Нас и снесли, но при этом мы нанесли серьёзный урон кавалеристам. Битва эта была ни на что не похоже… Опять оглушал меня рёв тысяч и тысяч мужчин, которые сражались, стонали от ранений, умирали в муках, либо быстро, ржание коней… И запах… его ни с чем не с путаешь. После я не мог подобрать слов, чтобы описать подобное. Кто говорил о том, что в битве есть возможность хорошей организации? Быть может — тактически что-то похожее наличествует. Но вблизи, сражаясь рядом со своими людьми — я ничего похожего не видел. То была полноценная свалка. Я использовал меч и щит в этой битве, пусть и не был особенным сторонником щитов, моя скорость и рефлексы позволяли мне мечом даже стрелы отбивать.

Но в битве я решил не пытаться показывать свои сверхнавыки, мало ли откуда может прилететь. И был прав. Битва здесь не была похожа на аристократические дуэли, это больше напоминало свалку, где многие просто били в сторону, где был враг, надеясь убить. Чуть более осознанно действовала аристократия и рыцари, которые являлись элитой с обеих сторон. По моей просьбе — сир Ян, Роза и остальные мои товарищи не отходили от меня и наших сил, стараясь удержаться.

Чуть поодаль я заметил яростно отмахивающегося от пехотинца врага Фарета, который стоял рядом с раненным в сочленение доспехов Гаретом. Брат-близнец Фарета был ранен, но судя по тому, что Гарет вполне себе держался на ногах — не серьёзно. Чуть позже к ним на помощь пришёл их отец со своим отрядом. Илиан Грант в бою отсутствовал, опять здоровье, зато вот его отец — Дориан — уже наложил целую кучу трупов. Рядом со мной тоже обнаружилась небольшая кучка. Пусть я старался экономить силы и сражался непривычным стилем — против меня обычные люди, даже куда более старшие и вроде как более физически сильные, хотя это спорно, ничего не могли сделать.

Принял удар на щит, всади митриловый меч в живот противника, достать и повторить с другим. Попадались и те, кому было мало одного удара, кто был более-менее опытен и мог увернуться. Такие противники вызывали зубной скрежет, ибо битва и так изматывала… Первый такой соперник мне попался из настигших наше построение пехотинцев Республики. Вроде как он был командиром… Доспех у него был полный, лошади мужчина лишился, но это ему мало мешало. Он орудовал мечом-фламбергом с изогнутым лезвием… Первым он сделал своей целью сира Яна, который чуть подался вперёд. Сир Януш слишком увлёкся, убивая очередного противника и чуть не лишился руки. Мощный удар пришёлся мимо…

Для такого громилы — командир оказался очень уж быстрым. Хорошо хоть без магии… Януш Дорап был вынужден спешно отступать под яростным напором. Пришедшую было к нему на помощь Розу — мужчина умудрился оглушить гардой… Твою ж… Она метила ему в сочленение доспеха, но везучий ублюдок попался — удар у Розы не вышел и она подставилась. На защиту женщины встал уже я, заблокировав удар и напрягая все мышцы правой руки, в которой держал меч, а так же направляя туда изрядную долю магии. Воин Республики обратил внимание на нового соперника, то есть меня.

Он встал в стойку и тут же с яростным криком напал на меня.

— РАААА!

Я не стал подставлять щит под его простой, рубящий удар. Слишком уж уверенно он себя вёл, значит уверен в своей физической силе и своём мече. Активация магии… Ручеёк энергии направился в ноги, даруя мне скорость, а после к правой руке. Мгновение прошло для этого воина… Я ушёл из-под атаки в сторону, а после просто рубанул по его рукам, оставив лишь культяпки. Ещё один удар пронзил его грудь, впрочем, недостаточно глубоко, чтобы убить наверняка. Он закашлялся и свалился на спину, хлюпая.

— Где это грёбанное подкрепление? — спросил сир Ян, которому помог встать барон Баркс Горди. — Эй, Подрик, ты хоть что-нибудь слышишь?

— Сейчас наша кавалерия атакует их лагерь, — донёсся голос Ренза, который умудрялся перекрикивать битву.

— Охуенно… Заебись, — отреагировал наставник. — Вот только их натиск это никак не уменьшает! И почему Реген не пришлёт грёбанное подкрепление?! Нас же сейчас снесут!

Послышался звук боевого рога, как раз сигнализирующего о вступлении в бой пехотных резервов. Из-за схватки мы могли не заметить, однако наши ряды стали постепенно пополняться свежими мужчинами. Впрочем, Республиканцев всё ещё было больше. Моя правая рука даже начала уставать, а счёт времени я уже давно потерял, пока наконец — наши враги не начали странное движение… назад… Они бегут? Нет… на бегство то было не похоже… Это скорее организованное отступление, насколько это было возможно. Воины Республики не бежали, они огрызались и отступали… Мешало им то, что им приходилось забираться на холм. Наша пехота, включая меня, пыталась их преследовать, но… Мы были достаточно вымотаны. В краткий миг передышки — я взглянул на небо… Солнце было гораздо ближе к горизонту, чем при начале активных действий… Сколько… сколько мы рубились? Я не считал трупы… я не мог считать время… я просто рубился, отдался вбитым в моё тело рефлексам и животным инстинктам. И сейчас это состояние начало «отпускать».

Огромные силы Республиканцев отхлынули от нас, но…

— Мы устояли, — тяжело произнёс Фарет Рентиль, поддерживая своего брата. Рядом со стоящими близнецами лежали труп их собственного отца. Опознать Эдварда можно было по его доспехам, что представляли из себя образец полных лат. Голова Эдварда была смята чем-то дробящим.

— Отец, — Гарет почему-то не мог присесть и странно хрипел.

— Тише, Гарет, ему не помочь…

— Блять, — выругнулся сир Ян. — Нам, сука, повезло… — он осматривал поле боя. — Будь этот идиот Ульра чуть поумнее — нас бы уже размазало по земле. Всех, блять, без исключения.

— Повезло? — задал ему вопрос граф Грант. — Оглянитесь, сир… Немалая часть наших войск и так размазана в земле… не большая часть, но…

Грант был ранен, но ничего серьёзного.

— Хватит, — прервал я обсуждение. — Вместо того, чтобы славить Богов, предков и судить о том, кому и как повезло — лучше окажите помощь раненным. Добейте всех, кого нельзя спасти. Что встали? — резко спросил я у окруживших нас простых воинов Фловеррума. — Приказа не слышали? Бегом!

Люди зашевелились, некоторые зароптали, но начали исполнять приказ… За холмом слышалась сеча и лошадиное ржание. Даже мне. Я внимательно осматривал лежащих… Только сейчас до меня дошло… По меньшей мере — пару тысяч только с одной из сторон тут полегло… Когда ты сражаешься в самой битве, на переднем крае — ты можешь даже не осознавать масштаб данного события… Ты можешь не понимать что вокруг происходит. В твоей голове лишь одно желание — рубить, рубить, рубить… быть может колоть… А ещё — непременно выжить. Я имел лишь смутное представление что творилось вокруг моих людей… А где-то ведь — Республиканцы смогли продавить нашу оборону и даже атаковать лагерь Римана Регена, то есть основную ставку. И даже воины Тигиона были вынуждены участвовать в бою.

Брат выглядел уставшим, а по его мечу… Стекала кровь? Впрочем куда кровавее и ужаснее выглядел Лихт Реген, что был при Тигионе. Все его доспехи были забрызганы кровью, где-то виднелись сколы, которые, впрочем, никакого урона не нанесли ему. Лихт, как позже оказалось — использовал всю магию, на полную, устроив тотальный геноцид всего живого. Он настолько увлёкся, что в какой-то момент его меч был сломан, а ему было всё равно и он продолжил обрубком всех лупить и, пользуясь магией, естественно побеждал даже в таких ситуациях. И кого бы такое не впечатлило? После таких перфомансов Лихта назвали «Кровавым Рыцарем» … И ведь буквально было за что…

— Встань на колени, — произнёс мой отец, подойдя к нам. — Лихт Реген, долг призывает тебя.

Брюнет встал на колени.

— По праву, дарованному мне предками — заявляю, ты только что прославил своих предков, — пафосно изрёк Аллион Гранд. Вот уж по своему отцу я мог заметить, кто вообще ничего не делал. Его доспехи были чистыми… Лишь капли недавно шедшего дождя стекали по пластинчатому доспеху. — Во славу предков будь честным. Во славу предков будь отважным. Во славу предков будь верным. Во славу предков будь мудрым. Во имя предков — славь имя своё, своего Дома и тех, кто был до тебя. Встань, сир Лихт Реген, — говоря эти слова — Аллион Гранд едва касался кромкой своего меча плеч Лихта. Ритуал посвящения в Рыцари был для каждой страны свой, хотя достоинства, что перечислялись при посвящения, которыми должен обладать истинный рыцарь — плюс-минус совпадали. Притом, если посвящение проводил странствующий рыцарь, из другой страны, он мог задействовать, как обряд посвящения, что принадлежал его родине, так и тот, что принадлежал родине посвящаемому. Что любопытно — несмотря на славные подвиги, посвящений после битвы за Олдкрест почти и не было. А тут… прям прорвало. К слову — событие быстро разошлось по всем войскам, Риман Реген так и вовсе светился от счастья, как начищенная, золотая монета. Почему? Посвящением наследника Графа Герцогом никого не удивишь… Статуснее Герцога только Король, однако и Король проводил посвящения Графских наследников… Суть была в другом — Лихт оказался самым юными Рыцарем, посвящённым за всю историю не то чтобы Фловеррума, а за всю историю Мифических Герцогств. Было заявлено, что Лихт в одиночку убил почти сотню врагов… думается мне, что в разы меньше, но это моё мнение. Более того — он одолел Жейна Олда, который являлся сыном Мастера Олда и, по сути, наследником Олдкреста. А Жейн считался одним из сильнейших воинов западной трети Республики, то есть той, в которой мы сейчас действуем.