– Фрэнк, ты знал о приезде девочки и ничего мне не сказал?

– А что бы это изменило? – отправляя в рот ложку супа, ответил Даг.

Шон сполз со стула и вразвалочку подошёл к Луа.

– А что это у тебя за осёл на шее висит? – произнёс он, пялясь на медальон Луа на шее.

– Это медальон с единорогом, подарок мамы, – тихо ответила Луа.

– Ах, подарок мамы. – Шон подтянул короткие штаны, погладил белёсый редкий чуб и ухмыльнулся, показав крупные передние зубы с расщелиной. – Был твой, стал мой! – шепеляво сказал мальчик и сдёрнул медальон, порвав цепочку.

Луа отшатнулась, испуганно вскрикнула и схватилась за шею. Медальон оказался зажатым в кулаке мальчика. Заносчиво поглядывая, он обошёл вокруг девочки. Луа растерянно посмотрела на дядю, но тот уже грыз куриную ножку и не обращал на сына внимания. Внезапно медальон в руке Шона вспыхнул синим огоньком. Мальчишка взвыл и швырнул его под ноги Луа.

Луа тут же его подняла и прижала к груди.

– Ай, больно! – закричал Шон, прыгая на одной ноге.

– Так тебе и надо, – радостно хрюкнула Кори.

– Шон, что с тобой? – бросив на тарелку недоеденный кусок пирога, Нази подбежала к сыну.

– Ведьма, ведьма! – кричал Шон, размахивая рукой, на которой быстро вспух волдырь.

– Ты сожгла ему кожу, ненормальная! Кори, неси скорее масло! – крикнула дочке Нази.

– Убери её с глаз моих долой! – заревел Даг и громко стукнул кружкой по столу.

Шон, размахивая обожжённой ладонью, погрозил Луа здоровым кулаком и, хлопнув дверью, выбежал на улицу.

– Бери свой чемодан и следуй за мной, – не глядя на девочку, раздражённо произнесла Нази.

Луа взяла тяжёлый чемодан двумя руками и, волоча его по полу, последовала за тётей.

Они долго поднимались по крутой каменной лестнице, ведущей в южную башню. Луа с трудом тащила чемодан, царапая о каменные ступени зелёную обивку.

Нази привела девочку в маленькую холодную комнату с каменным полом. В ней едва помещались железная кровать, шкаф и стул.

– Здесь будешь жить. И не шастай по дому! Не приведи господь, мистер Даг увидит тебя в северной башне, тогда пеняй на себя, – холодно произнесла Нази и, хлопнув дверью, ушла.

Луа устало присела на кровать, зажала в руке медальон с единорогом и, уткнувшись в подушку, заплакала. Через час, когда она, голодная и уставшая, задремала, в комнату украдкой вошла Кори. Она оставила на стуле стакан молока и кусок хлеба, густо намазанный маслом. Стараясь остаться незамеченной, Кори на цыпочках вышла, тихо прикрыв дверь.

Утром Луа разбудил резкий стук в дверь. Девочка испуганно вскочила с кровати. Было раннее утро. Слабые лучи восходящего солнца с трудом пробивались сквозь грязное узкое окно. Ступая на носочках по холодному полу, Луа подошла к двери и тихо открыла её. За дверью никого не было. На лестнице она услышала чьи-то лёгкие шаги и короткий смешок.

Луа закрыла дверь и, ёжась от холода, подошла к окну. Утренний туман витал белым облаком над синей гладью озера. Луа увидела дядю, на нём были тяжёлые сапоги, рубашка с засученными рукавами и жилет, в руках он нёс пилу.

Луа оглядела комнату. На грубо сколоченном стуле стоял таз, а на полу – кувшин с ледяной водой. Она умылась, остатками воды протёрла окно в комнате и смахнула пыль. Снова накатили слёзы. Мама никогда не позволила бы ей мыться в холодной воде. Луа растёрла замёрзшие руки. Надела джинсы, футболку и полезла в чемодан за тёплым свитером. И тут дверь резко распахнулась. На пороге появилась тётя Нази.

– Тебе что, особое приглашение нужно, или ты хочешь меня разозлить?

– Я не понимаю, тётя, – растерянно ответила Луа.

– Посмотрите-ка, она не понимает! Я посылала за тобой Шона, а ты даже дверь не соизволила ему открыть. Думаешь, мне доставляет удовольствие бегать вверх по лестнице и дважды разогревать завтрак?!

– Простите, тётя, но я не видела Шона.

– Ах, ты ещё и врунья! – процедила Нази. – Спускайся вниз немедленно, тебя ждёт дядя!

– Послушай, девочка, у нас тут строгие правила, – произнёс мистер Даг, когда Луа вошла в гостиную. – Мы встаём рано, и у каждого есть обязанности. Скажи спасибо, что тебя приютили в этом доме, даром у нас хлеб никто не ест. – Даг смотрел хмуро. – Будешь помогать в конюшне: кормить лошадей и чистить стойла. Насколько я знаю, опыт у тебя есть. Твоя мать держала лошадей.

– Хорошо, – тихо ответила Луа и опустила голову. Взгляд девочки упал на широкую ладонь дяди, на ней виднелись пятна крови.

– И ещё, не смей ходить в старую конюшню! Она в аварийном состоянии, в любой момент может рухнуть. Чтобы и близко к ней не подходила, – строго произнёс Даг, пряча руки за спину.

Луа на мгновение даже показалось, что дядя проявляет о ней заботу.

– Нази, покорми девчонку, и пусть идёт работать.

– Всё давно на столе, – буркнула тётя в ответ и, выходя из комнаты, споткнулась о кривой порог, чертыхаясь на ходу.

Шон и Кори сидели в столовой и завтракали.

– Ой, смотри, кто пришёл, предводительница ослов, – ухмыльнулся Шон, косясь на медальон.

Не обращая внимания на издёвки Шона, Луа подошла к столу, отодвинула тяжёлый деревянный стул и тут же в испуге отпрянула. По спине пробежали мурашки. Свернувшись кольцом, на стуле лежала змея.

Шон залился лающим смехом, хватаясь за живот.

– Луа, не бойся, это ужик! – воскликнула Кори.

– А тебя кто за язык тянет? – махнул ложкой в сторону сестры Шон.

– Дети, пора ехать в школу, – в столовую заглянула Нази. – А ты торопись, лошади не кормлены!

Краем глаза Луа заметила, как Шон сунул ужа в ранец.

Луа доела завтрак, вымыла грязную посуду и, пройдя через маленькую, но уютную гостиную с камином и старым ковром на полу, вышла на задний двор. Солнце поднялось над лесом и бросило косые лучи на газон с проплешинами. Из леса доносился птичий щебет, пахло мокрой травой. Луа поёжилась от утренней свежести и зашагала к конюшне.

Из конюшни донёсся странный звук, похожий на тяжёлое вздыхание, словно кто-то томился грустью и тоской. Девочка прислушалась. Вокруг стояла деревенская тишина, нарушаемая кудахтаньем кур и блеяньем козы. Луа толкнула тяжёлую дверь, закованную в железо, и вошла в конюшню.

У входа стояли мешки с сеном. Вдоль узкого прохода за деревянными решётчатыми дверьми, в стойлах девочка увидела белых лошадей в красных парчовых налобниках. Они стояли, понуро опустив головы и, казалось, оставались безучастными к появлению девочки. Луа подошла к одной из них и протянула руку. Лошадь испуганно шарахнулась в сторону и посмотрела полными тревоги глазами, словно ждала от девочки чего-то плохого.

– Не бойся, я не обижу тебя, я твой друг, – ласково произнесла девочка и осторожно погладила мягкую гриву.

Луа прошлась по конюшне, разглядывая каждую лошадь. Таких красавиц она ещё не видела: у лошадей была густая молочно-белая шерсть на атласной розовой коже, а на стройных сильных ногах поблёскивали серебристые копыта. Луа насчитала десять лошадей, и все смотрели на неё грустными голубыми глазами.

«Даже лошадям тут невесело», – подумала Луа, вспомнив, как её встретили в этом доме. Девочка вытащила из мешка сено и стала раскладывать по кормушкам. Лошади немного оживились и не спеша принялись за трапезу. Луа накормила лошадей и расчесала им гривы. Она вспомнила, как это делала вместе с мамой на их ферме, и в груди снова защемила тоска.

Незаметно пробежало время до обеда. Луа закончила уборку и вышла из конюшни. Солнце стояло высоко. Деревья отбрасывали короткие тени. В зеленеющих кронах суетились птицы. У дома стоял джип Дага. Он привёз Кори и Шона из школы. Луа отряхнула сапоги от соломы и пошла к дому.