Слабости, которая смешалась с её яростью при виде Джейка Дехейна живым — не только из-за того, что он веселился с её младшей сестрой, но и из-за бессмысленной потери Труди. И последующая тирада была почти фатальной ошибкой с её стороны. Вместо того чтобы настороженно оглядываться через оба плеча, как её учили, её внимание было слишком сосредоточено на том, чтобы добраться до клуба, что позволило Мариду выкрасть её с улицы.

Но теперь она знала, что попасть в руки Марида было предпочтительнее, чем вступить в клуб Дехейнов. Калебу хватило бы одного взгляда на неё, и всё было бы кончено.

Но в то время она этого не понимала — она никогда ничего не подмечала, когда была в ярости. Её самый инстинктивный защитный механизм, по иронии судьбы, делал её наиболее уязвимой.

И она должна была продолжать помнить об этом. Она должна была научиться сдерживать свою ярость. И, казалось, не было лучшего учителя, чем Джаск. Больше всего на свете она должна была доверять его решениям, если собиралась добиться успеха.

Они направились вниз по мощёной улице. Лилась меланхоличная музыка, холодный свет бальзамировал блестящие выпуклые камни за пределами бара.

Джаск открыл дверь, но на этот раз он вошёл первым. Он оглядел компактную, прокуренную комнату, прежде чем свернул налево, в дальний угол. Он занял место напротив Софии в одной из немногих незашторенных кабинок.

Даже он выглядел настороженным на этот раз, и она знала почему. «У Хемлика» был центром имплозии. Вампиры, ликаны-изгои и зэки — все смешались в одном пространстве — но не для удовольствия. Они все ходили туда заключать сделки друг с другом, играть в азартные игры и торговать по бартеру. И каждый хотел уйти с преимуществом.

Смех — громкий, дерзкий и маниакальный — донёсся из кабинки в другом конце прокуренного помещения.

— Как только он останется один, я отведу его в сторонку, — сказал Джаск.

Её пульс участился.

— Он здесь? — спросила она, придвигаясь к краю сиденья в кабинке, чтобы посмотреть в ту сторону, откуда доносился смех.

Но Джаск резко положил ногу на край сиденья, преграждая ей путь.

— Будешь пялиться, и тебя заметят.

— Разве не в этом вся суть

— Суть в том, что мы доберёмся до него сами.

— С кем он?

— Там небольшая группа: Зи, ещё двое вампиров мужского пола и женщина. Также пара зэков, у которых, судя по всему, есть с собой кормилец. Похоже, происходит какая-то сделка.

— Как выглядит Зи?

— Рост почти сто восемьдесят. Коротко подстриженные светлые волосы. Бледная кожа. Чёрный жилет.

— А что, если он увидит тебя? Или видел, как ты вошёл?

— В этом месте никто не задаёт вопросов. Это одно из правил.

— То, что происходит в «У Хемлика», остается в «У Хемлика», верно?

Он взглянул на неё.

— Что-то в этом роде.

Бармен принёс поднос с напитками и поставил его между ними.

— Здесь не принимают заказы? — спросила София, копаясь в наборе напитков, когда бармен снова отошёл, не сказав ни слова.

— Фиксированная цена, — сказал Джаск. — Здесь никто не пьёт ради удовольствия.

Он сам просмотрел бутылки, а затем забрал у Софии две, которые она выбрала, поставил их обратно на поднос и отодвинул всё в сторону.

— Портишь удовольствие, — сказала она.

— Тебе нужно быть в отличной форме, а не в состоянии алкогольного опьянения.

Он налил им обоим по полстакана жидкости из выбранной им бутылки, прежде чем вернул бутылку на поднос.

— Я вполне способна держать свой напиток в руках.

— Тогда ты в равной степени способна отнестись к этому спокойно. Это работа, Фия. Не вечерняя прогулка.

— Ты не смешиваешь дело с удовольствием, так?

Он оглядел бар, проигнорировав её вопрос.

— Чем ты вообще занимаешься ради удовольствия, Джаск?

— Мне казалось, я ясно дал это понять сегодня утром.

Она поджала губы в ответ на то, что можно было принять за очередной комплимент.

— Значит, тебе это доставило удовольствие?

Он взглянул на неё.

— Ты напрашиваешься на комплимент?

— Было ли это достаточно приятно, чтобы заслужить его?

— Я бы подумал о повторном выступлении, если бы у меня было настроение. Этого комплимента достаточно?

Она была бы оскорблена ещё больше, если бы в его глазах не промелькнул игривый огонёк.

— Иногда ты бываешь таким высокомерным мерзавцем, Джаск Тао.

— И я не сомневаюсь, что практика однажды сделает тебя совершенной, Фия.

Она коротко выдохнула, но кусаться отказалась.

— Раньше никогда не было никаких жалоб.

— Как ты и сказала, ты никогда раньше не была с ликанами. У нас высокие стандарты.

— И, как я продолжаю тебе говорить, ты можешь многому научиться, совершенствуясь в искусстве только с одним партнёром, Джаск.

— Позволю себе не согласиться. Как ранее ясно продемонстрировал твой ответ в изоляторе. Итак, скажи мне: что такого в моногамии, что ты находишь таким угрожающим?

Она поднесла стакан к губам, избегая смотреть ему в глаза.

— Ну вот, снова читаешь между строк.

Она сделала большой глоток, отчего чуть не закашлялась от жжения.

— И вот так… уклоняешься каждый раз, когда я снова подхожу слишком близко. Так вот что это такое? Тебя пугает моногамия? Обязательность этого? Или боишься отдать слишком много себя? Сделать себя уязвимой? Ты когда-нибудь была влюблена, Фия?

Она сглотнула сильнее, чем собиралась.

— Я серрин. Это не та эмоция, которая точно соответствует моему состоянию.

— Ты снова увиливаешь.

Она осмелилась встретиться с ним взглядом.

— Нет, Джаск, я никогда не была влюблена и никогда не планирую влюбляться.

— Так ты сказала Дэну? Только вот он выглядел как брошенный щенок.

— Мы с Дэном друзья.

— А мне показалось, что он очень заботился о тебе.

— Тебе была небезразлична Эллен? И поэтому ты убил её?

Он коротко рассмеялся себе под нос и отвёл взгляд. Она не сомневалась, что и то, и другое было попыткой сдержать себя. Он сделал ещё один глоток, но на этот раз за его улыбкой скрывался намёк на глумление.

Она почувствовала укол вины, не говоря уже о раздражении из-за того, что её вопрос прозвучал так резко. Хуже всего было разочарование, которое она испытывала в себе из-за своей враждебности. Но чувства в душе были слишком пугающими, слишком сильными, чтобы она не проявила враждебности. Чувства, с которыми ей предстояло столкнуться лицом к лицу, если этот вопрос всё ещё так неугасимо горел внутри неё.

Потому что она видела достаточно, чтобы понимать: что бы ни произошло с Эллен, это было неотъемлемым ключом к настоящему Джаску. И ей нужно было узнать, что скрывается под поверхностью. Ей нужны были те обрывки понимания, которые он ей позволил увидеть, но этого было недостаточно, чтобы удовлетворить её любопытство.

И она задавалась вопросом, не льстит ли она себе, думая, что он так же интересуется ею, как и она им, тем более что вопросы о её взглядах на моногамию, насколько она могла видеть, не имели ничего общего со стратегией.

Ни один из них не мог прокомментировать то, что он заметил в реакции Дэниеля на неё.

Её желудок скрутило узлом, когда она потянулась за бутылкой. Она провела ногтем большого пальца по этикетке, отдирая бумагу.

— Извини. Вышло не так, как я хотела.

Она снова посмотрела на него, но на этот раз он лишь мимолетно встретился с ней взглядом.

Она продолжала царапать этикетку, а он откинулся на спинку стула, снова обратив внимание на столик Зи. Его глаза были прищурены, сосредоточены. Подобно хищнику, наблюдающему за своей добычей, он был непоколебим.

— Мне бы не хотелось оказаться на конце этого взгляда, — заявила она.

Его взгляд метнулся к ней.

— Держу пари, ты настоящий охотник, Джаск Тао.

Но он не ответил, снова оглядев комнату.

— Ты убиваешь быстро или медленно? — настаивала она.

На этот раз он нахмурился. Теперь она полностью завладела его вниманием.