Найманы не ожидали встретить в горах стрелков. Не подготовились к мелкой охотничьей магии, пробивающей защиту амулетов. У правителя Юри попросту не было никаких лучников.

Раздалось блеяние. Я бросил считать своих и обернулся к врагам.

Люди императора, нарядные, в вышитых халатах и плащах из дорогого меха, с красивыми причёсками, похоже, заставляли воинов ставить юрты.

Те пытались воззвать к разуму — сражение-то ещё не закончилось, император и терий Верден не отдали никаких команд.

Но вельможи не слушали: орали, махали руками. Птицы-верблюды, блеяли и шарахались.

Вельможи — считали, что им лучше видно. Подумаешь — горстка дикарей. А у них — целое войско. И вообще уже время второго завтрака.

Сколько воинов пришло с императором, на глаз оценить было трудно, но пеших было явно не меньше пары сотен. С флангов их прикрывали небольшие, в пару дюжин, отряды воинов с крылатыми волками. Может, и сзади — тоже шли волчьи отряды. По крайней мере, наш пеший отряд вели сюда именно так.

Вельможи нервничали всё сильнее. Особенно нарядные женщины в высоких шапках, украшенных камнями и перьями. Визг долетал до нас, словно они орали в рупор.

В караване гружёных птиц я заметил множество запчастей от паланкинов. Значит, нарядные господа пошли своими ногами, только оказавшись у Белой горы.

Они не были привычны к долгой ходьбе, и уже устали бедняги. Вот и орут.

Переночевали тут рядом, поднялись, напомадились? Ждали торжественной встречи? Император, вон, явно недоволен…

Из паланкина исчезла даже рука. Терий Верден стоял, низко склонившись, и вроде бы бормотал что-то.

— Нишай! — взмолился я. — Разговор бы услышать? Понять, что они замышляют? Мы ж тут котята, которых топить собираются! Посмотри, сколько их набежала на наши головы?

Колдун тяжело вздохнул и разжал левую руку, где сохранился кусочек жирного чёрного камня.

— Ладно, — решился он. — Лишних сил у меня на сложную магию нет. Но остаток демона даст тебе тень. Что-то услышишь. Но только пока камень не истает в моей руке весь. Так тебя устроит?

— Давай быстрее, — кивнул я.

Он зашептал что-то, а я отвлёкся. Сурлан хлопнул меня по спине, я обернулся и увидел, как от боевого серпа наших волчьих воинов ко мне шагает Ойгон.

За ним шли шестеро мечников красной воинской кости. Их волки брели следом, насторожив уши и низко опустив морды.

Ойгон вдруг остановился, махнул в сторону пеших. Оттуда выдвинулись сразу два воина. Одного я узнал — Аймар из дюжинных барсов.

Второй… Да нету у нас больше такого амбала! Это же Симар! А Айнур тогда где?

А Ичин с Майманом?

Что вообще происходит?

Из рядов пеших вышел ещё один воин, и этого я узнал по выправке — Чиен.

Так-так, Айнур взбунтовался? Или ранен? Убит? Интересное какое кино.

Воины не спеша двинулись к нам. А стрелки тут же взяли луки наизготовку, прикрывая манёвр — враги были слишком близко. Хоть и маялись пока без приказа.

И в это время тень от руки Нишая, сжимавшей камень, упала на землю. И я увидел, что… стою возле паланкина, из которого снова торчит морщинистая рука императора, сплошь покрытая чёрными татуировками.

………………..

— Великий, — прошептал терий Верден. — Это чёрная магия! Темнее самого Эрлика! Клянусь волосяным мостом, я сам заколол мальчишку! Вот этими вот руками и драконьим мечом. Поразил в самое сердце! Камай был мертвее мёртвого! Его дракон издох! Это все видели! Кто виноват, что Нишай поднял княжича из нижнего мира! Он демон, дух! Шудур сразу его заподозрил! Сразу сказал, что на парне рядом с Нишаем, надето слишком много личин! Он демон, клянусь Эрликом! Демон, а никакой не наследник!

— И что ты предлагаешь? — заскрипел голос императора, перебивая оправдания наместника. — Что мы скажем сейчас нашим людям: «Се демон, убейте его»? А эти дикари, что готовы его защищать? Думаешь, они будут смотреть, как убивают того, кого они считают наследником долины Эрлу? Сколько крови ты уже пролил у Белой горы, дурак? Зачем ты тянул и ждал? Почему ты не убил его сразу, раз Шудур сказал тебе?

— Мы пытались, великий, — пробормотал терий Верден. — Но ведь Нишай! Он… Он уничтожил демона! Убил наших людей, сорвав с них печати! Он умышляет против тебя, я знаю! Он защищает этого… Этого…

— Ты видел его близко? — наезд на Нишая император словно бы не услышал. — Это и в самом деле Камай?

— Это демон!

— Это ты рассказывай своим людям, — проскрипел император. — Как ты был криворуким и глупцом, так им и остался. Поразил в сердце? Сердце наследника отразилось в воде. Я надеялся, что он умрёт, но он выжил. А вот сердце его так и осталось справа. Это он. Я стар и слеп вблизи, но вдаль ещё хорошо вижу. Скажи, где его мечи?

— Меч при нём, великий. То есть… Один меч. Левый.

— А где второй?

— В моей сокровищнице! Клянусь Эрликом!

— Это хорошо, — император задумался, помолчал. — А тот меч, что при нём — он точно драконий? Ты хорошо его рассмотрел? А то мало ли под небом мечей.

— Если это и не меч княжича, то он точно драконий, — кивнул терий Верден. — Я видел его в деле. И он очень похож на «Малого дракона». Только ножны не те.

Занавеска колыхнулась.

— Наклонись-ка ко мне! — приказал император.

Терий Верден согнулся, и я увидел красное обезображенное шрамами от ожогов лицо. Словно императора приложили раскалённой сковородой!

Он был весь изуродован! Сплошная маска, отвратительно красная и пугающая!

— Нам нужно доказать, что парень — самозванец и демон, — прошипел император прямо в ухо терию Вердену. — Слишком многие его видят сейчас, а это возбуждает в вельможах ненужные мысли о том месте, которое они могут занять возле его трона, понимаешь, дурак? Они всегда мечтают о месте поближе к трону. Высоком месте, если они вовремя предадут меня. Понимаешь?

Терий Верден униженно закивал:

— Так он же и есть демон! Это бесспорно! Все мои люди слышали слова Шудура, а Маргон постарался, чтобы они прониклись этим как следует!

— Маргон? — переспросил император. — А Нишай?

И повернулся к терию Вердену.

Я чуть не вздрогнул. Император оказался воистину страшноликим. Просто омерзительная рожа.

— Нишай слишком слаб, против старшего мастера печатей!..

— Ты дурак, Верден, — перебил император. — Глупый дурак! А Нишай умён. Он никогда не привёл бы к Белой горе княжича, не приготовив нам много сюрпризов. Он сделал ставку на истинного наследника долины Эрлу, право которого признают духи гор. И на Белую гору, что должна была наказать тех, кто поднял здесь оружие.

— Но гора молчит!

— Молчит, — согласился император.

— Значит, княжич — всё-таки демон?

— Значит, гора ослабела, дурак. Старший сын правителя Юри, Эрген, проникнув за перевал, что-то нарушил в божественном ходе вещей. Осквернил святое место.

— Но что же теперь делать? — наместник совсем растерялся.

Он силился понять, чего же хочет император. Аж вспотел, бедняга.

— Убить наследника, дурень, — поморщился страшноликий. — Объявить младшего брата демоном и принести в жертву Белой горе, чтобы загладить проступок старшего. Но сначала нужно отнять у него…

………………

Голос оборвался. Я увидел рядом Ойгона и дым, исходящий из пустой ладони Нишая.

Камень выгорел весь.

— Ну вот, — сказал я колдуну. — А ты ждёшь честного торга и справедливости.

— Но им не удастся доказать, что ты не Камай! — воскликнул колдун.

Он даже покраснел, так задел его разговор. Похоже, что Нишай-то понял намёки императора, ускользнувшие от терия Вердена.

Ойгон же (он молча ждал, пока мы наколдуемся) при этих словах уставился на меня: без удивления, но придирчиво.

— Рубаху всю изодрал, — сказал он. — Надо бы найти запасную. Негоже тебе оборванцем. И вот ещё что: если император будет союз предлагать — не верь.

— Так маловато нас, чтобы союз, — усмехнулся я.

— Не маловато. — Ойгон мотнул головой в сторону леса. — Не только наш отряд здесь. В лесу затаились. Не надо сейчас найманам знать, сколько нас всех.