Прожора быстро переполз на его ладонь. В ожидании.

Ну да…как я мог забыть?

Мысленно усилие, сжатие руки – и тьма песчинками выскальзывает из воздуха, формируясь в кристаллы, а потом, после еще одного мощного усилия, в каплю. Капля прокатилась по руке и застыла перед паучком. Тот мигом присосался к ней.

Эта кормежка как-то успокоила Зур”даха. Он даже закрыл глаза. Усталость всё же давала о себе знать. Гоблиненок наверное задремал бы, если б не острый взрыв боли в руке.

Ах ты ж! – замахнулся было на паучка Зур”дах.

Потому что это был именно паук. Тварь дожрала каплю тьмы и теперь вонзила жвала в кожу гоблиненка. Более того, Прожора умудрился проткнуть Измененную кожу. Крохотная точка к которой присосался паучок пульсировала будто рана, которую жгли раскаленным металлом.

Миг – и Прожора поднял голову. Боль начала утихать, а паука же било словно молнией. Он дергался в разные стороны, а лапы беспорядочно отплясывали вверх-вниз.

Но и для Зур”даха это было не всё.

Через пару секунд он схватился за голову. Такой резкой вспышкой боли пронзило ее. Будто в череп вогнали кинжал и провернули вдобавок.

Сердце бешено колотилось, а тело мгновенно вспотело.

Бум! Бум! Бум!

Каждый удар сердца сопровождался резкой болью и перехватом дыхания. Зур”дах задыхался. Он свалился на пол, пытаясь унять разрастающуюся боль.

Что это за дерьмо? Что со мной? Что он сделал?

Но скоро кое-что изменилось. Одновременно с этой болью, в мозгу возникла странная пульсирующая точка. Она начала расти.

Что это?

Некоторое время гоблиненок никак не мог понять что это, пока наконец боль внезапно не ушла прочь, а точка застыла неподвижно. Черная, мохнатая точка чужого сознания. Он ощутил в себе что-то инородное. А потом наступило узнавание.

Он узнал это сознание. Это было сознание Прожоры, в котором он уже бывал.

Зур”дах медленно открывал глаза, одновременно внутренне наблюдая за Прожорой как внутри так и снаружи.

Паук заполз обратно на его руку, потому что в конвульсиях боли гоблиненок сбросил его на пол.

Было очень странно ощущать в себе кусочек чужого сознания. Причем непонятно, разумного ли?

Прожора, несмотря на то, что сам его укусил, и совершил этот странный ритуал, был явно не в своей тарелке. Он беспокойно ворочался на руке и оглядывался вправо-влево, будто пребывая в полной растерянности.

Совершенно инстинктивно в точку чужого сознания внутри себя Зур”дах послал волну умиротворения. Мысль, в которой пытался успокоить паучка. Теперь он ощутил, что его сознание и чужое, будто связывает незримый канал, по которому его мысль передалась.

Миг – и паук успокоился. Перестал ворочаться и застыл, прислушиваясь к своим новым ощущениям.

Видимо, укусить – было инстинктивным поступком, последствий которого Прожора не понимал. Зато он быстро понял как пользоваться связывающим их незримым каналом. Он направил мысль-требование-желание Зур”даху.

Тьмы. Он просил тьмы.

Вот обжора!

Зато едва он проглотил каплю тьмы, которую дал ему гоблиненок, как послал ответную мысль, где содержалось довольство, сытость и благодарность.

Следующее, что сделал Зур”дах – это проверил их связь. Отошел дальше, почти на площадку, на конце которой заметил разговаривающих Даха и однорукого.

Ожидаемое, чем дальше он отходил от Прожоры, тем слабее ощущалась их связь. И, едва он очутился в казарме, как почувствовал своего питомца ближе и…отчетливее. Кроме того, когда он решил прилечь все же поспать, так как усталость после их Единения просто волнами накатывала, он понял, что проваливается куда-то. Что начинает видеть глазами Прожоры. Но к этому добавились ощущения совсем как тогда, когда он с помощью своей Крови погрузился в сознание паука, вот только сейчас ему не нужно было ничего использовать.

Зур”дах ощутил Прожору в подземной норе под казармой, которую окружали тысячи и тысячи ходов. Он видел все тоже самое, что и паук.

****

Дах и однорукий сидели на площадке.

– Перестань. – раздался тихий, но резкий голос Тар”лаха.

– Перестать что? – зло переспросил Дах.

– Ты знаешь что. Перестань встречаться с такими же как ты, перестань вести эти глупые ненужные разговоры. Перестань.

Дах молчал, а потом заговорил:

– Мы не делаем ничего такого. Просто вспоминаем…старое.

– Вспоминаете время, когда не были рабами, да? Я всё знаю. За такие разговоры по головке вас не погладят.

– Если узнают.

Однорукий сплюнул.

– Да когда же до тебя дойдет! Ты тут навсегда, как и все мы. Живи и будь доволен. Не то рано или поздно всю вашу шайку повяжут, и Хозяину будет все равно, затевали вы то-то, или нет.

– Шайка у гноллей, у псов, а мы – Боевое братство, – процедил Дах, – И ты тоже должен бы входить в него, ты тоже выжил в Ямах.

– Мне не интересны бредни свихнувшихся стариков, половина из которых инвалиды.

– Как и ты.

– Как и я.

– Мы такие не только тут, мы держим связь со своими и в других Ямах. – прошептал на грани слышимости Дах.

Однорукий побледнел и посмотрел вправо-влево от площадки.

– Я. Ничего. Не. Слышал. Не говори мне такого! За связь с другими Ямами…

– Трусло вонючее, – вновь сплюнул Дах, – Мы ничего такого не делаем.

– Потому что не можете.

Однорукий встал.

– Тебя же поэтому продали сюда, да? – вдруг спросил Тар”лах, – Ты что-то наделал у другого Хозяина? Но недостаточно для того, чтобы тебя убили. Да? Доставлял неприятности? Так вот, Дах, запомни, нам тут неприятности не нужны. Ты тут не первый год. Прекращайте ваши сборища, когда вас было двое-трое, – ладно. Но вы стали слишком заметны.

– Не тебе мне указывать.

– Да, не мне, но я поговорю с каждым из них, и поверь, останешься только ты. Не все такие упертые.

Тар”лах поднялся, взглянул напоследок на Даха, и ушел прочь – к казармам, к детям.

****

Сакрх сидел неподвижно. Уже на второй день после того как детей начали тренировать чувствовать Кровь, он ощутил кое-что необычное. Однорукий назвал это Силой Крови, и сказала что это может быть одним из проявлений способностей насекомого, кровь которого теперь в них навсегда. Саркх раньше думал что кровь скорпа будет как-то связана с скоростью, силой, или чем-то подобным, – однако нет. Все оказалось совсем иначе, и открывшаяся способность поначалу совсем не обрадовала его.

Он случайно ее обнаружил. После тренировки он сидел и отдыхал. Видеть Зур”даха было противно. Кайру….не хотелось. А Тарк – чем дальше, тем больше раздражал, Маэль был невыносим. Вот и застыл Саркх, наблюдая за остальными детьми. Неожиданное открытие поразило его. Он сидел больше часа абсолютно неподвижно. И это было совсем несложно. Тело не испытывало никакого дискомфорта, ноги и задница не онемели. Более того – ему даже понравилось сидеть в таком состоянии. Словно он нашел что-то родное, приятное. Но самым главным было не это. На следующий день он проверил, не почудилось ли ему, действительно ли он может сидеть не двигаясь долгое время, – оказалось да.

Закрыв глаза он обнаружил еще более удивительную вещь. У него словно отключились все органы чувств, кроме одного, – слуха. И он настолько усилился, что Саркх мог слышать любой разговор шагов на сорок. Стоило лишь напрячься и мысленно направить слух вправо или влево – и он слышал, что обсуждают дети.

Открывшиеся возможности поразили и расстроили одновременно. От Силы Крови он ожидал чего-то более полезного, боевого, ведь их всех ждали Ямы, но с другой стороны, довольно скоро и эти способности порадовали его. А, на третий день он отчетливо понял кое-что еще. Его не замечали.

Когда он сидел вот так, не шевелясь, будто отключая тело, – мимо него проходили дети, как будто мимо пустого места, как мимо статуи. Он становился незаметен.