю дачу…"

Дождь не утихал, капли продолжали падать, оставляя мокрые дорожки на моем лице и шее. Мои волосы превратились в тяжелые, прилипшие пряди, вода стекала по спине, проникая под одежду, что еще оставалась на мне. Я дрожала от холода, пальцы и ноги давно онемели, и кожа приобрела синюшный оттенок.

"На кой черт я вообще сюда поехала?!" – гневно вопрошал один внутренний голос, обрушивая на меня поток упреков.

"Да кто же знал, что эти ушлепки попадутся?" – оправдывался другой, пытаясь найти хоть какое-то объяснение моему безумию.

"Да знала ты! Могла бы догадаться, что в таких местах могут шататься всякие подозрительные типы и бомжи," – не унимался первый голос, словно наставник, изводящий за провинность.

"Но ведь раньше здесь никого не было, все было тихо!" – оправдывалась я сама перед собой, шаг за шагом послушно следуя за мужчинами.

"Тихо, потому что везло. А сегодня, видишь, как обернулось," – язвительно подсказывал внутренний критик, издеваясь над моей беспечностью.

"Ну а что теперь делать? Бежать все равно бесполезно…" – перебивал его другой, более реалистичный голос, признающий бессмысленность сопротивления.

И пока эти голоса спорили в моей голове, я безропотно шла вперед, стараясь не споткнуться на скользкой дороге. Надежда сбежать уже почти угасла, уступив место тупой усталости и осознанию, что, возможно, мне придется смириться с тем, что будет дальше.

Из моей промежности потихоньку вытекала сперма. Она сочилась по капельке и медленно стекала вниз по ляжкам.

Я брела, совершенно голая и босая, между двумя одетыми мужчинами, которые словно охраняли меня по обе стороны. Мокрая земля и холодные камешки царапали мои ступни, но я уже почти не чувствовала боли – тело давно утратило связь с реальностью. Все, что оставалось, – это страх и неясная тревога перед тем, что ждет меня впереди.

Я понятия не имела, что они задумали и куда меня ведут. С каждой секундой внутри росло ощущение беспомощности. Я чувствовала себя жалкой и униженной до самых глубин души. Как я вообще могла докатиться до такого? Почему именно я оказалась в этой ужасной ситуации?

Вскоре мы добрались до их убежища. Оказалось, что они оккупировали один из старых дачных домиков, явно заброшенной и укрытый от посторонних глаз. Я так и не поняла, скрываются ли они здесь от кого-то или просто пытаются пережить зиму в более-менее укромном месте.

Текст предоставлен ООО «Литрес».